Темновской поглядел-поглядел на меня и с усмешкой упал в соседнее кресло:
- Стратеги и хозяйственники - коммерческие факультеты. В один берут наследничков побогаче, в другой - детей богатых купцов и меценатов. Не все там такие дубы, но... результат на лицо, как видишь. Соответственно, мы с Сулой менее популярны и вольны сами набирать студентов. По крайней мере, большую часть. Сула вообще крайне щепетильно относится к своему факультету, как мамочка. Что творится у Виданы, я не знаю...
Я иронично улыбнулась. А так ли хорош полицейский декан, не видящий, что творится у него под носом?.. Хотя Ян ещё молод, и наверняка не слишком опытен.
- Но по слухам... у лекарей царит культ личности одной деканши, - продолжил он как ни в чём не бывало, - начальство нужно любить и боготворить, иначе оценки у группы становятся хуже, а премии у строптивых наставниц заметно ниже.
- Даже так... - потянула я, поднимаясь из-за стола. - А отец? Неужели его устраивало такое положение дел?
- Ольховский хорошо работал на внешнюю политику, - скривился Ян, - и считал, что деканы должны сами решать свои проблемы. За это он им платит.
Очень в духе отца. "Я плачу - вы делаете. Какие вопросы ещё могут быть?.."
С деканами определённо надо разбираться. И поднимать планку для поступления. Не слишком, конечно, ибо столичные мажоры - это хороший доход... Но будущий военный со штатом в десять мамок-нянек - уже перебор. Впрочем, такие сами отсеются, после новых-то условий. А договоры папенька составлять умел - с нашей стороны это грозило минимальными потерями.
Вообще, неплохо бы собрать штат адвокатов...
- Хорошо, а что с погибшими студентами? За полгода Академия потеряла, - я заглянула в отчёты, - аж четыре язычника. Как вообще это происходит?!
Темновской пожал плечами.
- Обычное дело. Перенапряжение, азарт, неточный всплеск силы. Ты не обучалась, глава, поэтому не в курсе.
Хм, любопытно. Его слова меня не задели - сейчас это была сухая констатация факта.
- Тогда почему за полгода твоего "деканства" никто не погиб?
- Потому что декан я полгода, а преподаю около трёх лет, - он медленно поднялся, с кривой улыбкой на губах, - знаешь, первый умерший на твоих руках подросток - хорошая мотивация для быстрых действий. Мой факультет выходит на полигон только с лекарем. Точка. Нарушение - немедленное увольнение и суд.
- А лекарь помогает? - в моей душе впервые появились отростки уважения к Яну. Хотя любую информацию ещё предстояло проверить. С другой стороны, именно Ян привёл меня к Мистиславу. Именно к нему, как будто знал, кто действительно не откажет в помощи.
М-да, факты на лицо.
- Как правило, да. В работе с Навьим Миром первая помощь - переброс энергии. Это сразу ставит на ноги. То же самое касается ожогов, шока, ударов. В первые минуты лекарь может практически вырвать жертву у Мары, через десять - он разводит руками от беспомощности. Так что лекарь на поле - моё обязательное условие.
Я потёрла глаза и осознала, что надо мне учиться. Снова. Вряд ли можно руководить Академией, не зная прописных истин. (200cf)
- Что Косса, сложно стало? - услышала я ехидное, и фыркнула.
- Как будто до этого легко было!..
Фраза вырвалась в сердцах и, под внимательным взглядом Темновского, я пожалела о ней. Впрочем, чего беспокоиться? Я же "дура-девка".
Глава 7
От усталости в голове было тяжело и пусто. Я схватилась за стол и тихо застонала. Ну конечно, с первыми лучами солнца Мара теряла свою власть, и бурлящая внутри энергия шла на спад. С учётом того, что я не спала ночь... мне стало очень "хорошо".
- Сколько тебе лет, глава? - Ян снисходительно улыбнулся. - Совершеннолетняя хоть?
- Мне двадцать один, - отчеканила сквозь зубы.
- Надо же, а без своей "боевой раскраски" даже на восемнадцать не тянешь, - я запоздало вспомнила, что смыла всю косметику ещё ночью!.. Вот ж Навья тварь, наблюдательный какой!.. - Я уже молчу про твою силу, Косса. Ты до сих пор чувствуешь перепады времени, а это серьезное упущение. Нельзя сидеть на адреналине ночи, иначе утром будет... похмелье. Хорошее такое похмелье.
Мне ужасно хотелось показать ему язык, но увы - статус не позволял. Какой бы дремучей я не была, есть вещи, которые познаются опытным путём. Как например, ночной адреналин. Но в одном он был прав - я действительно ощущала перепады времени. Не то, чтобы это слишком мешало, скорее раздражало. Возбуждение ближе к ночи и утренняя опустошенность, слабость, вялость. Но я давно привыкла.
А теперь, оказывается, это состояние можно отключать.
- Ты чего хотел от меня, Темновской? - не выдержала я, мысленно проклиная свою самонадеянность. Сколько раз думала пойти, подучиться, книжки о Маре почитать!.. А вместо этого чаи распивала да над глупыми романами смеялась!
- Ты знаешь, Косса... - потянул он, подходя ближе: - мне перед сном одна история вспомнилась. Это было лет десять назад, в пору каникул - обычно я уезжал домой, но в то лето... не получилось. И однажды попалась мне малолетняя язычница, посвящённая Маре. Смышлёная, но совсем неумелая. От скуки и жары, видно ударившей в голову, я стал её обучать. В том числе, одному хитрому приёму - как обойти языческую защиту через Навий Мир. Сие умение было моей тайной, гордостью, я даже проект хотел писать по этой теме. Но мне запретили. Поэтому единственной, кто узнал мой секрет, стала та самая девочка-язычница. А потом она вдруг исчезла, и мне сказали, что никакой посвящённой Маре в Академии не было.
Он резко взял меня за подбородок, вынуждая запрокинуть голову.
- Подозреваю, сейчас эта девочка вернулась. Не правда ли, Косса?..
Его серые глаза казались мне ледяной вьюгой, выворачивающей наизнанку. Он словно мог читать потайные мысли, чувства. Выходит, не зря Ян показался мне знакомым. Тот самый студент.
Я могла бы ударить его или позвать силу на помощь. Могла бы просто оттолкнуть, но тело упрямо не слушалось меня. Темновской подавлял, властвовал, как будто прямо заявлял: "я старше и опытнее, тебе всё равно не сбежать".
Неожиданно меня обуяла злость. Как смеялась матушка Агафья, нет страшнее силы, чем коварство и хитрость. Что ж, Темновской... Ничего я тебе не расскажу.
Закрыв глаза, я пустила его силу в свой разум... и благополучно упала в обморок.
- Слушай, Ян, это уже не смешно, - в суровом голосе Мистислава явно сквозило веселье. Неприкрытое. Я застонала и закашлялась от резкого запаха, ударившего в нос. Вот почему я никогда не падаю в обмороки - ненавижу запах нашатырного спирта!!!
Дёрнулась, завалилась вперёд и угодила в чьи-то объятия. Судя по знакомому коньячно-ореховому аромату - это был не Ян...
- Княгиня, вы настоящий подарок для лекаря, - хмыкнули у меня над ухом, - я давно столько не работал за сутки.
