Когда видеозапись заканчивается, я смотрю на часы. В аудитории, полной студентов, впервые видевших этот эксперимент, повисает ошеломленная тишина, которая длится по меньшей мере целую минуту.
Позже Милгрэм внес в свой эксперимент ряд изменений. В одном из вариантов, например, «учителя» не касались переключателей, а только называли слова из теста, – генератором «управлял» другой человек (также актер). В этой версии тридцать семь из сорока человек (92,5 %) продолжали участвовать до конца, то есть до максимального уровня.
Еще одно изменение. Если раньше «учителями» были только мужчины, то на одном из этапов Милгрэм решил протестировать женщин, полагая, что женщины окажутся более эмпатичными. Ничего подобного – все то же самое за исключением того, что послушные женщины демонстрируют больше стресса, чем мужчины.
Эксперимент был повторен в нескольких других университетах, и вскоре Милгрэм и его помощники проверили реакцию более тысячи человек обоих полов, с самыми разными жизненными историями. Результаты остались практически идентичными.
Многократно подтвержденный результат заставил Милгрэма сделать знаменитое заявление, которое настойчиво звучало в ушах и мотивировало многих занятых изучением человеческой природы: «Существенная доля людей делает то, что им говорят, независимо от нравственного содержания поступка и без ограничений со стороны совести, до тех пор, пока они верят, что команда исходит от законной власти».
Милгрэм предположил, что власть усыпляет совесть главным образом потому, что законопослушный человек производит «корректировку мыслей», которая заключается в том, чтобы не нести ответственности за свои собственные поступки. То есть в своем сознании человек больше не представляет себя несущим моральную ответственность, он – агент внешнего авторитета, которому делегируется и ответственность, и инициатива. Такая «корректировка мыслей» облегчает властям наведение порядка и установление контроля, но тот же психологический механизм дает зеленый свет корыстным, злобным социопатическим «авторитетам».
Где совесть проводит черту
Степень, в которой власть притупляет совесть, зависит от ее легитимности. Если лицо, отдающее приказы, воспринимается как подчиненное или даже как равное, «корректировки мыслей» может никогда не произойти. В самых первых исследованиях Милгрэма одним из небольшого количества людей, отказавшихся от продолжения эксперимента, был инженер 32 лет, который, по-видимому, воспринял ученого как своего интеллектуального коллегу. Он возмущенно встал и сказал Милгрэму: «Я электротехник, и сам получал удары током… Думаю, что мы зашли слишком далеко».
Позже, когда Милгрэм спросил его, кто несет ответственность за то, что человек в другой комнате получает удары, этот мужчина ответил: «Я несу ответственность целиком и полностью».
Он был профессионалом с высоким уровнем образования, и образование следует признать одним из факторов, определяющих, проснется совесть или нет. Было бы грубой ошибкой вообразить, что ученая степень непосредственно увеличивает силу совести в человеческой психике. С другой стороны, образование иногда может уравнивать уровень субъекта с воспринимаемым уровнем наделенного властью авторитета и таким образом ограничивать беспрекословное послушание. С образованием и знаниями человек может придерживаться мнения о себе самом как о законном авторитете.
В другой вариации эксперимента вместо Милгрэма за спиной испытуемого стоял «обычный человек», он даже не был облачен в белый халат, что выдавало бы в нем ученого, и соответственно доля подчиняющихся упала с 62,5 до 20 процентов.
Восприятие и «упаковка» (в данном случае халат) – не все, но почти все. Некоторые из нас могут сопротивляться человеку, который ничем не отличается на нас, но большинство повинуются тому, кто выглядит как авторитет. Это вызывает особую озабоченность в эпоху, когда наши лидеры и эксперты проходят через магию телевидения, где любого можно показать авторитетом.
Кроме того что вещающий из «ящика» человек кажется особенным, он еще и близок нам, ведь каждый или почти каждый вечер мы лицезреем его, сидя на диване в своей гостиной.
Еще один фактор, влияющий на способность властей предержащих подавлять индивидуальную совесть, – это близость человека, дающего команды. Когда Милгрэм провел эксперимент так, что его не было в комнате, послушание снизилось на две трети и испытуемые были склонны «обманывать», используя более низкие уровни разряда на генераторе.
Близость власти особенно важна для подчинения приказам на войне или в условиях, приближенных к боевым. Как оказалось, индивидуальная совесть занимает твердую позицию против убийства – удивительно для тех, кто думает о людях как о прирожденных воинах. Данный аспект совести («Не убий!») у нормальных людей настолько устойчив, что военные психологи вынуждены были искать способы обойти его. И нашли: чтобы заставить людей убивать, команды должны отдаваться командирами (представителями власти), которые непосредственно находятся в гуще войск. В противном случае бойцы будут намеренно промахиваться или предпочтут вообще не стрелять, чтобы не нарушить самый могущественный запрет совести.
Генерал-майор С. Л. Маршалл – военный историк. Он описывал действия Соединенных Штатов на Тихоокеанском и Европейском театрах Второй мировой войны. В его трудах есть описание случаев, когда солдаты подчинялись и стреляли, пока командиры были близко, но когда контроля над ними не было, темп стрельбы понижался на 15–20 процентов. Это «объясняется не столько осознанием того, что на данном участке фронта стало безопаснее, раз их оставили одних, сколько благословенной мыслью, что пусть короткое время, но их не принуждают отнимать жизнь у других», – говорит Маршалл
[29].
В своей книге «Об убийстве: психологическая стоимость обучения убивать на войне и в обществе»
[30] бывший подполковник десантных войск Дэйв Гроссман также приводит примеры, когда солдаты отказывались открыть огонь. Он утверждает, что такое было и Гражданскую войну 1861–1865 годов, и во время двух мировых войн, и во Вьетнамскую войну, и в период Фолклендского конфликта. Кроме того, известны случаи отказа открыть огонь среди сотрудников правоохранительных органов. «На протяжении истории большинство комбатантов (сражающихся) в момент истины, когда они могли и должны были убить врага, становились “отказниками по убеждениям”, – пишет Гроссман, – и это дает обнадеживающий вывод о природе человека: несмотря на непрерывную традицию насилия и войны, человек по природе своей не убийца».
Но войны – это реальность наших дней, и военнослужащие обязаны подчиняться. Как быть? Чтобы пройти границу совести, чтобы оказаться в состоянии воткнуть штык или нажать на курок, нормальных людей нужно тщательно обучать, вырабатывать у них условные рефлексы, и отдавать приказы должны командиры, находящиеся на поле битвы, считают военные психологи.
