Между тем, хотя проект IOTA и утратил доверие ряда уважаемых криптографов в блокчейн-сообществе, у многих крупных компаний интерес к нему не угас. Вероятно, потому, что вне зависимости от криптографических удач или промахов экономическая модель IOTA весьма привлекательна. Если удастся исправить код, то сам принцип, на котором основана система, обещает быть менее сложным и затратным в плане вычислительных мощностей, чем устройство Биткоина и Эфириума, где каждый компьютер в огромной сети валидаторов должен обработать и подтвердить полный список транзакций в каждом новом блоке. Немецкий гигант инженерии и электроники — компания Bosch — проводит серию экспериментов с системой IOTA, в том числе изучая возможность платежей между беспилотными грузовиками, выстроенными в линейный энергосберегающий «взвод». Суть идеи в том, что грузовики, едущие в задних рядах, попадают в воздушный поток от тех, что едут впереди и в результате тратят намного меньше энергии на передвижение, поэтому они должны перечислять токены IOTA передним грузовикам, чтобы компенсировать разницу в расходе энергии. При этом компании IOTA и Bosch входят в консорциум под названием Trusted IoT Alliance («Ассоциация доверенных вычислений для “интернета вещей”»)
[140], задача которого — выстроить надежную и безопасную блокчейн-инфраструктуру для своей отрасли. В нем также состоят компании Foxconn, Cisco, BNY Mellon и ряд блокчейн-стартапов, в том числе логистическая фирма Skuchain и поисковая лаборатория ConsenSys. Сайт консорциума продвигает «интернет вещей для бизнеса», обещая «стать катализатором четвертой промышленной революции». Технология IOTA, возможно, и не идеальна, но такие подходы к задаче масштабирования сети однозначно вызывают интерес.
Даже правительство США не осталось в стороне. Министерство национальной безопасности выделило компании Factom — строителю блокчейн-инфраструктур — грант в размере 199 тысяч долларов на разработку протокола безопасности для «интернета вещей»
[141]. По меркам ICO-сборов сумма очень скромная, однако сам факт ее выдачи можно рассматривать как обнадеживающий вотум доверия со стороны правительственных организаций. Система компании Factom должна создать уникальный журнал данных для каждого устройства: серийный номер, дата и место производства, история обновлений, выявленные проблемы с безопасностью и полномочия, которыми устройство наделено. Суть идеи в том, что, если запись о технических параметрах, транзакциях и сертификации устройства будет храниться в неизменяемом реестре, хакеры не смогут ее подправить, чтобы скрыть уязвимость, которой воспользовались. До какой степени правительство США намерено контролировать ход проекта, пока неизвестно.
Лаборатория Context в Кембридже ведет похожие программы, чтобы добиться того, что она называет «правдивостью данных». На ее базе взаимодействуют представители различных отраслей, заинтересованные в единых стандартах открытых данных для API (программных интерфейсов приложения), которые позволили бы сторонам обмениваться информацией с уникальным криптографическим хешем, подтверждающим идентичность устройства и его владельца. Собирая и обрабатывая информацию с помощью блокчейна, команда лаборатории Context надеется повысить уровень доверия к данным, производимым узлами «интернета вещей», например датчиками климатических изменений. Как утверждает СЕО лаборатории Дэн Харпл, если консорциум с достаточно большим числом представителей от каждого сегмента индустрии сможет достичь согласия и внедрить единый стандарт для открытых API, это поможет оградить приватные блокчейны от захвата монополиями и олигополиями. Теоретически это бы облегчило решение проблемы масштабирования гигантской сети «интернета вещей».
Однако подобные утверждения — как почти все в нарождающейся блокчейн-индустрии — еще должны пройти проверку действием. Пока у нас есть набор базовых идей, которые сулят огромные возможности. Что примечательно, эти идеи, позволяя вообразить мир децентрализованного доверия, заодно обещают в корне изменить принципы нашей экономики. Обеспечив безопасность «интернета вещей», мы можем запустить такую волну инноваций, какой еще никогда не видели. В результате не только сам интернет заработает эффективнее, но и производители с потребителями смогут более взвешенно распоряжаться любыми ресурсами. В итоге мы увидим значительное снижение тарифов и улучшение экологической обстановки. Давайте рассмотрим, что это означает для производства самого важного ресурса в мире — энергии.
Энергетика блокчейна
В октябре 2015 года, во время парижской конференции ООН по климату премьер-министр Индии Нарендра Моди сформулировал крайне амбициозную задачу для своей страны: ввести дополнительно 175 ГВт (гигаватт) мощностей возобновляемой энергетики до 2022 года
[142]. Исходя из общей пропускной способности энергосети около 280 ГВт, озвученное премьер-министром количество энергии покроет нужды 600 миллионов индийцев. Это заметно приблизит страну к другой важнейшей цели: обеспечить электроэнергией 300 миллионов человек, у которых на сегодняшний день нет постоянного доступа к ней. Таким образом совмещаются две задачи, которые человечество должно решить, чтобы избежать самоуничтожения и не разрушить планету: резкое сокращение углеродных выбросов и неуклонный рост благосостояния четырех миллиардов беднейших жителей Земли.
Сейчас мы сделаем одно смелое заявление, которое (пока) не прозвучало в залах заседания индийского правительства: запланированный рывок невозможно совершить без проведения одновременной децентрализации энергосетей и передачи производства и потребления энергии на нижний уровень. Необходимо выстроить систему, которую иногда называют «энергетической демократией».
Изменение климата на планете вызвано не только повсеместным использованием насыщенного углеродом топлива для электростанций, но еще и крайней непродуктивностью централизованной модели энергоснабжения — от географической структуры и уровня безопасности до долгосрочных политизированных программ финансирования. Если наша цель — поставлять как можно больше энергии по низкой цене и при этом эффективно использовать возобновляемые ресурсы, источник производства энергии необходимо максимально приблизить к источнику потребления. Быстрое развитие фотоэлектрических технологий дает нам надежду достичь этой цели; в последнее время мощность солнечных панелей и батарей растет почти по закону Мура
[143], а цены падают такими темпами, что в 2016 году китайско-японский консорциум выиграл тендер на строительство солнечной электростанции в Абу-Даби с рекордно низкой ценой на энергию: 2,42 цента за кВт/ч
[144]. Это примерно вполовину меньше средних расценок по США; благодаря такой разнице солнечная энергия сможет конкурировать с полученной от ископаемого топлива. Конечно, электростанция в Абу-Даби — централизованный проект — это огромное поле солнечных панелей, которое должно бесперебойно снабжать энергией один из эмиратов. Однако оно дает представление о будущем локальных солнечных микросетей.
