Подобная идея вызвала у Рейчел приступ тошноты.
Само предложение присутствовать рядом с матерью во время такой сцены и «поддерживать» ее казалось девушке возмутительным. Рейчел никогда не расценивала Матиаса Дамакиса как денежный мешок, и ей претила мысль, что кто-то мог подозревать ее в этом.
Бегло просмотрев остальные письма, Рейчел продолжила знакомиться с квартирой Себастьяна.
В его спальне преобладали бежевые и коричневые тона. Несколько минут Рейчел стояла на пороге, наслаждаясь сознанием того, что находится в святая святых.
Свои чемоданы она нашла в следующей комнате. Обстановка ей понравилась. Голубые и персиковые тона легких штор прекрасно сочетались со стенами, обитыми светлыми деревянными панелями. Неужели эта комната была предназначена для приема его любовниц?
Впрочем, трудно представить, что гостьи Себастьяна не разделяли с ним его спальню. Наверное, он распорядился приготовить эту комнату для визитов своей матери.
Рейчел задумалась. Поместив здесь ее вещи, Себастьян тактично дал ей понять, что не торопит ее вступать с ним в интимные отношения. Следовательно, все зависит именно от нее.
Себастьян потер глаза и устало потянулся в своем офисном кресле.
День тянулся очень долго, одно собрание сменялось другим. Его фирма уделяла большое внимание новым контактам с китайской компанией и особенно тем планам, которые разрабатывались во время совещаний. Оставшиеся полдня ушло на то, чтобы убедиться, что китайцы не собираются действовать вразрез с его интересами.
Мысль о скором возвращении домой и встрече с Рейчел успокаивала Себастьяна, но перед уходом он все же заставил себя прочитать входящую корреспонденцию. Тем более, что некоторые письма были недельной давности.
Себастьян отсутствовал дольше, чем запланировал, улетая на остров, чтобы выполнить все необходимое после смерти дяди. Он легко контролировал свой бизнес, но сказал секретарю, чтобы та откладывала письма, адресованные лично ему, так как рассчитывал вернуться через пару дней.
Почему он так задержался?
Потому что не мог уехать от женщины, которая сейчас ждет его дома.
Себастьян дважды звонил ей днем, как влюбленный мальчишка. Она отвечала ему звонким радостным голосом. Наверняка у нее в ушах уже звенят свадебные колокольчики, предположил Себастьян.
Но он еще не был готов обременять себя брачными узами, поэтому не позволял себе серьезно увлечься кем-то в ближайшие сто лет.
Когда-то Себастьян хотел жениться на женщине, похожей на Андреа Дамакис, но вовремя одумался и теперь расплачивался только своим скорбным опытом, а не алиментами. Тогда он поклялся, что не допустит, чтобы женщина взяла над ним верх, и женитьба дяди лишь укрепила его в решении остаться холостяком.
Себастьян взял очередное письмо и чуть не выронил его из рук. Что за черт! Почерк Матиаса? Он, должно быть, слишком устал сегодня. Обратный адрес был смазан, но...
Нет, не может быть.
Письмо было написано его дядей перед смертью, в этом нет никаких сомнений. Конверт оказался толстым на ощупь, и Себастьян помедлил, прежде чем открыть его. А вдруг там обнаружатся сведения, которые лишь усилят его двойственное чувство по отношению к Рейчел?
Внезапно Себастьян разозлился. В конце концов, он мужчина, а не слизняк! Разорвав конверт, Себастьян вытащил несколько исписанных страничек. Полчаса спустя он прочитал последний листок и бросил его на стол, где в беспорядке валялись остальные, и застыл в своем кресле, пытаясь осознать то, что узнал из письма.
Его дядя признавал, что совершил ужасную ошибку, женившись на Андреа. И если его корыстолюбивая жена надеется получить большое состояние после его смерти, он долго не проживет. Поэтому Матиас изменил свое завещание и ничего не оставил в нем своей жене.
Презрев попранную гордость, старик сообщил Андреа об изменении завещания и о своем намерении развестись с ней. Неудивительно, что она так разозлилась.
В письме Матиас извещал Себастьяна, что если он умрет раньше, чем разведется, его племянник не должен ничего выплачивать вдове – Андреа не имеет никакого права требовать денег.
Себастьян уставился на исписанные листки, чувствуя дурноту.
Успела ли Андреа сказать Рейчел, что Матиас изгоняет их из своей жизни? Не решила ли Рейчел разжалобить его, Себастьяна, чтобы выбить из него солидное содержание?
Себастьян сжал зубы и помотал головой.
Нет! Рейчел не похожа на свою мать. Разве она не доказала ему это?
Однако Андреа обманула Матиаса, разыгрывая перед ним невинную овечку. Неужели он, Себастьян, так же глуп, когда дело касается ее дочери? Матиас писал, что Андреа убедила его, будто получила физическую травму от мужчины. Только после женитьбы он понял, что она не так слаба, как кажется. Его жена была помешана на сексе, злоупотребляла спиртным и принимала наркотики.
Но Рейчел не такая! Она никогда не пила, ни с кем не флиртовала и не лгала. Да, она хочет Себастьяна, но не использует секс, чтобы манипулировать им.
Возможно, Рейчел – единственная честная женщина из всех, с кем когда-либо общался Себастьян.
– О, какие ароматы!
Рейчел повернулась от духовки, в которой жарился цыпленок кари.
Себастьян подошел ближе, обнял ее и поцеловал.
– Вот так мужчину должны встречать после полного забот дня.
Он него пахло дорогим одеколоном, которым он пользовался утром.
Ноги Рейчел стали ватными. Чтобы не упасть, она прислонилась к мускулистой груди Себастьяна. Все ее бастионы рухнули, и она ощутила всепоглощающее желание.
Они потеряли счет времени. Чувственные губы Себастьяна не уставали целовать Рейчел, ладони медленно скользили по ее рукам и спине.
Что-то загудело сзади, но Рейчел не обратила внимания.
Однако Себастьян оторвался от ее губ, и Рейчел слабо застонала, пытаясь вновь привлечь его к себе.
– Полагаю, что-то сейчас пригорит.
– Ч-что? – Рейчел не сразу смогла сосредоточиться на его словах.
– Ужин, дружочек. – Он развернул ее лицом к плите.
Цыпленок. Она выключила огонь и вытащила цыпленка из духовки. Ничего не подгорело, и она облегченно выдохнула.
– Я попросил экономку сообщить тебе, что хочу поесть в ресторане.
Он недоволен, что она решила приготовить сама?
– У тебя был уставший голос по телефону. И я подумала, что поужинать дома тебе будет приятней.
– Тебе не надо было готовить.
Покусывая губу, Рейчел посмотрела на Себастьяна.
– Извини, если я перешла какую-то грань.
