Сердце срывается с ритма.
— Николас, — шепчу я, видя его.
— Крошка. Мишель, — Ник быстрым шагом подходит ко мне, и я падаю в его объятия.
— Я… я убила её… я ударила… она грозилась… я так испугалась, — вот и слёзы. Они текут по моим щекам. Обнимаю его за шею и вдыхаю такой родной аромат.
— Мишель, — он немного отстраняется и берёт моё лицо в руки. — Ты всё сделала правильно, слышишь? Ты верно поступила и обезвредила её раньше, чем она смогла причинить вред тебе. И она не мертва. Она жива, только вряд ли у неё будут деньги на пластического хирурга в будущем. Всё, я здесь.
Николас снова прижимает меня себе, сжимая в своих руках.
— Она сказала, что говорила с Люси, Ник. Она угрожала мне тобой и твоим прошлым. Я испугалась и ударила её, а потом ещё раз, чтобы она не очнулась. Не Люси заказала Гленна, а моя мать, Ник. Это их план…
— Мишель, не сейчас, хорошо? Завтра это обсудим.
— Сейчас. Пожалуйста, мне нужны хоть какие-то новости, чтобы не бояться за тебя, — поднимаю голову, умоляюще смотря на него.
— Хорошо. Отнесу тебя в постель, ладно? И пока буду раздеваться, всё расскажу.
Киваю, и Ник подхватывает меня на руки. Обнимаю его за шею и утыкаюсь носом в неё.
— Я люблю тебя, Николас Холд. Кажется, что с каждым днём всё больше и больше. Я не знаю, как это объяснить, но ты мне нужен так сильно иногда, что я с ума схожу без тебя, — шепчу я неожиданно вырвавшееся признание.
— Крошка, я тоже зависим от тебя. И не хочу больше переживать подобного, как сегодня. Я сам обезумел, когда узнал, что случилось. Ты молодец. Я тобой горжусь, — Ник целует меня в висок и опускает на постель.
Отходит к пульту и настраивает мягко свет.
— Ты не против? Сегодня пусть горит, — отрицательно мотаю головой.
— Я виновата. Я знаю, Николас. Я оторвала охрану от работы, когда принесла им кексы, мать этого и ждала. Я не должна была её впускать, но сделала это. Я отупела. Я дура, признаю, — тихо произношу.
— Это не твоя вина, Мишель. Так случилось. Всё, это случилось, и ты в этой ситуации решила верно в свою пользу. Ты защитила себя, — Ник стягивает галстук и садится на кровать, расстёгивая рубашку.
— Ты поговорил с Робертом? — Спрашиваю его.
— Нет.
— Что? Ты его не поймал? Его не отследили…
— Мне не о чем с ним говорить, Мишель. Я и не планировал этого. Увы, Роберта поймали с приличной партией наркотиков, спрятанной в его машине, и он ждёт судебного решения. Вряд ли его оправдают, как и докажут, что он не занимается распространением наркотиков. Я об этом позаботился. А если учесть, что он уже был осуждён, как и Гленн, то ни одного из них не выпустят, пока… нет, в тюрьме им покажут, что такое пугать и пытаться причинить тебе боль, Мишель, — меня передёргивает от слов Ника.
— Ты всё подстроил, — утвердительно шепчу я.
— Да. И я не жалею. С меня достаточно быть примерным гражданином Канады. Порой нужно поступать так, как хотят поступить с тобой.
— А моя мать? Она сказала, что встречалась с Люси, которая передала ей информацию о тебе.
— Об этом я подумаю завтра. Твоя мать сейчас в надёжных руках, вряд ли её выпустят на свободу из клетки, — пожимает плечами Ник.
— Ты посадил её в клетку в клубе?
— Точно.
— Мне должно быть её жаль?
— Нет.
— Тогда мне её не жаль. Я её ненавижу, — Ник усмехается и качает головой, бросая брюки в сторону и забираясь в постель.
— Теперь я дома, — он обнимает меня и накрывает нас одеялом.
— Как ты себя чувствуешь? Мне сказали, что тебя рвало от стресса и адреналина.
Кривлюсь и приподнимаю голову.
— Не напоминай. Я перенервничала, а когда увидела, что сделала, то от страха желудок свело. Инстинкт самосохранения, наверное, сработал.
— Наконец-то, он у тебя начал работать, крошка.
— Значит, Роберт больше не будет угрожать, как и Гленн. А моя мать…
— А твоей матери я устрою «хорошую» жизнь, Мишель. Не спрашивай, тебе не нужно об этом знать. Что до Люси, то я окончательно убедился в том, что она безумна, и ей требуется длительное лечение, Арнольд здесь не поможет. Чем больше они поощряют её, тем хуже будут её мысли о возмездии тебе. Я уже договорился с клиникой в Австрии. Она полетит туда, и чем скорее, тем лучше. Завтра это тоже решу, и всё. Хватит. Я должен был разобраться с этими людьми раньше.
Ложусь на грудь Ника и машинально целую её.
— Я приготовила тебе кексы. Они остались там.
— М-м-м, завтра и попробую. Майкл утром проследит за уборкой в твоей квартире и привезёт их, — обещает он.
— Марк сказал, что записался на прыжок послезавтра. Мы поедем? — Вспоминаю я.
— Да, конечно. Я готов немного расслабиться и снова увидеть на твоём лице счастье, а не слёзы.
— Спасибо, — снова целую его в грудь.
— Мне пришло приглашение на помолвку Сары и Райли, — говорит Ник.
— А мне — нет. Она забыла, — тихо смеюсь я.
— Пойдёшь со мной, Мишель?
Поднимаю голову и улыбаюсь.
— Да. Пойду. Они назначили дату на декабрь. Надеюсь, что у них всё получится, — шепчу я.
— Крошка, прости, но я не готов к этому. Я не Райли и…
— Николас, всё в порядке, — прикладываю палец к его губам и качаю головой. — Я не хочу. Правда, я довольна тем, что ты рядом со мной, и не желаю выходить замуж. По крайней мере, в ближайшие лет десять. Думаю, что свадьбы Сары мне хватит с лихвой и ведь мне придётся наблюдать за истериками и успокаивать её. Это довольно тяжёлый труд.
— Люди живут вместе не только после свадьбы, но и просто так. Я хочу наслаждаться жизнью. Хочу прыгать с парашютом, гонять на твоей машине, прыгать в океан, наблюдать закаты на острове и жить для тебя. Вот и всё. А остальное такая чепуха. Это не важно. Мне важен ты, — добавляю я.
Его взгляд становится таким тёплым, отчего я тону в нём снова и снова. Мне не хватит всей жизни, чтобы полностью утонуть. Но хватит времени, чтобы получить удовольствие от каждого момента нашей с ним жизни.
Двадцать четвёртый вдох
— Ты специально выбрал эту машину сегодня, да? — Указываю взглядом на «Ламборгини», которая приветливо мигает фарами при нашем приближении.
— Почему специально? Мне она нравится, и за городом её можно немного потренировать. Она скучает, — недоверчиво бросаю на Ника взгляд.
— Там будет Марк. А это прекрасно покажет ему, что ты богат и влиятелен. Что-то вроде: «Я лучше тебя, парень. Отвали от неё и забудь о её существовании, потому что ты уже проиграл», — смеюсь я, отчего Николас закатывает глаза и помогает мне опуститься на сиденье.
