Но она молчала. Как сквозь вату я услышал Гессена:
— Думаю, мы можем закончить. Я надеюсь на ваше благоразумие, Иван. Такие предложения два раза не делаются.
Какое?.. Ах да, помещение с видом на город. Наши интересы в Питере столкнулись именно в этом месте. Я нашёл шикарное помещение под ресторан, а Гессен попытался выкупить его за моей спиной. Суд удалось выиграть, но он не сдался. Я понимал и не понимал Гессена одновременно — да, место выгодное, но чтобы вцепиться как клещ… А потом Заяц рассказал, что у Гессена наполеоновские планы в Питере и отступать он не намерен. Если подвинуться сейчас — меня будут двигать и дальше, а уступать я тоже не собирался.
Эта борьба длилась уже год, из-за чего я тянул с открытием ресторана. Нюхом чуял, что прилетит от Гессена подарочек.
Прилетел.
— Нет, — слова дались с огромным трудом, — я отказываюсь. Это моё помещение, и продавать его я не собираюсь. А пустые разговоры мне надоели. На этом всё.
Не глядя на Софию и её "папика", я развернулся и стремительно покинул кабинет.
В холле гессенского офиса меня ждал сюрприз в виде Зайца, попивающего кофе с симпатичной брюнеткой. И хотя брюнетке было за сорок, вид она сохранила цветущий. Но женщина меня никак не интересовала, а вот наличие Лёхи в офисе Гессена…
Мелькнула мысль, что Заяц не мог не знать. Если он собирал инфу на Софию, то должен был нарыть про Гессена. Но вчера друг ничего толком не сообщил. Не зря же Лёха — Заяц. Юлить и утаивать он умел профессионально.
Один вопрос — почему?.. Неужели Заяц решил меня кинуть?! По сути, с прикрытием Гессен-Змеев ему будет нечего бояться. Я при всём желании не смогу его утопить. Но Заяц?! Заяц, который по пьяни втирал мне, что люди забыли про дружбу, верность и заменили её на какой-то полуфабрикат чувств?! Что остались единицы, которые помнят про веру, долг и честь?.. Что его лучше пристрелить, если он погонится за лёгкими деньгами?!
— Слушай, Заяц, — многообещающе начал я, опуская ладонь на его плечо, — не подскажешь, за сколько продаются шестнадцать лет дружбы?..
Этот морально ушастый даже ухом не повёл:
— Я счёл, что ты не будешь против — это раз. Мы с Софией договорились — это два. Я никого не предавал — это три, а слона в мешке всё равно не утаишь. А как будешь договариваться с Гессеном — уже твоя забота, — вполголоса произнёс он и широко улыбнулся женщине: — Мария, познакомьтесь с моим невоспитанным другом — Иваном.
Выходит, Заяц был в курсе. Одной мысли оказалось достаточно, чтобы я озверел. Под вскрик женщины я стащил друга с дивана и за грудки прижал к стене. Лёха был ниже, но жилистый и сильный. В спорах с мордобоем мы шли наравне — я брал опытом бесконечных уличных драк, а Заяца с детства дрессировал отец-генерал.
— А, ты не предавал?! Промолчать о том, что она спит с Гессеном — не предательство?! Ты же видел, сука, что она не просто спор. Ты же всё прекрасно понял! — прошипел ему, не повышая голос. Всё-таки не нужно офису Гессена знать подробности. За спиной завизжали, а затем охранники отцепили меня от Лёхи. По залу, словно рокот ветра, прогремел голос Гессена:
— Что происходит?! Иван, у вас совсем мозги отшибло?!
Моя бледная перепуганная черноглазка скользнула между нами. Я закрыл глаза, считая до трёх. Не моя.
— Лис, ты конченный придурок, — вдруг заржал Заяц, — простите, Виктор Евгеньевич, я на секунду!
Под недоумёнными взглядами он потащил меня в сторону. Хмуро посматривая на Лёху, я пытался разгадать причину веселья. Сомневаюсь, что у Зайцева резко поехала крыша. В чём дело?!
— Какой спит?! — хмыкнув, прошептал он: — Ты с башкой дружишь, Лис? Я специально тебе Марию представил — жену Гессена. А теперь сравни её и свою Софию!
Я невольно поглядел на стройную женщину рядом с совушкой. Твою мать! Я действительно придурок!
— Жаль, что характер у девочки не женственный мамин, а боевой папочкин, — продолжил Заяц, ехидно улыбаясь, — да, Лис, ты замахнулся на дочку Гессена. Именно её я возьмусь охранять — заметь, ради твоего спокойствия тоже. А то девочка больно активная. Ну а как ты будешь разбираться с Гессеном — уже не мои проблемы.
София
Иван скупо извинился перед нами и уехал, оставив в душе чёрную дыру. Он смотрел на меня так… не будь рядом родителей и Зайчика, я бы наверное разревелась. Каждый взгляд обжигал до боли. Неужели ему противна сама мысль, что он спал с дочерью конкурента?..
Погрузившись в себя, я пропустила обсуждение договора. Папа вместе с Зайчиком с энтузиазмом взялись за дело. Ещё немного молчания — и меня навеки замуруют в крепости.
Так, София, настало время слегка воскреснуть.
— Двух охранников будет достаточно. Защиту частной и личной жизни хочу, сопровождение вплоть до туалета — не хочу. Пап, ну пожалуйста, не сходи с ума. Мне достаточно небольшого присмотра. Дома я буду под охраной, а на работе — это смешно.
— Но маячок в телефон поставим! — надулся отец. Я только махнула рукой:
— Хорошо, пусть будет маячок. Но никакого прослушивания, ясно вам?!
— София, я дорожу своей репутацией, — улыбнулся Зайчик, подтягиваясь, — личные разговоры клиентов меня не интересуют. Что ж, Виктор Евгеньевич, я рад, что мы пришли к консенсусу. Ударим по рукам?
Папочка с довольным видом пожал ладонь Зайцева, а я тяжко вздохнула. Конец моей счастливой спокойной жизни.
— Спасибо вам, Алексей, что уговорили Софию, — матерь тоже сияла улыбкой. Ой, смотрю, кого-то понесло рядом красавцем-мужчиной. Мама-мама, при живом-то муже глазки строить!..
— Надеюсь, я смогу оправдать ожидания, — Зайчик был само обаяние, — ну, детали мы обсудили, а дальше нужна только София — познакомить с парнями. Мы прокатимся до офиса? — он вопросительно посмотрел на меня. Закивала, как китайский болванчик. Я из этого ушастого сейчас всю душу выну!
Мама разве что платочком нам вслед не помахала. Р-р-р, бесит! Если ты девушка от восемнадцати, тебя готовы сосватать каждому встречному!
— Держи, — когда я забралась в машину, Алексей протянул мне телефон. В душе что-то ёкнуло от выбранного контакта. Лис. — Звони ему и разбирайтесь. А то с вашими "высокими" отношениями я опять останусь третьим крайним!
Удивлённо покосилась на Зайцева. Ничего не понимаю. Иван что, к нему приревновал? Вроде даже поводов не было. Да и Лис, как мне кажется, не из ревнивых.
Покорно нажала кнопку вызова. Блин, какая же я слабохарактерная!
— Слушаю, — ледянущий голос Ивана заставил поёжиться. И я словно прыгнула в прорубь.
— Привет, это я. Мне приехать?
Молчание. Между прочим, Иван, у меня тоже есть гордость. Сейчас ка-ак возьму и сброшу вызов!..
— Приезжай.
И всё. И кто-то готов расплыться счастливой лужицей.
