– Кристофер?
– Да?
– Это же неправда, верно? То, что ты сказал Эшкомбу. – Он перестал подметать и опёрся на ручку метлы. – Рецепта огня Архангела на самом деле не было на столе.
Я покачал головой.
– Я не хотел оставлять его в распоряжении Освина.
– И что ты с ним сделал?
– Спрятал за сосудом со льдом. Прежде чем выйти в сад, я завернул его в промасленную кожу и сунул за ледник, под кирпичи.
Глаза Тома расширились.
– Так он всё еще там?
– Не знаю. Лёд уже растаял. Если вода протекла под кожу и попала на бумагу, чернила расплылись. – Я посмотрел в окно. – Честно говоря, не знаю, что с ним сталось.
Огонь Архангела. Я не вспоминал о нём уже несколько недель. Вообще не думал о событиях того дня. Всё, чего я хотел, – вернуть свою прежнюю жизнь. С утра до ночи работать рядом с мастером Бенедиктом, слышать звук его голоса, читать по ночам у огня. Вернуть нашу аптеку. Наш дом.
Я огляделся вокруг. Лавка осталась почти такой же, как в тот день, когда мы сбежали от Уота и Стабба. Там, где вспыхнул огонь после взрыва пороха, темнело выжженное пятно. Кругом валялись разбросанные ингредиенты. Разгром в мастерской я даже видеть не хотел. Но дом по-прежнему стоял. Некоторые вещества и аппаратура уцелели. Я мог бы купить новые ингредиенты и заменить то, что было испорчено. И всё стало бы как прежде…
«Нет, – подумал я. – Не всё».
Я посмотрел за пустой прилавок, где висел пояс учителя. Глаза защипало.
«Я скучаю по вас, – мысленно проговорил я. – Но я сохранил вашу тайну. И остановил убийц. Я всё сделал правильно? Вы гордитесь мной?»
Кто-то постучал в окно.
Я обернулся. По наружному подоконнику расхаживала упитанная голубка цвета соли с перцем. И стучала клювом о стекло.
Я подбежал к входной двери и открыл её. Бриджит спрыгнула с подоконника, взмахнула крыльями и влетела в аптеку.
Она заворковала. Я взял птицу и прижал к щеке, ощущая кожей её мягкие перья и слушая биение крохотного сердца. Я обернулся, глядя на наш дом, и обратился к мастеру Бенедикту в последний раз:
«Спасибо, учитель».
