Биткоин показал, как эта идея работает в одном особенно важном контексте — финансовом. Новый инструмент подтверждения «фактов» взаимодействия позволил совершенно незнакомым людям использовать независимую валюту для оплаты через интернет и при этом твердо знать, что мошенничество невозможно — даже в отсутствие контролирующей структуры вроде Федерального резерва.
Впрочем, куда важнее само сознание того, что некая группа людей может достичь консенсуса по поводу фактов без помощи централизованных посредников. По утверждению израильского историка Юваль Ноя Харари, власть и сила социальных институтов коренится в человеческой способности творить особо значимые истории о религии, нации, общей валюте и т. п., в которые верят все
[34]. В свете этого знания консенсус относительно фактов обретает повышенную важность. История человеческой цивилизации основана не на безусловной истине, поскольку все, даже научное знание, подлежит пересмотру, а на еще более мощном понятии правды: консенсусе, общем представлении об истине, социальном договоре, который позволяет нам преодолеть подозрения, добиться взаимного доверия и вступить во взаимодействие. Поэтому разумнее воспринимать блокчейн не как «заменитель» доверия (систему, где оно просто не требуется, по утверждению наиболее фанатичных сторонников криптовалюты), а как инструмент для создания общих историй, необходимых для выхода на новый уровень доверия, накопления социального капитала и построения лучшего мира.
Столь вдохновляющая перспектива помогает объяснить бурный энтузиазм — иногда чрезмерный или неоправданный — относительно блокчейна как решения для… практически всего. По мере того как специалисты из самых разных сфер исследуют его потенциал для децентрализации своих отраслей и высвобождения капитала, им становится ясно, что блокчейн — не просто «кузница денег». Если он способен порождать консенсус, как показывает пример с биткоином, то уместнее будет рассматривать его как машину правды.
Глава 2. «Управление» цифровой экономикой
* * *
Однажды сентябрьским вечером 2011 года предприниматель по имени Питер Симс получил сообщение от своей приятельницы Джулии Эллисон, которая спрашивала, не находится ли он случайно в джипе компании Uber на углу 33-й улицы и Пятой авеню в Нью-Йорке. Симс действительно был там, поэтому решил, что знакомая увидела его из окна другой машины
[35].
На самом деле Эллисон была даже не в штате Нью-Йорк, а на корпоративной вечеринке в Чикаго в честь прихода компании Uber в «город ветров». Команда Uber показывала гостям один из своих самых популярных трюков: интерактивную карту «Всевидящее око», где отображалось местонахождение всех машин вместе с именем каждого пассажира. Компания отслеживала не только перемещение автомобилей, но и передвижение их пассажиров. Когда Эллисон объяснила, откуда ей известно местонахождение приятеля, Симс возмутился и написал об этом у себя в блоге гневный пост.
Затем Uber стала объектом секс-скандала: сотрудницы массово заявляли о домогательствах на рабочем месте, из-за чего для спасения репутации пришлось принимать весьма радикальные меры — вплоть до вынужденной отставки соучредителя Uber Трэвиса Каланика. Однако вопрос конфиденциальности оказался не менее важен. Компания не просто владела информацией о частных поездках, но ее топ-менеджеры — по крайней мере, в первые годы работы — охотно этим злоупотребляли. В ноябре 2014 года компания Uber начала расследование действий генерального менеджера нью-йоркского офиса Джоша Морера
[36] в связи с утверждением журналистки BuzzFeed Джоаны Буйан, что он использовал «Всевидящее око» для отслеживания ее передвижений. Этот скандал и другие жалобы на нарушение конфиденциальности в итоге вынудили Uber подписать соглашение с генеральным прокурором Нью-Йорка Эриком Шнайдером об обязательном кодировании имен пассажиров и геолокационных данных
[37].
Безусловно, то, что перевозчики вроде Uber и его главного конкурента Lyft сегодня стали частью нашей повседневной жизни, — неоспоримый факт. Когда название вашей компании становится именем нарицательным, начинает склоняться и образовывать однокоренные слова («пользоваться ксероксом», «спросить у гугла», «ехать на убере»), — знайте, что вы преуспели. Но, несмотря на устойчивую ассоциацию бренда с демократичными тарифами, вольным союзом водителей и пассажиров, которые просто «выручают друг друга», Uber — централизованная структура, вовсе не стремящаяся избавить нас от посредничества. Компания отслеживает и контролирует каждую сделку, заключенную между водителем и пассажиром, и берет себе 25 процентов. И она далеко не единственная зарабатывает подобным образом. То, как Uber, Facebook, Google и прочие техногиганты XXI века обращаются с нашими данными, уже пора признать насущной проблемой.
У интернета, если вы не в курсе, есть хозяева — группа ведущих компаний, а именно Google, Amazon, Facebook и Apple (их часто обозначают аббревиатурой GAFA), которые фактически контролируют все. Мы доверили им роль посредников при переписке и общении в соцсетях, поиске и хранении информации и т. п. В общем они неплохо справляются с работой, однако их посредничество обходится нам весьма недешево, ведь мы даем им в руки почти неограниченную власть. Мы — широкая публика — в буквальном смысле создаем стоимость этих компаний, производя для них контент и предоставляя ценную информацию. (Заметьте, бесплатно!) Да, взамен мы получаем услуги, но неравенство в наших отношениях бросается в глаза. Особенно это очевидно в политической сфере.
Как выяснилось после президентских выборов в США 2016 года, Facebook и Google контролируют нашу новостную ленту. Вспомним тайный алгоритм Facebook, который подбирает топ новостей исходя из ваших политических взглядов, создавая целый «хор» из возмущенных или обрадованных единомышленников, готовых потреблять и делиться сомнительной информацией, которая вписывается в уже сложившуюся у них картину мира. Вот почему во время предвыборной кампании, например, группа подростков из Македонии умудрилась опубликовать фейковые статьи, где говорилось, что Трампа поддерживает папа римский
[38]. Эти «новости» собрали больше лайков, репостов и рекламных денег, чем настоящие аналитические материалы, опубликованные солидными, коммерчески успешными изданиями.
