— Наверное, твоя стихия огонь, — рассуждала Ольга. — Во всяком случае, это бы объясняло характер твоих «трюков».
Герда соглашалась. За неимением других гипотез, эта была не самой худшей. А с Ольгой они разговаривали обо всем на свете. Что-то могла рассказать Герда, что-то Ольга, и в те немногие часы досуга, которые остаются даже у самых работящих людей, они не без удовольствия распивали за разговором кувшин крепкого пива. Так прошли зима, весна и лето, а в начале осени, Ольга завела с Гердой по-настоящему серьезный разговор.
— Ты хорошая девочка, Маргерит, — сказала она, разливая пиво по кружкам. — Недоговариваешь, конечно, кое-чего, но думаю, у тебя на то есть свои причины. Однако я о другом. Ты способная, умная, образованная, и дар у тебя, хоть и небольшой, но не вовсе бесполезный. Нечего тебе делать в этой дыре. Самое большое, на что можешь здесь рассчитывать, это выйти замуж за вдовца. Не по тебе такая жизнь.
— Но ты же живешь, — возразила Герда.
— Это правда, но не вся. Я, когда вышла за порог Коллегиума, была в таком состоянии, что мне вообще все равно было, что будет потом. Но лет через пять стало понятно, что поторопилась, да только я была уже замужем, у меня появились обязательства, куда мне было деваться? А после, когда умер муж, стало и вовсе поздно. Здесь у меня налаженная жизнь, доход, уважение в городе, а уеду куда, что стану делать? Сбережений на жизнь до старости явно не хватит. Так что я крепко привязана к этому месту, а вот ты — нет.
— Есть идеи? — скептически поинтересовалась Герда, сделав очередной глоток пива.
Скепсис ее объяснялся просто. Ольга не жадничала и на Герде не экономила. Но тех денег, что смогла заработать за эти месяцы Герда, едва хватило, чтобы купить самые необходимые вещи — гребень, нож, иголки и нитки, — да привести в порядок свой жалкий гардероб. С таким запасом не отправляются на поиски счастья. Но, возможно, у ее спасительницы имелся некий план?
— Есть такое место, Конгар, — кивнула ей Ольга. — Слышала, небось, про конгарских наемников?
— Слышала и даже видела. — Герда действительно встречала конгарских наемников и в Лассаре, и в Горанде. Серьезные люди, и слава у них мрачная.
— Это хорошо, что видела. Знаешь, тогда, что готовят их в Конгаре и сдают в наем. Правила наёма просты. В первые три года наемник получает треть от суммы заработка, расплачиваясь за потраченные на его подготовку средства и усилия. Следующие два года он получает половину, и еще один год — две трети. После этого он считается свободным от каких-либо обязательств перед своей школой.
— Какое это имеет отношение ко мне? — закономерный вопрос, поскольку сделать из Герды громилу наемника, — а конгарцы все, как один, крупные мужики, — вряд ли получится.
— Есть кое-что еще, о чем мало кто знает, — усмехнулась в ответ Ольга. — В Конгаре готовят и женщин-телохранительниц. Это штучный товар. Такие наемницы по карману только очень богатым женщинам. Телохранительница, которая не только выглядит, но и ведет себя, как камеристка, компаньонка или конфидентка знатной дамы, не бросается в глаза, может ночевать в одной комнате с госпожой и сопровождать ее везде, хоть к любовнику, хоть в мыльню. Но и отбор в эту школу жесткий. Лишь бы кого не возьмут. Нужна подходящая внешность, ум и характер. Немаловажен жизненный опыт и знание языков. Ну, и последнее — нужна рекомендация.
— Ты сможешь дать мне такую рекомендацию? — удивилась Герда.
— Посмотри, где я живу, — улыбнулась Ольга. — По тракту идут караваны и обозы, путешествуют разные люди, и кое-кого я направляю в Конгар. Не буду врать, за каждого рекрута мне платят хорошие деньги, так что и я не в накладе. Очередной караван в Конгар пройдет здесь в начале октября. Моей рекомендации будет достаточно, а за твою безопасность в дороге будет отвечать караванщик. Он же по старой договоренности заплатит мне за нового рекрута, то есть за тебя. Стоишь ты тридцать золотых гульденов, и я предлагаю разделить их пополам: пятнадцать мне, пятнадцать тебе. Что скажешь?
* * *
Караван Якоба Хемта пришел в Роглу в пятый день октября и оставался на месте всего одни сутки. За это время была заключена сделка со школой «Neofelis»
[26], Герда стала Маргерит де Грот и получила место в караване — тихую каурую лошадку под мужским седлом. Ольга заранее собрала ее в дорогу, объяснив, что сейчас главное, чтобы у Герды была теплая и удобная для путешествия одежда, потому что в горах холодно, а в Конгаре — чтобы она сейчас на себя не надела — ее все равно переоденут. Поэтому на Герде было короткое — до колен — сверское платье с разрезами по бокам до середины бедер, кожаные штаны, сшитые опять же на сверский лад, короткие сапоги с толстой подошвой, овчинная безрукавка и плащ из плотной шерсти. Одежда немаркая, теплая и надежная. В общем, при сравнении с типично городским одеянием Виолы Амед — второй девушки-новобранца школы «Неофелис» — Герда в шерстяной вязаной шапочке и с длинным шарфом, обмотанным вокруг шеи, выглядела обыкновенной деревенской дурочкой. Каково же было удивление роанийки, когда Герда заговорила с ней на роанском диалекте эрна.
— Но ты ведь не роанийка, — вскинула темные брови Виола. — А говоришь точно, как у нас. Откуда язык?
— Один знакомый научил.
Вообще-то, Эуген ее специально не учил, но его произношение, его особые словечки и обороты навсегда запечатлелись в памяти Герды.
— А сама ты местная? — продолжала расспрашивать новая знакомая.
— Нет, — покачала головой Герда. — Я из Борга, но росла в Горанде, так что меня можно считать горандийкой.
— А сюда как попала?
— По случаю, — усмехнулась Герда, удивляясь неосведомленности своей спутницы.
А с другой стороны, удивляться, в общем-то, нечему. Кто бы мог рассказать роанийке о Коллегиуме и о том, что это богом проклятое место находится именно в Рогле? Никто. Потому что, скорее всего, знает об этом один лишь мастер Хемт, и вряд ли за прошедшие дни он перебросился с Виолой больше, чем парой слов. Во всяком случае, с Гердой он практически не говорил. Но ей и не надо было. Она ехала на своей лошадке, рассматривала горные пейзажи, — сосновые леса, каменные осыпи и снежные вершины, — прислушивалась к конгарскому языку, на котором говорили караванщики, и думала о своем, перебирая в памяти все превратности своей судьбы, которые, в конце концов, увели ее от родного дома так далеко, что и поверить страшно. Но вот она, живая и здоровая, едет в мужском седле по горным дорогам, которые больше похожи на звериные тропы, проводя ночи у костра в компании своей сверстницы из Роана, красивой стильной девушки, собирающейся, как и она, стать наемницей в Конгаре.
По сравнению с тем, что уже успело с ней случиться и, в особенности, с тем, что, слава богу, не случилось, жизнь наемной телохранительницы представлялась Герде очевидным успехом. А то, что ей уже случалось убивать, было в этом смысли явным достоинством. Страха она не испытывала, робости, как ни странно, тоже. Напротив, будущее представлялось ей новым приключением, которое, как ей хотелось надеяться, не закончится очередным провалом.
