История университета // Официальный сайт Санкт-Петербургского государственного химико-фармацевтического университета (СПХФУ) // https://spcpu.ru.
Тихонов Н.С. Рядом с героями. Л., 1967.
Особняк Корнеевой
(1880 г., архитектор Л.Ф. Шперер; Почтамтский пер., 8 / Большая Морская ул., 53)
«Новый, 1938 год, встречали в доме, где жили Алик, Ирина и маленький Кирочка. Это рядом с Исаакиевской площадью, улица Герцена, дом 53. Квартира из двух комнат, мансарда, напоминала мастерские парижских художников. Тогда, в 1938 году, эта мансарда, такая уютная и такая необычная, и не предполагала, какая шаровая молния влетит в нее…
Для встречи Нового года, по распоряжению Гутмана, из театра привезли пять столиков, монтер театра над каждым повесил по лампочке с разноцветным бумажным абажуром. В углу поставили стол с закусками, но ни одной бутылки вина на столе не было. Гости недоумевали и ерзали на стульях, вопрошая глазами. И только в 12 часов ночи вынесли из кухни детскую ванночку, в которой купали Киру, наполненную снегом. А из снега торчали бутылки шампанского и водки»
[147].
Именно в этом доме, в квартире на последнем этаже, в конце 1930-х годов принимала гостей молодая артистическая семья – 24-летний Алик (актер Александр Менакер), 18-летняя Ирина (балерина Ирина Ласкари, его жена) и их годовалый сын Кирочка (будущий балетмейстер).
Почтамтский переулок, 8 / Большая Морская улица, 53
Уже добившийся успеха на актерском поприще Алик был «человеком-оркестром» не только на сцене, но и в жизни. Постоянно в кого-то влюбленный и постоянно чем-то увлеченный, занятой в поездках и проектах, молодой артист и к женитьбе на Ирине подошел с азартом – пара вступила в брак, едва познакомившись, прямо на гастролях, и уже через год воспитывала сына.
Совместная жизнь молодой семьи в этом доме продлится недолго. Через год Алик покинет романтическую «парижскую мансарду», с легкостью оставив Ленинградский мюзик-холл, где он тогда работал, ради нового вызова – актера ждали Москва и Московский театр эстрады и миниатюр, где в первый же рабочий день тот же директор Гутман, недавно помогавший с мебелью для новогодней вечеринки Алика и Ирины, представит актеру его новую коллегу – Марию Миронову.
Всего через несколько месяцев безумно влюбленные друг в друга Мария и Алик (которого она переименовала в Сашу, как бы отрезая от прошлой жизни), находясь на очередных гастролях, уже писали письма своим супругам с сообщениями о разрыве.
Менакер переехал в Москву к Марии. Через пару лет он станет отцом второй раз – Мария родит сына Андрея (в будущем одного из самых известных артистов СССР – Андрея Миронова). Пара проживет вместе всю жизнь, до старости работая в дуэте в собственном «Театре двух актеров».
С новой и, как оказалось на этот раз, настоящей любовью в сердце, но и с тоской покидал Алик любимый Ленинград, светлую мансарду и маленького сына Кирилла с Ириной.
Этот дом, однако, еще сведет под одной крышей двух сыновей Алика! Москвич Андрей Миронов и ленинградец Кирилл Ласкари, братья по отцу с разницей в пять лет, с детства тесно общались. Кирилл, оставшийся жить в этой самой мансарде, часто принимал здесь своих лучших друзей – Владимира Высоцкого, Андрея Миронова и поэта Куклина, так описавшего посетителей двухкомнатной квартирки:
У Кирилла Ласкари в мансарде
Появляются раньше, чем в кадре:
От ночных суматошных вагонов
Отдыхает Андрюша Миронов.
И Владимир Высоцкий спокоен —
Не актер, не певец и не воин.
Маша Влади – легка на помине —
Кочергою мешает в камине…
[148]Литература
Архитекторы-строители Санкт-Петербурга… СПб., 1996.
Егорова Т.Н. Андрей Миронов и Я: роман-исповедь. М., 2010.
Куклин Л.В. Диалог: стихотворения разных лет. М., 1988.
Поюровский Б.М. Андрей Миронов: сб. воспоминаний. М., 1998.
Поюровский Б.М. Андрей Миронов глазами друзей. М., 2000.
Поюровский Б.М. Мария Миронова. Александр Менакер… В своем репертуаре. М., 2011.
Цыбульский М. Владимир Высоцкий в Ленинграде. СПб.: Студия НП-Принт, 2013.
Доходный дом Струбинского
(1880 г., архитектор А.В. Иванов; ул. Жуковского, 6)
«Пятница, 9 марта
[149] [1917]. В городе беспорядки. Завтра у нас званый вечер, и мать боится, что разведут мосты, что Сергей Алексеевич и Юлия Михайловна не смогут приехать с Каменноостровского и что из кондитерской Иванова не пришлют мороженое. Мне это впопыхах тоже кажется катастрофой, но внезапно я оказываюсь в совершенно другом измерении, и мне открывается иной мир: мир, где нет ни Юлии Михайловны, ни кондитерской Иванова, мир, где гремит Россия, где идут с красными флагами, где наступает праздник…
Гости съехались к десяти часам вечера, их было около тридцати. Я любила всегда, и до сих пор люблю, чужое веселье. Впервые мне было позволено остаться до конца, то есть до пяти часов утра, и я слышала, как Волевач, сопрано Мариинской оперы, пела „Лакме“, и видела, как танцевали модный танец танго. Все было так далеко от меня и все-таки так интересно, как и теперь бывает, когда кругом танцуют или пьют чужие люди, почти так же интересно, как когда пьют и танцуют свои».
Улица Жуковского, 6
Такими были званые вечера в этом доме на улице Жуковского, где провела детство будущая писательница и будущая жена Владислава Ходасевича, Нина Берберова. Революцию она встретила здесь шестнадцатилетней, и это был ее последний год в этом доме.
Она – не единственный примечательный подросток в этих стенах. Когда улица Жуковского еще называлась Малой Итальянской, в этом же доме, разминувшись с Ниной на 10 лет, встречал свой двенадцатый день рождения будущий поэт Осип Мандельштам. Здесь его отец, купец 1-й гильдии и мастер перчаточного дела, держал кожевенную лавку, при которой и жила семья.
