– А как насчёт боковой двери рядом с лестницей? Из библиотеки её нельзя увидеть.
– Да, но секретная тропка в саду ведёт прямо к ней. И мы там никогда никого не встречали.
Это было странно. Если Мельхиор жил здесь, боковую дверь ему следовало охранять в первую очередь. Ведь любой, у кого есть ключ, может проникнуть в церковь, пройдя через сад, и выйти незамеченным.
– Может, на самом деле он тут не живёт? – предположил Том.
Он отступил назад и продемонстрировал нам внутренности платяного шкафа, в который заглянул, пока мы общались с Салли. Шкаф был пуст. Как выяснилось, и комод тоже. Салли подняла крышку сундука, стоявшего в ногах кровати. Там лежал один комплект нижнего белья и больше ничего.
– Где же вся его одежда? – спросил я.
– Может, она ему не нужна, – предположил Том. – Он ведь постоянно носит этот кожаный костюм.
– Думаешь, Мельхиор в нём и спит? Тут даже постельного белья нет.
Казалось странным, что нигде не нашлось никаких личных вещей. Словно Мельхиор не был настоящим человеком. Если бы не нижнее белье, пустые бутылки и бардак на столе, впору было бы решить, что в этой комнате вообще никто не живёт.
Я подошёл к столу и просмотрел бумаги. Одна стопка лежала под подсвечником, и я поднял его, чтобы на них взглянуть. Вот тогда я и заметил, что чёрное пятно на стене было необычной формы. С левой стороны пятно закруглялось, но с правой его контур ограничивала идеально прямая линия. Я потёр пятно пальцем. На коже остался бледный серый налёт.
– Что это? – спросила Салли.
– Копоть, – ответил я.
Пятно на стене возникло из-за дыма свечи. На самом деле – из-за дыма сотни сгоревших здесь свечей. Но его очертания казались странными. Прямая линия справа означала…
– Здесь раньше что-то стояло, – сказал я, указывая на пустое место.
Картина, может быть? Та, что в нише? Я вышел наружу и осмотрел раму, но не обнаружил следов сажи.
Вернувшись к столу, я ещё раз осмотрел линию, оставленную дымом. Она тянулась вверх и исчезала в темноте; мне пришлось поднять лампу, чтобы понять, где она заканчивается. Определённо, возле этой стены раньше стояло что-то большое. Я провёл по стене пальцами. Не было ни гвоздей, ни колышков, ни крючков, ни чего-либо ещё, забитого в камень. Не оказалось даже дырок, подсказывающих, что некогда здесь имелись какие-никакие гвозди. И всё-таки совсем недавно тут был какой-то большой предмет…
Я огляделся по сторонам. В комнате обнаружилась только одна вещь, подходящая под эту линию. Пустой комод, втиснутый в угол рядом с кроватью. Я подошёл к нему и посмотрел сбоку, оценивая, на какую высоту он поднимался бы над поверхностью стола. И да: здесь были следы сажи. Теперь стало очевидно, что этот комод раньше стоял рядом со столом.
Я нахмурился. Зачем Мельхиор передвинул его сюда? Тут почти не было места. И он, похоже, никак не использовал освобождённое пространство стены. Разве что…
Я схватился за комод и потянул его на себя. Ножки заскребли по камню пола.
– Смотрите!
За комодом обнаружилась ниша. В ней на крючках висела одежда. На сундуке, втиснутом в нишу, стояла обувь. Здесь оказалось три разных костюма. Первый являл собой комплект шелковой одежды: бриджи и чулки, вышитый жилет, а также шёлковый камзол и шарф. Это явно была одежда богатого человека. И тем более странным – по сравнению с ней – показался следующий костюм. Грязное и поношенное тряпьё – лохмотья нищего. Прорехи на куртке и штанах были заделаны нелепыми заплатами. Одежда походила на… Нет. Не походила. Это и была та самая одежда – один в один.
– Майлз Гаспар, – выдохнул я.
– Кто? – переспросила Салли.
– Нищий, который приходил в Блэкторн.
Тот, что искал работу и просил еду для своих детей, когда люди Мельхиора пытались купить венецианскую патоку.
– Это его одежда.
В нише был спрятан ещё один комплект, выглядевший довольно просто и незамысловато: рубашка, шарф, камзол, бриджи… Обычная одежда, которую мог бы носить лавочник или торговец. Люди в такой одежде проходят мимо вас на улице, не удостаиваясь второго взгляда… Вот только одно привлекало внимание: все вещи были синими.
У меня заколотилось сердце. Я протянул руку и сдвинул шарф, уже зная, что увижу. На камзоле, на груди слева, был пришит бронзовый медальон.
Глава 24
Мельхиор. Это был он. Не его люди. Сам Мельхиор проник в мою аптеку.
Дрожащими руками я стащил с крышки сундука обувь. Её было три пары. Одна – простая кожаная, окрашенная в синий цвет. Вторая из кожи, так хорошо начищенной, что она блестела. Третья пара – грязные ботинки с истёртой подошвой. Всё соответствовало одежде.
В сундуке лежали несколько разных париков и стопка шляп. Под ними нашлась деревянная коробка с набором тонких кисточек, несколько накладных бород и маленькие керамические контейнеры с разноцветными пастами – грим. Было также отделение, полное поддельных шрамов, струпьев, даже фальшивых носов. В том числе лежал один довольно крупный нос с бородавкой возле кончика. Такой же, как у Майлза Гаспара.
– Маскировка, – сказал я. – Это всё маскировка.
– Кристофер.
Я поднял взгляд. Том указывал на шёлковый наряд.
– Это я тоже видел раньше, – проговорил он.
– На улице? – спросил я.
– В твоей аптеке. Человек, одетый так же, приходил в Блэкторн.
Я уставилась на одежду, но не мог припомнить ничего подобного.
– Ты был в мастерской, – пояснил Том. – Человек, одетый в это, приходил в субботу. Он спрашивал мастера Бенедикта.
– Что он сказал?
– Да ничего, клянусь. Только то, что хочет поговорить с Бенедиктом Блэкторном. Я ему рассказал, что случилось из-за культа Архангела, и тот человек, казалось, удивился. Он спросил, кто заменил мастера Бенедикта в качестве аптекаря, и я ответил, что никто. И что аптека-то на самом деле не работает. Потом он ушёл.
– Как он выглядел?
Том слегка покраснел.
– Я… вообще-то я его не рассматривал. Думаю, обыкновенно. Понимаешь, я ведь потом не узнал его в том нищем.
И не узнал бы, как Дороти не узнала человека в синем. Все они были замаскированы. Разная одежда, фальшивые носы… кто-то горбился, кто-то прихрамывал. Перевоплощения из одной роли в другую.
Я отступил назад, пытаясь собрать воедино всё то, что сделал Мельхиор.
Он пришёл в мой магазин в субботу и, по словам Тома, уверял, будто хочет поговорить с мастером Бенедиктом. Он, казалось, удивился, узнав, что мастер Бенедикт мёртв.
В понедельник Мельхиор вернулся в костюме нищего. Заранее он послал своих людей купить венецианскую патоку. Но Том уже сказал Мельхиору, что хозяин аптеки умер, и он должен был понимать, что здесь его людям ничего не продадут. Однако они, казалось, были искренне раздосадованы моим отказом. И судя по тому, как они реагировали на нищего, едва ли эти люди знали, кто он такой на самом деле. Это значило, что они были просто отвлекающим манёвром. Маскировка Мельхиора обманула их так же, как и нас.
