— Одного не могу простить вам, мисс Марпл, —
сказал я, — что вы впутали во всю эту историю Миген.
Мисс Марпл отложила спицы и очень серьезно посмотрела на
меня поверх очков.
— Дорогой мой, что-то надо было предпринять. У нас ведь
не было никаких улик против этого умного и лишенного всякой совести типа.
Кто-то должен был мне помочь — кто-то очень сообразительный и смелый. И именно
Миген оказалась тем человеком, который был мне нужен.
— Но ведь это было очень опасно для нее.
— Да, опасно, но ведь мы живем на свете, мистер Бертон,
не для того, чтобы уклоняться от опасности, когда речь идет о жизни ни в чем
неповинного человека. Вы ведь понимаете это?
Да, это я понимал.
Дело было к вечеру, я шел по Хай-стрит.
Из магазина вышла мисс Эмили Бартон с большой сумкой для
покупок. Лицо у нее раскраснелось, глаза взволнованно блестели.
— О боже, мистер Бертон, я прямо вне себя! Как подумаю,
что действительно поеду за границу!
— Надеюсь, вам там понравится.
— О, еще бы! Я бы никогда не отважилась поехать одна.
Наверное, само провидение позаботилось, чтобы все случилось именно так. Я уже
давно чувствовала, что мне придется расстаться с «Розмарином», ведь мое
состояние очень поубавилось, только не могла вынести мысли, что там будет жить
кто-то чужой. Но теперь, когда вы купили виллу и хотите жить там с Миген — это
совсем другое дело. И теперь, когда наша дорогая Эме после всего этого ужаса,
который ей пришлось пережить, хочет немного прийти в себя, а брат ее женится
(так чудесно, что вы оба будете жить с нами!) — я так рада, что она поедет со
мною! Мы собираемся в настоящее путешествие! Мы ведь, — мисс Эмили
понизила голос, — можем поехать вокруг света! А Эме такая замечательная,
такая практичная! Честное слово, я думаю — а вы нет? — что все кончилось
очень счастливо.
На какое-то мгновенье я вспомнил миссис Симмингтон и Агнес
Уодл, лежащих под кладбищенской глиной, и не очень склонен был принять эту
точку зрения. Но потом мне пришло в голову, что молодой человек Агнес был не
слишком-то в нее влюблен, а миссис Симмингтон была не очень хорошей матерью для
Миген — так почему бы не позабыть о них? Так или иначе все мы когда-нибудь
должны умереть! И я согласился с мисс Эмили, что все кончилось и впрямь как
нельзя лучше.
Я подошел к воротам дома Симмингтонов, и Миген выбежала мне
навстречу. На шею друг другу мы не бросились, потому что вместе с нею из дома
выскочила огромная овчарка и чуть не сбила меня с ног — такой это был колосс.
— Правда, чудесная? — спросила Миген.
— Хватило бы и половины ее. Это наша?
— Да, подарок к свадьбе от Джоан. Правда же, мы
получили чудесные свадебные подарки? Ту ажурную шерстяную штучку от мисс Марпл
— жаль только, что непонятно, что это такое — и старинный фарфоровый чайный
сервиз от мистера Пая, а Элси прислала мне тостер…
— Элси остается Элси! — заметил я.
— Она устроилась у какого-то зубного врача и очень
счастлива. А.., о чем это я только что говорила?
— Перечисляла свадебные подарки. Учти, что, если
передумаешь, придется тебе отослать их назад.
— Ну нет, не передумаю. Что же мы еще получили? Да,
миссис Калтроп прислала египетского скарабея.
— Оригинальная женщина, — сказал я.
— О, ты еще не знаешь самого интересного! Я только что
получила подарок от Партридж. Самая уродливая скатерка, какую я только видела.
Но думаю, что теперь я попала-таки к ней в милость, потому что она вышивала ее
собственноручно.
— А вышиты там годи одни тернии да чертополох?
— Ничего подобного. Две руки, сжимающие друг
друга, — символ любви.
— Ну-ну, — сказал я, — мисс Партридж сдалась
все-таки.
Миген затащила меня в дом.
— Тут есть еще одна вещь, которую я никак не могу
понять. У собаки есть ошейник и поводок, но Джоан прислала еще одну пару. Ты не
знаешь — зачем?
— Знаю, — ответил я, — старая шуточка Джоан.
