Таким безапелляционным тоном это было сказано, что у меня все закипело внутри. Против воли! Я буду не я, а этой тетке не позволю вмешиваться.
— Свадьбу откладывать никак нельзя, — я снова улыбнулась, глядя Елене Николаевне прямо в глаза. — Потому что я беременна!
Глава 9. Полтора месяца
На лице будущей свекрови я заметила кое-какие признаки неудовольствия. Она широко раскрыла глаза и поджала губы, разглядывая мой живот. А Данила с воодушевлением подхватил:
— Вот видишь! Свадьба будет и точка.
Елена Николаевна оторвалась от изучения моей анатомии и ехидно сказала сыну:
— Нет, дорогой мой, не вижу!
— А что вы хотели, чтобы через полчаса уже видно было? — не удержалась и я от иронии. Поймала удивленный взгляд Беркута и добавила: — Шутка. Три недели.
— Три недели? — нахмурился он.
— Я тебе потом объясню, — пробормотала, сжимая его локоть. Я объясню. Это я умею. И практикую.
Но не могу сказать, что люблю.
— Мамуля, я позову Таню, чтобы показала тебе свободную комнату, — все еще хмуря брови, сказал Данила. — Где твои сумки?
— Не беспокойся, сынок, я уже их отдала этой бестолочи. А спальню я займу Лешкину, я не гость, чтобы в гостевой комнате спать.
Я затылком почувствовала, как напряглась Тома. Похоже, в этом доме в ближайшее время будет очень жарко. Бывшая жена и последняя любовница под одной крышей — взрывная смесь!
— Хорошо, мамуля, делай все, что тебе заблагорассудится, — беспечно заявил Данила. — Ева, золотце, пойдем прогуляемся по саду и поговорим.
Я согласно кивнула, и мы вышли из кухни. В гостиной наткнулись на Дашу. Она была явно встревожена и, завидев брата, накинулась на него с вопросами:
— Что случилось? Кто так кричал?
— Дашут, это моя мама с Таней поругались, — все так же беззаботно заявил Данила. — Не беспокойся, возьми бутылочку шампанского и выпей за жизнь и здоровье всех членов семьи.
Я укоризненно покосилась на него, но Данила не заметил. Спаивает сестру, вот идиот! А на младшую никто внимания не обращает. А ведь ее мать бросила… Что за семейство такое? И Алексей Павлович умер, который был самым нормальным в этом доме. Невовремя он, да.
— Твоя мама?
На лице Даши отразился ужас. Она глянула поверх плеча брата и торопливо бросила:
— Я, наверное, поеду в фитнес-клуб. Семен встанет — скажи ему, где я.
И позорно сбежала, стуча каблучками тапок, на второй этаж. Данила пожал плечами и повернулся ко мне:
— Пошли.
— Даша с твоей мамой не дружит, — заметила я.
— С моей мамой почти никто не дружит, — фыркнул Беркут. — Не бери в голову, золотце.
Мы вышли в сад, спустившись по ступенькам широкого крыльца, и я с наслаждением вдохнула полной грудью аромат летних цветов. Садовник как раз поливал кусты из шланга, увидев нас, приподнял шляпу, молча поклонившись, и Данила бросил ему:
— Доброе утро.
— Доброе утречко, Данила Алексеевич, — отозвался садовник. — Жарковато сегодня, правда? Я включил фонтанчик у шашлычной беседки, вы можете прогуляться туда.
— Отлично, спасибо, Владимир.
Мы устроились в креслах у круглого мраморного столика в тени миленькой белой беседки, увитой диким виноградом. Я расслабилась, вдыхая приятный аромат цветов, отмахнулась от жужжащей пчелы и протянула тихо:
— Как хорошо-о-о…
— Ты тоже заметила? — усмехнулся Данила. — К сожалению, мне не разрешили поехать в Лисий Нос, там было бы еще лучше. Да, спасибо, что приняла мое предложение. Кстати, тебе даже не надо беременеть по-настоящему, я могу легко достать справку.
Вздохнув, я ответила:
— Уже.
— Что уже? У тебя уже есть справка?
— Я уже беременна, милый, — улыбнулась отрепетированной улыбкой и поморщилась — хватит играть. Не до игр.
Данила напрягся. Его голубые глаза, обычно теплые, когда он смотрел на меня, превратились в ледышки. Скуластое красивое лицо стало похожим на отцовское — будто высечено из гранита, а голос стал острым, как поварской нож:
— От кого?
К этому вопросу я была готова. Но как ответить — не знала. Почему-то все заготовленные фразы, которые работали раньше, сейчас показались мне напыщенными и глупыми. Я просто пожала плечами и сказала:
— От тебя.
— Не выйдет, золотце, — Данила улыбнулся так, что я поежилась. — Я всегда использую презерватив. Всегда!
— А я всегда пью таблетки, — кивнула. — Но всегда есть маленький шанс, что что-то пойдет не так.
— Слишком многие считали меня просто ходячим кошельком, детка, — жестко сказал Беркут. — Я умею доказать, что это не так. Алиментов на ребенка ты не дождешься.
Слишком многие, Данила, попали на такую простую удочку, как ребенок. Вымышленный. А мне теперь, когда у меня в животе настоящий ребенок, не хочется твоих алиментов. Я хочу жить с тобой, спать с тобой, просыпаться на твоем плече, Данила Беркутов, и каждый день растить вместе с тобой нашего ребенка.
Но всего этого я, конечно, ему не сказала вслух. Просто улыбнулась:
— Ты всегда можешь сделать тест на отцовство.
— И ты сможешь девять месяцев лгать мне и пользоваться благами моего дома и моих денег? — прищурился он. — Это слишком легко, детка.
— Я не лгу.
— Я проверю, — пообещал он и вытащил из кармана телефон. Нашел номер в списке контактов и, когда на вызов ответили, спросил бодро: — Ирина? Добрый день. Это Данила Беркутов. Вопросик можно?.. Мне нужен тест на отцовство… Нет, ребенок еще не родился… Сколько? А, ну это приемлемая цена… Сколько?! Спасибо, да, я направлю к вам девушку.
Отключившись, он уставился на меня, и голубые глаза потеплели. Данила сказал:
— Полтора месяца, Ева. Нам осталось подождать полтора месяца, а потом либо свадьба, либо ты отправишься обратно на свою рабочую окраину.
— Хам, — я тоже улыбнулась через силу. Больше всего мне хотелось запустить в него чем-нибудь тяжелым. Но тяжелого под рукой не было. Из нетяжелого — только сумочка, но ее мне жалко, как и телефон.
Ничего, полтора месяца я переживу.
Чтобы не убить сидевшего напротив меня мужчину, я встала:
— Ладно, тогда я поеду пока домой. А ты звони, если что.
— Куда?! — он даже не тронулся с места, как я надеялась. — Ты останешься здесь, это не обсуждается.
— С чего это вдруг?
