Водитель вышел и открыл боковую дверь, и Зои, нервничая, с сонным Хари на руках, впервые ступила на землю Шотландии.
Казалось невероятным, что они покинули кипящую духоту Лондона всего лишь этим утром. На Зои налетел холодный ветер, вырвавшийся из-под хаара, который, похоже, заполонил все вокруг, воздух казался влажным. Она ощущала лишь запах автобусной станции, когда вытащила из глубин автобусного багажника свои старые дешевые сумки.
Вокруг нее бодрые студенты и молодые люди тоже забирали свои рюкзачки и уносились неведомо куда. Зои никак не могла справиться с Хари, который продолжал дремать у нее на руках, и в то же время с сумками. Две сумки на колесах, две куртки и один тяжелый четырехлетка и еще дамская сумка… Зои растерянно огляделась, но водитель уже вернулся в автобус, он подчинялся расписанию, а все остальные уже растаяли в тумане.
– Идем, Хари, ты должен прогуляться, – сказала Зои резче, чем намеревалась.
Мамин тон плюс холодный воздух – на Хари была одна футболка – тут же вызвали у него молчаливые слезы, и он неподвижно застыл на месте, а потом медленно соскользнул вдоль ног Зои на грязный асфальт автобусной станции. Большие голубые буквы на древней с виду каменной стене сообщали, что это автобусная станция Инвернесса, но все, что было помельче, скрывал туман.
– Нет, – ужаснулась Зои. – Нет-нет-нет, пожалуйста! Хари, прошу тебя…
Иногда маленького ребенка невозможно остановить: если он хочет лечь на землю, он ляжет, сколько бы багажа у вас ни было с собой. Одна из сумок, битком набитая, скатилась на дорогу, заставив автобус на Абердин резко свернуть, чтобы не превратить ее в лепешку.
– Хари, пожалуйста, вставай, вставай, вставай! – твердила Зои, не имея лишней руки, а потому не в состоянии поднять сумку с мостовой, а та уже оказалась на пути очередного сердитого автобуса…
Автобус уставился на нее желтыми фарами, повернул и взревел, как будто во всем была виновата только Зои, – хотя в каком-то смысле так оно и было. Зои обдало ветром, и она несколько раз выругалась, не в первый раз напоминая себе, что она, между прочим, взрослый человек… Ну да, она была взрослой и поэтому отвечала за все и должна была действовать. А там уже приближался следующий автобус!
– Пожалуйста, встань, Хари! Пожалуйста! Я тебе куплю… Я тебе куплю мороженое!
Хари нахмурился. Это было бы чем-то необычным. Мороженое ему всегда покупал папа. А сейчас… Было уже поздно. И холодно. Мысль о мороженом смущала. Хари лежал на грязном полу, размышляя.
– Мороженое, а? Мороженое! Мороженое! – в отчаянии кричала Зои.
И тут вдруг невесть откуда появилась симпатичная и очень беременная женщина, которая с озабоченным видом резко остановилась рядом.
Глава 2
Нина быстро спасла дешевую сумку Зои из-под колес автобусов, за что водители ночных рейсов на Абердин были ей весьма признательны, и поставила ее на землю. Зои тем временем опустилась на колени рядом с Хари и подняла его, он был невыносимо грязным, весь покрыт дизельным топливом и невесть чем еще, волосы прилипли к его голове, рот широко открыт, Хари сунул в него палец, что, без сомнения, означало: «Ладно, я подумал, мороженое подойдет». Вторую грязную ручонку он выразительно прижал к щеке Зои, заставляя ее повернуться к нему.
Другая женщина стояла неподалеку. Зои тревожно моргнула.
– Я… а вы… – неуверенно начала она.
Ничего не вышло. Она долго спала, долго ехала, а теперь слегка паниковала. Зои напрочь забыла имя женщины, которая должна была ее встретить. Имя было в телефоне, а телефон лежал в сумке, а сумка стояла у ног Зои, что было равнозначно тому, как если бы она находилась на Луне.
Женщина не спешила заполнить молчание, она просто рассматривала Зои с выражением, близким к ужасу. По правде говоря, увидев Зои, Нина оказалась захваченной врасплох, ее радостное волнение при мысли о том, чтобы иметь ребенка, ее романтические мечтания наткнулись на весьма нелицеприятное свидетельство того, как это может выглядеть на самом деле. Нина была ошеломлена, она вдруг очень испугалась и вообще не могла думать о несчастной Зои.
– Э-э… – промычала Зои.
– Простите. Я, наверное, ошиблась, – сказала Нина на тот случай, если она действительно ошиблась и почему-то наткнулась на побродяжку. – Вы кого-то ищете?
Хари в это время каким-то образом запутался пальцами в волосах Зои и теперь тянул их, сильно и болезненно. Сумка снова опрокинулась. Зои посмотрела на автобус на Абердин и подумала, не сесть ли в него.
– Книга… книжного человека, – выговорила наконец Зои, и Нина приложила все усилия, чтобы улыбнуться.
– Привет, – сказала она. И тут же опомнилась: – Привет, я Нина. Вы, должно быть, ужасно устали?
Женщина, на которую смотрела Нина, выглядела намного старше своих двадцати восьми лет. Ее темные волосы свалялись, как будто она на них спала, под глазами у нее залегли тени, одежда была грязной. Ребенок продолжал нервно дергать ее.
«И я такой буду, – в ужасе подумала Нина. – И со мной такое произойдет…»
«О боже! – в ужасе думала Зои. – Это же…»
Ей хотелось плакать. Она вспомнила о том, как ей хотелось произвести хорошее первое впечатление: прекрасный ребенок, который ведет себя безупречно, сама она выглядит готовой к работе, профессиональной деятельности… К несчастью, она не могла позволить себе визит в парикмахерскую и пыталась сама подстричь волосы кухонными ножницами – никогда так не делайте! К тому же у нее не было времени на то, чтобы хотя бы умыться в туалете на автобусной станции. Да и туалеты на станциях такие отвратительные, и все равно негде было оставить Хари, пока она пыталась бы привести себя в порядок. А попытка обтереть Хари бумажной салфеткой привела лишь к тому, что грязь размазалась по всей его физиономии.
А эта женщина, в фиолетовом джемпере и короткой твидовой юбке, натянувшейся на животе, с прекрасными рыжими волосами… Она выглядела так естественно, словно часть ландшафта, хотя и явно пыталась скрыть свой ужас.
Зои зажмурилась. Слишком поздно отступать.
Нина решительно схватила ее сумки.
– Идите за мной, – сказала она, уводя Зои от стоянки автобусов.
Зои стало не по себе из-за того, что она позволила волочить свои сумки, но сама она все равно со всеми сразу не справилась бы.
Хари тут же почувствовал, что это означает отказ от мороженого, и прижался личиком к груди Зои, сунув руки под ее футболку, – эта привычка осталась у него еще со времени кормления грудью, – и молча зарыдал, тут же насквозь промочив ее слезами. Нина бросила на них взгляд, потом развернулась и зашагала вперед, ловко волоча потрепанную сумку на колесах, а Зои едва успевала за ней с дамской сумкой и безутешным, удивительно тяжелым четырехлеткой и его коляской.
– Сядешь в коляску, Хари? – шепотом спросила она.
