Успех или неудача всех этих стратегий продажи будет в первую очередь определяться тем, помогут они или помешают развитию токенов в верном направлении: стать не средством финансирования, а «полезными» токенами (utility tokens). Иными словами, помогут ли они расширить сеть и гарантировать соответствующую работу каждого конкретного децентрализованного приложения. Но для того чтобы избежать столкновения с законом и обеспечить дальнейшее развитие платформы, эмитентам ICO придется доказать, что их токены — не инструмент спекуляций, а полноценный «продукт», программное обеспечение с определенной функцией. Вопросы статуса уже давно интересуют юристов и регуляторов, которые выясняют, можно ли отличить эти новые и пока спорные единицы обмена от ценных бумаг и освободить их от бремени законов и ограничений, применяемых к последним. От дальнейшего развития событий будут зависеть прибыли или потери инвесторов и пользователей, а также юридические последствия.
Золотая лихорадка
Внезапная вспышка ICO-мании тесно связана с успехом Эфириума. За 2016–2017 годы Эфириум стал основной платформой для работы приложений на базе смарт-контрактов и выпуска соответствующих токенов. Бурное развитие вызвало столь же мощный цикл положительной обратной связи, что привело к стабильному росту стоимости эфириума в первые восемь месяцев 2017 года.
Тридцатого июля 2017 года команда Эфириума отметила второй день рождения проекта шумной вечеринкой в одном из баров Манхэттена. С тех пор как девятнадцатилетний компьютерный гений осмелился мечтать о глобальной вычислительной системе без единого контролера, был проделан долгий путь. В то время многим казалось, что идея Виталика Бутерина неосуществима. И даже после присоединения к проекту разработчиков мирового класса, в частности англичанина Гэвина Вуда, Эфириум пережил несколько потрясений, включая потерю почти всей выручки от ICO из-за резкого падения цены биткоина
[104]. Но к 2017 году многое изменилось. Эфириум начали обсуждать директора компаний из списка Fortune 500 и правительственные чиновники. Угловатое лицо Бутерина и его слегка растерянная улыбка стали появляться на обложках журналов. Об Эфириуме — его возможностях и ограничениях, потенциально судьбоносной роли — заговорили взахлеб (и часто без всякого понимания предмета).
Во многих отношениях залогом успеха Эфириума, как и биткоина, стало сообщество, которое собралось вокруг платформы и вложило всю свою веру и энтузиазм в мечту о децентрализованной глобальной экономике. Особенно важную роль сыграли встречи рабочей группы, оргкомитет которых в Нью-Йорке и устроил праздничную вечеринку 2017 года.
Сначала группа продала на праздник 300 билетов, а потом еще 40, поскольку спрос оказался огромным. Бар, в котором ожидали не более 50 человек, едва вместил всю толпу. Что же привлекло на вечеринку столько гостей? Цена эфира, внутренней валюты сети Эфириум, которая подскочила с 8 до 400 долларов за первые шесть месяцев 2017 года. И хотя потом курс упал до 200 долларов, те, кто купил эфиры в конце предыдущего года, все равно существенно разбогатели. Неудивительно, что нашлось столько желающих присоединиться к проекту.
День выдался великолепный: теплый, но не душный, с безоблачным ярко-голубым небом. Туристы с удовольствием позировали для фотографий на фоне Нью-Йорка: на востоке — позолоченный купол Нью-Йорк-лайф-билдинг, на юге — башня Метлайф-тауэр, на севере — внушительная громада Эмпайр-стейт-билдинг. На вечеринке собралось множество энтузиастов, от криптоветеранов вроде Джозефа Лубина, который помог Бутерину запустить Эфириум, а теперь возглавляет крупную поисковую лабораторию ConsenSys, до программистов-новичков. Как всегда в технических кругах, преобладали мужчины, однако и женщин нашлось немало, причем самого разного возраста. Гости обсуждали взлеты и падения биткоина и эфира, грядущие задачи, а заодно феномен ICO и цены на токены. Визитки раздавались тоннами. Гости на глазах сбивались в рабочие группы, строили планы, с ходу придумывали новые продукты, которые, по их представлениям, могли принести немалую выгоду.
Мы познакомились с молодой женщиной, которая несколько месяцев назад ушла с работы, чтобы открыть бизнес на платформе Эфириум. Затем поговорили с пожилым мужчиной, который двадцать семь лет проработал финансовым консультантом и теперь решил продать свою фирму, чтобы создать сервис на основе блокчейна. Паренек из поколения миллениалов — сотрудник Morgan Stanley — долго и терпеливо ловил момент, чтобы поговорить с Лубином: он мечтал присоединиться к Эфириуму, написать собственное децентрализованное приложение и заработать серьезные деньги. Мы спросили, есть ли среди его знакомых, друзей или коллег те, кто тоже интересуется платформой. «Да практически все», — ответил он.
Как финансовые журналисты мы наблюдали и описывали множество инвестиционных бумов. На наших глазах произошла первая вспышка серьезного интереса к биткоину в 2013 году, однако мы застали и куда более крупное событие: взлет и крах доткомов в 1990-х. Атмосфера того июльского вечера в Нью-Йорке как будто перенесла нас на десятилетия назад. Та же пульсирующая, физически ощутимая энергия, то же предвкушение скорого богатства. Как и при большинстве технологических прорывов, в воздухе витала смесь утопических мечтаний с жаждой наживы. Одни хотели изменить мир, другие — просто разбогатеть. Многие полагали, что смогут получить и то и другое. Отчасти в этой лихорадке были повинны гигантские скачки цен. Курс биткоина за 2017 год вырос втрое. Эфир подорожал на 5000 процентов. Однако эти рывки были не единственным фактором. Подлинная суть перемен 2017 года заключалась в трех буквах — ICO.
Аббревиатура ICO (initial coin offering), как мы уже говорили, означает первичное предложение монет, то есть предпродажу криптовалюты или токенов на базе блокчейна. Распределение фондов в этом случае отличается от модели биткоина, где «монеты» изначально зарабатывались майнерами за счет вычислительных мощностей, используемых при выполнении доказательства работы, и выпускались по графику, заданному компьютерной программой без контролеров. В случае ICO, напротив, токены порождает сама распродажа, объявленная основателями платформы. В отличие от биткоинов, которые могут использоваться для любых целей, у токена узкое целевое предназначение и он применяется в рамках того приложения, для которого выпущен. Иными словами, эмиссии ICO непосредственно вливаются в проект, запущенный и управляемый основателями платформы, — прежде всего, чтобы покрыть стоимость разработки, а также чтобы вознаградить их и их инвесторов за взятый на себя предпринимательский риск.
Эта идея витает в воздухе уже несколько лет. Подобным способом были собраны 18,4 миллиона долларов для Ethereum Foundation; к нему прибегали и другие ранние блокчейн-стартапы. Но для того чтобы метод заработал на полную мощность, понадобился новый инструмент, созданный в лабораториях Эфириума под руководством немецкого программиста Фабиана Фогельштеллера, — прозрачная система смарт-контрактов для токенов, известная как ERC-20.
