– Вряд ли, но я просто не понимаю его, а он не желает дать мне возможности понять себя. Натыкаюсь на стену.
– Значит, это ему не надо. Не стоит бегать за мужчинами, Миша, они этого не стоят, по себе знаю, – хмыкает он, и я удивлённо смотрю на него. Да, мы часто вели беседы по поводу отношений, но Картер никогда не признавался мне в том, что он ещё тот фрукт. Наоборот, он всегда выставлял себя с хорошей стороны, отчего я только закатывала глаза и убеждалась в том, что все мужчины самовлюблённые улитки.
– Когда вы за нами бегаете, это начинает раздражать, мы остываем и ищем новую забаву для себя. Поэтому забей на него, найди другого, и покажи этому засранцу, что он никто для тебя, – продолжает он.
– Да я не бегаю за ним, – возмущаюсь. – Просто жду… не знаю, чего жду.
– Жди в клубе, на вечеринке или в ресторане, а не тут.
– Ладно, забудь, – закатываю глаза и поднимаюсь на ноги.
– Когда ты снова появишься? – Интересуется тренер, вставая и растягивая канат, чтобы я вылезла с ринга.
– Не знаю. Позвоню тебе, – обещаю и выхожу из зала.
Не хочу больше ждать Ника, словно нас связывает большее, чем просто секс. Но в то же время понимаю, что вру сама себе и не могу прекратить хвататься за телефон и писать в черновике все гневные сообщения ему. Это невыносимо знать, что он где-то далеко и, может быть, уже забыл обо мне, или же вернулся и спокойно живёт в Торонто, пока я извожу себя мыслями о нём.
Меня раздражает такая ситуация, сильно раздражает. Он со своими рассказами и Райли, чёрт бы его побрал, вовлекают меня в какую-то липкую паутину, из которой я не могу выбраться. Зачем мне это всё? Зачем? Не понимаю.
Карабкаться по скалистому склону и падать, и так по кругу, перечитывать книги и записывать всё новые познания той тёмной жизни Ника – это уже перебор. Я не психотерапевт, я всего лишь любовница.
Принимаю душ и сушу волосы. Всё тело болит от несистематических нагрузок на него, но это хотя бы отвлекает меня от постоянных дум о себе и Нике. Хорошо, что в университете меня все оставили в покое, Сара осторожно улыбается издали, Люк даже не появляется на горизонте, и тот инцидент исчерпан, заменён новой сплетней о черлидерше и тренере.
Выхожу из спорткомплекса уже в сумерках и направляюсь к своей машине, но останавливаюсь, заметив тёмную фигуру рядом с ней. Смесь радости и страха взрываются внутри меня, и я уже быстрее иду к Майклу.
– Добрый вечер, мисс Пейн, меня просили вам передать вот это, – как только равняюсь с ним, мужчина протягивает мне лист, и я торопливо разворачиваю его.
«Мишель, я бы хотел поговорить с тобой, когда ты окончишь тренировку. У меня.
Сердце колотится, словно раненая птица внутри. Дыхание сбито, а лоб покрылся испариной. Вернулся. Одно слово вспыхивает в голове, и я поднимаю взгляд на Майкла.
– Какие указания, мисс Пейн? – Спрашивает он.
– Никаких, я сама поеду на своей машине, – отвечаю я.
– Хорошо, тогда я буду двигаться за вами, – кивает он и удаляется к рядом припаркованному «Эскалейду».
Шум мотора, и я выезжаю с парковки, направляясь по знакомому адресу.
Поговорить. Что он хочет? Разорвать всё. Это точно. Я уверена в этом, поэтому мне приходится собрать всю свою мужественность в руки и встретиться лицом к лицу с реальностью. Мы из разных миров, они никогда не пересекались и не пересекутся более. И от этих выводов, становится больно внутри. Я не хочу отпускать его просто так, не могу это сделать. А он с лёгкостью разорвёт все нити, соединяющие нас. Хотя о чём я? Ничего нас не соединяло. Никогда. И, вообще, какого это чёрта, он так просто мне присылает записку с Майклом?
Пароль уже выучен наизусть, и я ввожу его в лифте, снимая пальто и вешая его на сгиб локтя.
Темнота становится привычной, и лёгкий золотистый свет из гостиной говорит мне, что хозяин этого развратно-дорогого пентхауса там. На удивление меня не встречает Шторм, и это меня напрягает, отчего-то это место без собаки становится ещё более мрачным, чем есть на самом деле. Но поднимаю голову и делаю шаги по направлению к центральной комнате. Останавливаюсь, замечая фигуру Ника в чёрных джинсах и лёгкой кофте, он смотрит на панораму города и даже не оборачивается, но я знаю, услышал звук лифта и мои шаги.
– Ты пришла, – произносит он, всё так же стоя ко мне спиной.
– У меня был выбор? – Усмехаюсь и бросаю свои вещи на диван.
– Был. У тебя всегда есть выбор, Мишель, – Ник оборачивается, и я отвожу глаза от его лица.
Тяжело смотреть на него и не восхищаться вновь и вновь им. Он словно магнит, притягивает меня к себе, зазывает в тёмный мир, и я с удовольствием иду к нему. А это всё неправильно.
– Что ты хотел? – Грубо спрашиваю его, чтобы не показать Нику своих настоящих чувств. – У меня есть ещё дела, поэтому говори, и я уйду.
– Врёшь, крошка. У тебя нет никаких дел, кроме как поехать домой, – слышу в его голосе такую уверенность. Она злит меня. Да, у меня нет друзей больше, нет никого, с кем бы я могла проводить время. И во всём виноват он.
– Не волнуйся, найду, – фыркаю и, поднимая голову, складываю руки на груди.
– Ты ела? – Интересуется он и идёт в мою сторону.
– Да отвали ты со своим: «Ты ела?». Говори, что хочешь, – требую и вижу, как его лицо меняется, скулы ожесточаются, а глаза темнеют от недовольства.
– Тебя, – отвечает он.
– Хватит. Ты убегаешь от меня, как только я подбираюсь ближе. А я не собираюсь гоняться за тобой. Ты уезжаешь и не говоришь ни слова. Что ты от меня хочешь? – Взрываюсь, повышая голос, с яростью смотрю в его глаза.
– Я уехал, чтобы подумать. Мне это требовалось, как и тебе, – спокойно говорит он и показывает рукой на диван, приглашая меня сесть.
– Нет, мне не требовалось думать, мне требовались ответы. Твои ответы, между прочим, – язвительно произношу и плюхаюсь на мягкий диван.
Ник проходит за мной, но садится напротив на стеклянный низкий столик, и теперь наши лица близко. Снова слишком близко, а я не могу контролировать своё тело, которое уже порывается просто обнять его и, возможно, разреветься от облегчения, что вижу его. Хотя бы вижу.
– Ты и так знаешь многое обо мне. Это идёт вразрез с моими планами, – цокаю от его слов.
– Где ты был?
– За городом. Работал. Физически пахал, чтобы снять напряжение, – объясняет он, но мне снова ни черта непонятно. Я ничего не знаю ни о нём, ни о его запутанной жизни, ни об увлечениях. Да и не должна знать, я же всего лишь долбанная любовница и не более.
– Помогло? – Ехидно произношу я.
– Злишься. Только на что злишься, Мишель? – Усмехается он, а я закипаю с новой силой от его спокойствия и насмешки.
