Чёрт… чёрт, я не знаю, что мне делать. Отшвыриваю нож за спину и осматриваюсь. Меня посадят… посадят!
— Внизу камеры, Люси, они покажут, что ты умоляла меня впустить тебя в квартиру, и на тебе нет моих отпечатков. Когда тебя осмотрят, то убедятся, что я говорю правду, — нервно произношу я. — Так что тебе лучше уйти отсюда.
— Ох, ты права. Ты умна, надо же, а я и забыла об этом. Ведь тебе удалось забить голову моего больного Никки. Ох, Никки! Мне так нравилось, когда его так называл отец. Никки, милый Никки, и у нас ещё есть время, — она так жутко улыбается, отчего всё внутри меня леденеет. Какой ужас. Кошмар просто. Что она творит?
— Люси, остановись. Ты не понимаешь, какой урон наносишь себе и своей дочери. Подумай о ней, о дочери. Что с ней будет? Как она… — я не успеваю договорить, потому что Люси с визгом несётся на меня, и мы обе падаем на пол. От боли в затылке перед глазами вспыхивают яркие блики, как и тело ноет.
— Сука, не трогай меня! Отпусти меня! Помогите! — Кричит она, ударяя меня по лицу, а я закрываюсь руками, упираясь в её тело. Она хватает разделочную доску и замахивается, отчего я визжу от страха и ударяю изо всех сил кулаком её по лицу. Девушка падает на бок и бьётся головой о кухонный островок. Она стонет, а я отползаю от неё. Люси хватает меня за ногу и кусает. От боли бью её ногами, а она не выпускает мою ногу, стянутую тонкой материей лосин. Она намертво вцепилась в меня зубами, приводя в жуткую панику. Я ударяю её по голове ногами… они попадают по её плечам и лицу…
Неожиданно она пищит, и раздаётся грохот. Кричу от страха. Инстинктивно с закрытыми глазами. Кричу и не могу остановиться.
— Крошка, Мишель…
Распахиваю глаза и вижу над собой лицо Николаса, с распахнутыми напуганными глазами цвета растопленного горького шоколада. Он смотрит на меня, а я на него, не зная, по какой причине он здесь оказался. Он пришёл… пришёл, чтобы спасти меня.
— Она напала на меня… она меня… посмотри, что она со мной сделала… хотела убить меня… ножом угрожала… я защищалась, — перевожу свой взгляд на Люси, лежащую и плачущую в углу.
— Нет… нет… я не делала этого, клянусь. Николас, это не я. Она хочет посадить меня… изнасиловать тебя хочет и родить ребёнка тоже… прошу тебя, — я хватаю его за руку, мотая головой, которую дерёт от боли, как и ногу. Мне страшно, что он поверит ей. Страшно, что он сейчас попросту оставит меня вот такой разбитой и полной ужаса.
— Мистер Холд, — из коридора доносится голос Майкла.
— Это она! Ник, я же твоя сестра! Я пришла к ней, чтобы извиниться! Я так раскаивалась… а она била меня… сказала… у меня есть записи…
— Забери Мишель отсюда, быстро. Вызови Грегори, я разберусь, — Ник отпускает мою руку, но я пытаюсь снова схватить её.
— Люси, всё хорошо. Всё прошло, я здесь, — его мягкий голос разрывает меня на части.
— Мисс Пейн, — Майкл помогает мне подняться, а я отталкиваю его.
— Нет, пожалуйста, Николас, нет… не верь ей… пожалуйста…
— Убери её отсюда, я сказал! Живо! — Кричит Ник. Меня переполняют ужас и боль, когда Майкл просто поднимает меня над полом и тащит за собой.
— Это не я! Не я! Клянусь! Не я! Не разрушай нас! — Кричу, хватаясь за стенку.
Майкл отрывает мои руки и несёт прочь из квартиры, а я визжу и дёргаюсь. Мне до безумия страшно сейчас осознавать то, что Люси наговорит Нику и заставит его, действительно, ненавидеть меня, как тогда. Всегда… она всегда это делала. Я боюсь, что он поверит Люси, когда она припомнит ему их страшное прошлое, а я снова останусь виновной. Всегда виновной во всём… мне так больно и жутко, что я не могу прийти в себя. На улице я кричу снова и снова, замечая полицейские машины! Я кричу и умоляю его поверить мне, не ей! Мне! Я же одна его люблю! Только я и люблю его! Только я была с ним рядом! Не они! А я!
— Мисс Пейн…
— Это не я! Она хотела убить себя! Она! — Мотаю головой, пока Майкл пытается запихнуть меня в машину.
— Сэр, мы попросили бы вас…
— Пошли к чёрту отсюда! — Майкл перебивает мой крик громким голосом и с огромной силой толкает внутрь, отчего я лечу к другой двери. Он закрывает дверь и блокирует машину, отпихивая от себя сотрудников полиции.
Боже, какой-то ужас творится вокруг, а я кричу, срывая голос! Не могу остановиться! Кричу от пережитого страха, вспоминая, как Люси вонзила в свою ногу вилку, чёртову вилку! Как она ударилась об стол, и её лицо с безобразной улыбкой, обещающей мне ад на земле! Мне безумно страшно!
Майкл быстро забирается в машину и даёт по газам, а я закрываю уши руками, сползая на пол. Меня трясёт, я то кричу, то замолкаю. Кажется, я схожу с ума. Такого я не могла бы и представить. И я сама виновата. Я впустила её и не была готова к очередной проблеме. Я… это всё я. Снова я, и Николас поверит ей, а не мне. Он же растил её, ради неё жил, а я? Всего лишь шлюха, в которую он превратил меня за последнее время. Мне так горько внутри и страшно. Я не понимаю больше, что меня окружает, и как мне реагировать на это. Я везде сейчас вижу опасность. Всюду. Она даже в Майкле, пытающемся вытащить меня, а я бью его ногами и забиваюсь в другой угол, визжа от страха. И так до бесконечности. Я схожу с ума, и у меня нет сил, больше нет сил…
Сорок седьмой вдох
Ледяная вода обрушивается на меня, вырывающуюся из рук Майкла. Этот поток проникает под мою кожу словно острые иголки, и я замираю, отплёвываясь от ледяной воды. Обмякаю в его руках и слабею с каждой минутой всё быстрее. Словно вода — это какой-то неведомый плед, накрывающий меня с головой и убеждающий, что я в безопасности.
— Вот, вот так. Сейчас шок пройдёт, мисс Пейн. Сейчас станет лучше. Уж простите, но бить я вас не мог. Пощёчина не лучший вариант для вас, а вода самое то, — Майкл гладит меня по мокрым волосам, а вода продолжает течь.
Я вспоминаю, как направила этот самый душ в лицо Николасу, когда у него были кошмары. Перед моими глазами проносятся сотки картинок, в которых мы оба страдали из-за его семьи. Горькие слёзы собираются в глазах, и я плачу.
— Всё, отлично. Теперь реакция нормальная, — Майкл выключает воду и несёт меня куда-то.
— Это не я, правда. Не я это…
— Мисс Пейн, успокойтесь. Сейчас приедет Грегори и осмотрит вас. Где у вас болит? — Меня сажают на кровать, а я стучу зубами от холода и непонимающе мотаю головой.
— Везде… всё тело… сердце болит… мне так больно. Я…
— Кирк, принеси полотенца, её надо обтереть и накрыть пледом, — я вижу испуганное лицо парня, сочувственно смотрящего на меня. Он несётся в ванную.
— Мисс Пейн, где у вас болит конкретно? — Майкл обхватывает моё лицо тёплыми ладонями, а я лишь открываю и закрываю рот. Не могу сказать. Я не знаю. Кажется, что, правда, везде. Мне холодно, очень холодно и страшно.
На мои плечи ложится полотенце, и Кирк принимается вытирать мои волосы.
