– Господи, какая ты хорошенькая, – она отстраняется от онемевшей меня и рассматривает моё лицо, держа меня за плечи.
– Мама, я задал вопрос, – напоминает Ник, и Эмбер бросает на него недовольный взгляд.
– Отец сейчас подойдёт, на заднем дворе возится с железками. А брат… Ты знаешь Стивена, как всегда, со своей группой репетируют, – отвечает она и отпускает меня.
– Сынок, неужели, позабыл правила приличия? Помоги Мишель снять верхнюю одежду. Пройдём, посидим и подождём отца, пока Люси позовёт его, а затем за стол, – упрекает она Ника, и тот цокнув, кладёт руки на мои плечи, и я помогаю ему раздеть себя.
– Нет, я до сих пор не могу поверить, – восхищённо говорит Эмбер и, подхватывая меня за руку, буквально тащит к светло-бежевому дивану у камина.
Мало того, что обескуражена таким приёмом, ожидая мрачности и каких-то ненормальных отношений, так ещё смущена явному разглядыванию каждого дюйма моего тела. Меня сажают на диван, Ник появляется уже рядом со мной и молча обводит взглядом сестру и маму.
– Люси, я попросила тебя позвать отца, – Эмбер бросает дочери напоминание, и девушка, зло всплеснув руками, вылетает из гостиной на кухню, а дальше мы слышим громкий хлопок дверью. Да, я ей точно не нравлюсь.
– Боже, какая ты хорошенькая, как куколка. Наконец-то, ты, сынок, привёл живую девушку, я так рада, – женщина складывает руки, словно молится всем богам, а я сижу в шоке, как и Ник рядом, от такого всплеска радости.
– Он что, обычно мёртвых к обеду приносит? – Вылетает из моего рта. Тут же закрываю его рукой, краснея и проклиная свою нервную систему.
На секунду в комнате повисает тишина. Бросаю умоляющий взгляд на Ника. Он замирает с каменным выражением на лице. Всё, вот это я попала впросак!
– Простите… я…я…
Губы мамы Ника растягиваются в улыбке, и затем она начинает громко смеяться. Всё происходит настолько быстро, что теряюсь, но это Эмбер веселит ещё больше, и она кивает Нику в знак одобрения моей кандидатуры. Да, всё так и есть. Господи, ощущение, что я попала в какой-то другой мир, отличный от ожидаемого. И всё никак не могу прийти в себя от этой замечательной женщины. Это никак не вяжется с образом, который себе нарисовала.
– Нет, дорогая, он, вообще, никого не приводит и не говорит ни о ком. Так что сегодня для нас праздник. А всё благодаря Пирсу, а так бы и думала, что мой старший сын гей, – поясняет она, и я улыбаюсь.
– Пирс слишком много болтает, – сухо говорит Ник.
– А ты вовсе не болтаешь со мной, а раньше… вспомни, ты приносил книжку…
– Мама, – грубо обрывает Ник воспоминания Эмбер, и она замолкает.
Буквально через несколько секунд я слышу голоса, раздающиеся со стороны кухни, и к нам выходят сестра и мужчина со светлыми волосами и практически прозрачными голубыми глазами. Он на ходу вытирает руки, избавляясь от чёрных мазков, Эмбер подскакивает с места. Тоже поднимаюсь, чтобы поприветствовать нового знакомого.
– Привет, сынок, – улыбается, как я подозреваю, отчим Ника и быстро пожимает руку пасынку.
– Арнольд Дин, познакомься это Мишель. Та самая девушка, про которую растрезвонил Пирс, – говорит Ник, и я киваю мужчине.
– Очень приятно познакомиться, мистер Дин, – произношу я и получаю в ответ новый оценивающий взгляд, оканчивающийся мягкой улыбкой.
– И мне, Мишель, можно просто Арнольд. Какое красивое имя, под стать обладательнице. Теперь понятно, почему наш Николас пригласил тебя пообедать, – произносит Арнольд. Мои щёки начинают полыхать от такого комплимента. Хотя не из стеснительных, но… чёрт возьми! Почему Ник не предупредил меня, что они все такие милые и добрые? Я бы настроилась по-другому и не чувствовала бы себя полной идиоткой.
– Папа выбирал имя, – отвечаю, чтобы не выглядеть ещё и умственно отсталой.
– Наш сын мало о тебе рассказывал…
– А точнее, вообще ничего не говорил, – перебивает Эмбер своего мужа.
– Ник… – какой-то толчок внутри или же снаружи, я не понимаю, заставляет взглянуть на Ника, который смотрит на меня как на врага народа, и я догадываюсь почему.
– Николас мне тоже не успел о вас рассказать, – поправляю я оплошность, и Ник снова надевает маску холодного безразличия.
– Раз все в сборе, то садимся обедать. Мишель, дорогая, не поможешь? – Обращается ко мне Эмбер.
– Конечно, – отвечая, бросаю на Ника взгляд, чтобы удостовериться, что делаю всё правильно. Он лёгким кивком головы говорит мне, что всё хорошо, и я следую за Эмбер на кухню.
Быстро оглядываюсь и не нахожу ничего странного или же необычного здесь. Всё, как и у всех? Только почему я жду какого-то бума? Некой отличительной черты этой семьи, и она должна непременно быть в интерьере? Радуюсь внутри своим ошибочным предположениям.
– Мишель, и сколько тебе лет? – Интересуясь, Эмбер подходит к духовке и открывает её.
– Девятнадцать, – теперь понимаю, какая моя помощь была нужна. Поболтать и не более.
– Девятнадцать? – Удивляется она и достаёт противень с лазаньей и ставит на плиту.
– Да.
– Девять лет… хм, нормально, – задумчиво произносит она, а я изгибаю бровь в немом вопросе.
– Разница в возрасте с моим первым мужем была всего год, мы поженились, едва окончив школу, а вот Арнольд старше меня на десять лет, и у нас всё получилось, – поясняет она с улыбкой.
– Кто тут меня вспоминает? – Раздаётся позади мужской голос, и отчим Ника входит на кухню и подходит к обеденному блюду, наклоняясь и нюхая содержимое.
– Из-за этой женщины я набрал с нашей встречи восемнадцать килограммов, если не больше, – наигранно жалуется Арнольд мне, а я продолжаю улыбаться этой искренности.
– Ох, Мишель, ты бы его видела, такой худенький, щупленький, а сейчас ух, мужчина, – отвечает Эмбер, и теперь я ощущаю себя лишней.
– Хм, а где можно помыть руки? – Интересуюсь, пока эта парочка поглощена полностью друг другом.
– Выходишь из гостиной, налево по коридору, там табличка, – поясняет Эмбер, и я, кивнув, следую её указаниям.
Замечаю, что ни Ника, ни его сестры в гостиной нет. Странная семейка. Очень странная. Я до сих пор не могу прийти в себя, словно меня огрели по голове и напрочь отключили мозговую деятельность.
Он не хотел расстраивать маму, но она сама спокойно и доброжелательно говорит о прошлом. Да, и ведёт она себя, словно никогда ничего плохого не было в её жизни. Притворяется? Или просто не подозревает об извращениях её бывшего мужа к сыну?
Прохожу по коридору и уже вижу ту самую дверь из тёмного дерева с зеркальной табличкой, как останавливаюсь из-за разговора в комнате рядом.
– Ты с ума сошёл? – Слышу я приглушённый голос и подхожу ближе к приоткрытой двери, ведущей в одну из спален. Чёрт, знаю, что подслушивать нехорошо, но любопытство гложет меня. И надеюсь, узнать больше о Нике хотя бы так.
