– Я надеялся, что, может быть, для неё найдётся работа в Тауэре.
– Ну вот что, – сказал лорд Эшкомб, – если ты, наконец, дашь мне уехать, я, возможно, спрошу при дворе, не нужна ли там кому-нибудь служанка. После того как доставлю эти документы королю. Который меня ждёт.
Я покраснел.
– Простите.
Он щёлкнул поводьями, и его лошадь двинулась вперёд. Лицо лорда Эшкомба смягчилось, пусть и совсем чуть-чуть, и он поднял руку в знак прощения.
– Рад был вас видеть, парни. Мы и так уже потеряли слишком много хороших людей из-за этой болезни. Так что берегите себя. – Он тронул пистолет за поясом. – Считайте, что это приказ.
Глава 9
Ратуша кишела народом. Комплекс правительственных учреждений располагался за Бэквеллским рынком, в северо-западной части Лондонской стены. Через два входа – с Кэт-стрит и Бейсингхолла – текло так много людей, что очереди обвивались вокруг рынка и тянулись до самого Чипсайда.
Как и мы с Томом, все желали встретиться с чиновниками. Некоторые хотели получить справку о состоянии здоровья, которая подтверждала, что предъявитель не болен чумой, и давала право путешествовать по дорогам Англии. Другие приходили просить о работе или о благотворительной помощи для бедных. Некоторые являлись, чтобы выразить своё возмущение налогом на огонь – учитывая, что в попытках замедлить распространение чумы, власти приказали разжигать костры по всему городу.
Толпа, должно быть, исчислялась тысячами; некоторые ждали приема по нескольку недель.
Настроения в толпе царили далеко не мирные: люди напирали, толкались, кричали и ругались. После нашего приключения на Королевской бирже, не говоря уже о риске заболеть, я вовсе не стремился стоять в этой очереди.
– У меня есть идея, – сказал я.
– О нет! – отозвался Том.
– Но это хорошая идея…
– О нет!
– Может, ты просто… будешь шевелить ногами?
Мы протиснулись к воротам на Кэт-стрит. И там я заорал:
– Сообщение для магистрата Мэйкотта! Сообщение для Мэйкотта! Дело короля! С дороги!
Я подтолкнул Тома вперёд. Люди проворчали, но расступились, пусть и не слишком охотно. Благодаря Тому мы проломились сквозь толпу к боковому входу в ратушу. Мы проскользнули в дверь и оказались в великолепно пустом зале.
Сюда выходили двери многочисленных кабинетов. Стены были покрыты деревянными панелями с изящной резьбой. Коридор уводил в обоих направлениях, по пути разделяясь на несколько перекрёстков.
Том огляделся.
– А куда мы сейчас идём?
Я понятия не имел. Я никогда не бывал здесь раньше. Мастер Бенедикт всегда держался как можно дальше от политики.
– Думаю, можно кого-нибудь спросить, – внёс я предложение.
– Но мы не имеем права тут находиться.
– Вообще-то, вроде как имеем.
Я направился куда глаза глядели, вынув из пояса записку лорда Эшкомба.
– Раз у нас есть бумага от Эшкомба, мы вроде как на королевской службе. Если мы просто объясним… ой!
Повернув за угол, я врезался в кого-то, успев лишь увидеть, как взметнулись вверх букли парика. Человек, которого я сбил, был довольно высоким, с косоватыми глазами. Сейчас, когда его зад соприкоснулся с полом, эти глаза отнюдь не выглядели счастливыми.
– Простите, сэр. Извините.
– Отстань от меня. – Он встал. – Кто вы? Как сюда попали?
– Мы… э-э… курьеры, – сказал я. – У нас сообщение от лорда Эшкомба для магистрата Мэйкотта.
Он протянул руку.
– Дай-ка посмотреть.
На миг я заколебался.
– Я секретарь Мэйкотта, Джеффри Шинглтон, – произнёс он. – Все сообщения для магистрата проходят через меня.
Мне вспомнилось предупреждение лорда Эшкомба.
– Но…
Вот и всё, что я успел сказать. Шинглтон выхватил у меня клочок бумаги. Он пробежал его глазами и фыркнул.
– Это что, какая-то шутка?
– Что? Нет!
– Здесь нет печати, – заявил Шинглтон, так сильно сощурившись, что я засомневался, видит ли он хоть что-нибудь вообще. – И едва ли есть подпись. И что за обрывок вместо нормального листа бумаги? Это худшая подделка, какую я видел.
– Это не подделка! – возмущённо сказал я. – Лорд Эшкомб приказал нам прийти сюда. Он сказал, что магистрат Мэйкотт узнает его почерк.
– Хитрый трюк, – Шинглтон поднял стеклянный колпак настенной лампы рядом с нами и поднёс к огню записку с подписью лорда Эшкомба. Я в ужасе наблюдал, как она скручивается, превращаясь в пепел и дым.
Из-за угла вывернул человек. Его чёрный камзол с гербом выдавал в нём офицера охраны.
– Вы очень вовремя, мистер Рид, – отчеканил Шинглтон. – Выкиньте этих двоих на улицу.
Именно на улице я и приземлился. Мистер Рид потащил нас по коридору до выхода, протаранил нами боковую дверь и вышвырнул с противоположной стороны ратуши, вдали от очередей.
Охранник так сильно толкнул меня, что я не удержался на ногах и шлёпнулся в грязь. Мистер Рид вознамерился сделать то же самое и с Томом, но габариты моего друга заставили его призадуматься. В конце концов он просто похлопал по палашу на боку.
– Занимайтесь своими делами в другом месте, – сказал он и захлопнул за нами дверь.
Том помог мне встать. Понимаясь на ноги, я проворчал:
– Тебя-то никто никогда не швырнёт в грязь.
– Что будем теперь делать? – спросил Том.
Мне хотелось пнуть дверь.
– Нам надо снова попасть внутрь.
Проблема лишь в том, что я понятия не имел, как это сделать. Шинглтон сжёг нашу записку, и мне нечего было предъявить магистрату Мэйкотту. Но и сходить к лорду Эшкомбу за новой я тоже не мог, поскольку он уже уехал из города. А единственным человеком, который мог связать меня с королевским эмиссаром, был тот же самый Мэйкотт. Итак, идти было решительно некуда.
В конце концов я все же решил пнуть дверь. Она затряслась от крепкого удара, но желаемого удовлетворения это не принесло. К тому же теперь у меня болела нога.
– Может, тот солдат из Тауэра нам поможет? – спросил Том. – Мы могли бы расспросить его жену, вдруг она что-то знает?
Я снял башмак и растёр пальцы ног.
– Он ведь уехал с лордом Эшкомбом. И я понятия не имею, как найти его жену. Вряд ли у вас были клиенты, которые работали бы в ратуше?
Как выяснилось, мы оба знали кое-кого, работавшего на город, хотя я никак не ожидал увидеть его здесь. Дверь, через которую нас выкинули, открылась. В проёме стоял щёгольски одетый мужчина.
