Я стоял внутри дома у окна и прислушивался. Потом, нащупывая
дорогу руками, двинулся вперед. Справа от меня послышался какой-то слабенький
звук.
В кармане у меня был фонарик, и я включил его. В то же
мгновенье негромкий строгий голос приказал мне: «Выключите!» Я послушался без
колебаний, потому что в то же мгновение узнал инспектора Нэша.
Я почувствовал как он берет меня за руку и тащит к дверям в
коридор. В коридоре не было окон, которые могли выдать наше присутствие
кому-нибудь снаружи, так что он сам зажег фонарик и посмотрел на меня скорее
огорченно, чем сердито.
— Вам бы все брать штурмом, мистер Бертон.
— Не сердитесь, — извинился я. — У меня
почему-то было ощущение, что здесь что-то должно случиться.
— Может и случилось бы. Вы кого-нибудь видели?
Я заколебался.
— Твердо не могу сказать, — ответил я
наконец. — У меня было неясное ощущение, что кто-то проскользнул через
ворота, но сказать, что я кого-то действительно видел, не могу. А потом мне
послышался шорох за домом.
Нэш кивнул.
— Правильно. Кто-то обходил дом за минуту до вас. Он —
или она — мгновенье постоял за окном, а потом быстро отошел.., видимо, услышав
вас.
Я снова извинился и спросил:
— А что привело сюда вас?
Нэш ответил:
— Делаю ставку на то, что автор анонимок не может уже
перестать их писать. Он, конечно, знает, что это опасно, но ничего не может с
собою поделать. Его тянет к этому, как другого к алкоголю или наркотикам.
Я согласился с ним.
— И понимаете, мистер Бертон, кто бы там ни писал эти
письма, он постарается, чтобы они как можно меньше отличались от прежних.
Страницы, вырезанные из старой книги, у него есть, так что текст составить он
может. А вот с адресами на конвертах — дело хуже. Писать их на другой машинке
или от руки было бы рискованно.
— Вы все-таки думаете, что он и теперь не откажется от
своей игры? — спросил я недоверчиво.
— Думаю и готов на что угодно держать пари, что он
заранее уверен в успехе. Самонадеянности у таких людей хоть отбавляй! Вот я и
решил, что как-нибудь вечерком явится этот кто-то в Женский союз, чтобы напечатать
адрес именно на этой машинке.
— Мисс Джинч, — сказал я.
— Возможно.
— Вы все еще не знаете?
— Не знаю.
— Но подозреваете?
— Да. Только этот кто-то — стреляный воробей, мистер
Бертон. Знает все финты.
Я вполне мог себе представить, какую паутину растянул Нэш. У
меня не было ни малейших сомнений, что каждое письмо, написанное подозреваемыми
— будь оно послано по почте или брошено прямо в ящик — немедленно
просматривается. Рано или поздно преступник сделает неосторожный шаг или споткнется.
Я в третий раз извинился за то, что помешал ему своим
излишним рвением.
— Что ж, — с философским спокойствием ответил
Нэш, — теперь уже ничего не поделаешь. На следующий раз повезет больше.
Он вышел наружу в ночь. У моей машины стоял какой-то
расплывчатый силуэт. К удивлению, я узнал Миген.
— Хелло, — отозвалась она. — Мне так и
казалось, что это ваша машина. Что вы тут делаете?
— Гораздо любопытней, что здесь делаете вы? —
отпарировал я.
— Вышла на прогулку. Я люблю гулять ночью — никто не
останавливает и не начинает болтать всякие глупости. Я люблю глядеть на звезды,
и так хорошо пахнет кругом, и все в темноте такое таинственное!
— Предположим, — сказал я. — Но по ночам на
прогулки выходят только коты и колдуньи. Будет вам дома нагоняй.
— Какой там нагоняй! Очень им надо, где я и что я
делаю.
— А как вы себя чувствуете? — спросил я.
— Нормально.
— Мисс Холланд заботится о вас? Дом ведь сейчас ведет
она?
— Элси прелесть. Старается, из кожи вон лезет — прямо
как идиотка.
— Сказано не слишком вежливо, но, пожалуй, метко.
Садитесь — я отвезу вас домой.
То, что отсутствие Миген никто не заметил, было не совсем
верно. Когда мы подъехали к дому, Симмингтон стоял на ступеньках. Он пристально
посмотрел на нас.
— Это ты, Миген?
— Да, — ответил я. — Приехала со мною.
— Нельзя уходить просто так, Миген, — резко
проговорил Симмингтон, — никому не сказав ни слова. Мисс Холланд уже
начала беспокоиться о тебе.
Миген что-то пробормотала и вошла в дом. Симмингтон
вздохнул:
— Взрослая девушка без материнского присмотра — немалая
ответственность! А для того, чтобы снова послать ее в какую-нибудь школу, она
уже, пожалуй, великовата!
Он подозрительно посмотрел на меня.
— Вы пригласили ее с собой на прогулку?
Я решил, что лучше будет оставить его при этом убеждении.
Глава 7
На следующий день у меня было что-то неладно с головою. Как
вспомнишь, так это единственно возможное объяснение.
Мне надо было, как и каждый месяц, поехать показаться Марку
Кенту… Ехать я решил поездом. Меня безмерно удивило, что Джоан предпочла
остаться дома. Обычно она радовалась поездке, и мы каждый раз задерживались на
пару дней в Лондоне.
На этот раз я предложил вернуться еще в тот же самый день
вечерним поездом, но Джоан неожиданно для меня ответила, что у нее много работы
и она не собирается торчать несколько часов в отвратительно душном поезде,
когда здесь, в деревне, так чудесно.
Все это было совершенно справедливо, но в устах Джоан
звучало по меньшей мере странно.
Она сказала, что машина нужна ей сегодня не будет, так что я
решил поехать на вокзал и оставить ее там на стоянке до своего возвращения.
Вокзал в Лимстоке по какой-то загадочной причине, известной
только железнодорожной компании, расположен в доброй полумиле от самого
городка. Примерно на половине дороги я догнал Миген, медленно шедшую в том же
направлении. Я затормозил.
— Привет, куда это вы?
— Просто прогуливаюсь.
— Ну, бодрой прогулкой это не назовешь! Что-то вы еле
ногами перебираете, как усталый краб!
— А спешить мне некуда.
— Тогда проводите меня на вокзал.
Я открыл дверцу, и Миген скользнула в машину.
