Проблема терроризма, появившаяся при «Партии возрождения», продолжилась и при светской партии «Нидаа Тунис». Тунисские члены группировки «Исламское государство» убили около 60 туристов в 2015 г. при массовом обстреле морского курорта. Отдыхающие с тех пор избегают Туниса, в 2016 г. количество туристов сократилось до 5,5 миллионов – самого низкого уровня за десятилетия. Чтобы залечить раны, власти удвоили меры безопасности. Полиция присутствует повсюду в столице Туниса. Строятся новые заграждения на границе с Ливией, ставшей обучающим лагерем для тунисских экстремистов. Президент Эс-Себси говорит, что на противодействие терроризму ежегодно уходит около 4 млрд долларов, что составляет 8 % от ВВП страны.
Но проблема терроризма – не только внутренняя. Оказалось, что семь тысяч тунисских джихадистов отправились в Сирию и Ирак. Поэтому власти ввели на поездки ограничение, согласно которому мужчины и женщины младше 35 лет должны получить разрешение родителей на отъезд в страны, считающиеся опасными в плане терроризма. Получается, что революция 14 января 2011 г. позволила восставшему народу свергнуть президента-диктатора и получить свободу, но вместе со свободой пришло и резкое падение въездного турпотока, причем настолько резкое, что некоторые сегменты рынка, например итальянский, вовсе исчезли. Почти на 20 % сократилось и количество туристов, приезжающих из России.
Интересно, что после революции число граждан Туниса, употребляющих алкогольные напитки, возросло с января 2011 г. на 15 % и сегодня составляет 1,7 млн человек (при общей численности населения около 11 млн). Сейчас в Тунисе ежедневно выпивают 493 тысячи бутылок пива и 109 тысяч бутылок вина, а производство пива и вина, соответственно, на 15 % и 10 % больше, чем в начале 2011 г.
3.4. Терроризм во Франции как «месть колоний»
Образ жизни эмигрантов из бывших североафриканских колоний серьезно деморализовал французское общество. Первое поколение эмигрантов, то есть те, кто прибыл сюда взрослым из другой страны, принципиально не хотело натурализоваться. Дело доходило до того, что человек, попав в 20 лет в Париж, мог вполне терпимо прожить там еще 40–60 лет, так и не научившись французскому языку. Их дети, получив французское образование, сохраняли знание собственного арабского языка. То же самое можно сказать и о внуках эмигрантов.
Получается, что прибывшие во Францию миллионы арабов не оставили и камня на камне от теории «плавильного котла». Они принципиально не желали отказываться от культуры, в которой выросли. Сколько арабов сейчас во Франции, никто не знает, поскольку это является государственной тайной Республики. Попытка вести статистику по национальному составу проживающих во Франции людей или по их производственной деятельности квалифицируется как уголовное преступление. С 1990 г. во Франции действует закон Фабиуса-Гессо, который предусматривает уголовное наказание за сбор любых статистических сведений по национальному вопросу.
Кроме этого, мигранты не только не желают ассимилироваться, но и не хотят работать, точно так же как их дети, внуки. Сейчас многие приезжают из Северной Африки не для того, чтобы работать. Они приезжают, чтобы воспользоваться своими правами. В Европе есть закон о воссоединении семей, согласно которому, если в страну приезжает один человек, то он имеет право привезти с собой пять жен вместе со всеми их детьми, и в итоге такой «француз» может получать пособий до 60 тысяч евро в месяц. Сумма даже для большой семьи внушительная.
По запискам известного французского историка Фернана Броделя, «…дети иммигрантов-мусульман оказались в положении отверженных и сами отвергают ассимиляцию, которая часто удавалась их отцам». При этом во втором поколении ассимиляция иммигрантов-мусульман идет труднее, чем в первом. Это объясняется близостью арабских стран, высокой рождаемостью в них и активностью ислама не столько как религии, а как культуры и образа жизни.
Интересно, что 25 лет назад марокканский король Хасан II предупреждал французских политиков о грядущей катастрофе иммиграционной политики Парижа. Тогда его не услышали, так как представители левого лагеря обвинили его в том, что он подыгрывает националисту Ле Пену. Даже сейчас вызывают удивление его слова, что мусульмане «никогда не будут интегрированы. Они (мусульмане) просто не смогут. Это возможно между европейцами – у них одна и та же ткань. Движение населения в европейской истории было в направлении восток – запад. В религии, во всем… Но здесь речь идет о другом континенте. Вам нечего с ним делать. Они будут плохими французами. По крайней мере… они никогда не будут стопроцентными французами. Я вас уверяю». Арабы в ходе пятничной молитвы перекрывают центр Парижа, поскольку им хочется молиться именно на главных улицах столицы. Мусульмане требуют запретить во Франции употребление свинины. А когда в ответ группа французов – любителей свиных сосисок объявила о создании группы «Солидарность», парижские власти обвинили их в расизме.
Французская полиция не только не защищает коренных жителей от банд арабской молодежи, но и сама боится их. Например, в ходе бунтов в 2005 г. хулиганы сожгли 1295 автомобилей. Полиция арестовала 312 человек. Приговоры суда были просто смехотворными: 2‒3 месяца тюрьмы, да и то в основном принятых условно. Действия французской фемиды в городе Бобиньи можно проследить, когда в том же году перед судом предстали 51 погромщик. Но за время, пока шел процесс, перед зданием суда неизвестные подожгли 10 автомобилей, принадлежавших судебным чиновникам.
Общеизвестно, что арабы во Франции получают серьезную экономическую, политическую и информационную поддержку богатых арабских стран, в первую очередь Саудовской Аравии. Так, с 2007 по 2011 г. саудиты ассигновали 600 млрд долларов на поддержку исламских движений в Западной Европе. На саудовские деньги было построено свыше 1500 мечетей, 202 исламских колледжа, 210 исламских культурных центров и т. д. Первая мечеть во Франции появилась еще в 1920 г., а сейчас там свыше 1 млн 500 тысяч мечетей.
Сейчас Франция, как и ряд других западных стран, начинает пожинать плоды «мультикультурализма» и других либеральных идей. Французское общество уже сейчас не в состоянии противостоять арабской агрессии, и в дальнейшем исламизация Франции будет возрастать в геометрической прогрессии. По оценкам экспертов, кризис наступит где-то через 10–20 лет. Не надо быть провидцем, чтобы понять, что при нынешних французских законах и правах волну исламизации не остановить. По мнению руководителя Центра исследования российско-африканских отношений и внешней политики стран Африки Института Африки РАН Евгения Корендясова, роль, которую сыграла Французская колониальная империя в истории Африки, трудно переоценить. Это касается культурной, научно-технической и политической составляющих. При этом Французская империя создавалась «железом и кровью», минуя условные рамки международного права и «либеральных ценностей». Именно так создавались все империи. Причиной их гибели стал резкий рост национализма в странах Азии и Африки с 20-х гг. XX в. «Марокканцев очень много среди мигрантов, которые находятся в Европе, особенно во Франции». По информации The Wall Street Journal, в странах ЕС проживает более 4,5 млн марокканцев. Самая большая марокканская диаспора приходилась на Северную Европу: во Франции – 35 %, в Испании – 20 %, в Италии – 12 %. Именно среди марокканцев идет активная работа ИГ по вербовке их в ряды джихадистов и террористов. По данным The Guardian, более 1,5 тысяч марокканцев отправились воевать на стороне ИГ в Ирак и Сирию, а 300 из них уже вернулись домой. Такая ситуация в Марокко обострилась в связи с медленным искоренением бедности и безработицы.
