Главной проблемой по-прежнему остается пропускная способность сети. Общедоступные открытые блокчейны вроде Биткоина и Эфириума пока просто не готовы к расцвету глобальной торговли. Чтобы все поставщики мира смогли проводить транзакции через открытый блокчейн, нужен гигантский рывок в сфере масштабирования — будь то с помощью сетевых или внесетевых решений. Имеющиеся же на данный момент перспективные технологии, например протокол Lightning Network, описанный в главе 3, пока далеки от совершенства. Поэтому сегодня большинство компаний проявляют интерес к приватным блокчейнам, о которых мы поговорим в следующей главе. Такой выбор легко объясним, поскольку крупные производители склонны рассматривать цепь поставок как статичное явление — структуру, в которой строго определенные участники уполномочены поставлять те или иные компоненты для конечного продукта. Однако в стремительно меняющемся мире «четвертой промышленной революции» такой подход, вероятно, не самый выигрышный. Новые технологии — например, аддитивное производство, которое можно осуществить где угодно и поручить любому изготовителю с доступом к нужному ПО и достаточно мощным 3D-принтером, — предвещают создание более гибкой и динамичной среды, где поставщики будут с легкостью сменять друг друга. В этой среде закономерно возникнет потребность в открытых реестрах. Когда проблемы масштабирования будут решены, а надежные механизмы криптозащиты и отслеживания позволят гарантировать качественную работу поставщиков, открытые цепи на основе блокчейна смогут значительно демократизировать сферу глобального производства.
Вторая важная проблема связана с юридическими аспектами поставок. На данный момент права собственности и владения в ходе поставок регулируются очень сложным набором нормативных актов, морским правом, торговым кодексом различных государств. Весьма непросто приспособить все это «дореволюционное» законодательство и охраняющие его организации к цифровой, дематериализованной, автоматизированной и транснациональной системе блокчейн и смарт-контрактов. Например, какие стандарты будут использовать портовые чиновники, чтобы подтвердить, что право собственности на партию товара перешло к импортеру, если в блокчейне понятие собственности определяет не владение материальным объектом, а доступ к приватному криптографическому ключу, привязанному к цифровой записи о товаре?
Разработка блокчейн-приложений для цепей поставок улучшит коммерческие возможности, предоставит малому бизнесу более широкий доступ к финансовым инструментам, сократит неоправданные затраты и позволит потребителю отслеживать историю продукта. Однако для этого требуется и определенный уровень стандартизации. Разумеется, конкуренция желательна, но стандарты позволяют широкому кругу пользователей подключаться к процессу, вызывая сетевой эффект. Исторически так было со всеми новыми технологиями, от метрической системы мер до железной дороги. Интернет смог достичь нынешнего масштаба лишь после получения большой группой пользователей единых протоколов для передачи данных, отправки электронных писем, обмена файлами и защиты информации. На сегодняшний день ни одна крупная организация не взяла на себя разработку подобных стандартов для блокчейна, однако в разных отраслях — логистике, транспортировке, электронике, пищевой промышленности — возникают различные союзы и консорциумы для изучения общих технологий.
Опять же, децентрализованная природа блокчейна несколько осложняет координацию процесса. Но здесь тоже полезен опыт интернета. Например, работающая в Гонконге группа компаний под общим названием Belt and Road Blockchain Consortium
[161] исследует метод интернет-администрирования, предложенный и опробованный ICANN (Корпорация по управлению доменными именами и IP-адресами) — международной некоммерческой организацией, регулирующей вопросы, связанные с доменными именами и прочими идентификаторами и играющей одну из ключевых ролей в управлении интернетом. Ее полномочия по назначению и администрированию доменных имен — главной «недвижимости» Всемирной паутины — ограничиваются не правительством или законом, а разнообразными интересами множества участников процесса, что в итоге и гарантирует общедоступность интернета.
Работа консорциума Belt and Road Blockchain важна уже своей широкой сферой охвата. В группу входят такие гиганты, как KPMG и HSBC, а также крупные логистические компании, в частности гонконгская Li & Fung. Своим названием группа обязана глобальному инвестиционному проекту китайского правительства «Один пояс, один путь». В его рамках предполагается инвестировать три триллиона долларов в совместное развитие высокотехнологичного производства в шестидесяти пяти странах, через которые проходят три торговых пути, соединяющие Азию с Европой и Африкой. Отдельные эксперты уже успели назвать проект «китайским планом Маршалла»
[162], однако, как отмечает Кевин Снидер из консалтинговой компании McKinsey, амбициозная программа правительства КНР в 12 раз превосходит по масштабу знаменитый проект восстановления Европы после Второй мировой войны. Пиндар Вонг, основатель консорциума Belt and Road Blockchain, убежден: «Нам предстоит создать огромную сеть поставок между шестьюдесятью пятью государствами с очень разным уровнем открытости и доверия; это можно сделать лишь с помощью распределенной структуры обмена информацией». Теперь технология блокчейн возьмет на себя функцию системы международного управления. Ключевую роль будет играть Гонконг, ведь британские юридические традиции и уважение к правам собственников уже сделали эту территорию респектабельным центром управления интеллектуальной собственностью и прочими договорными обязательствами в рамках международной торговли. Если блокчейну суждено встроиться в глобальные торговые потоки, именно этот регион может стать прекрасной стартовой площадкой для его внедрения. Тем жителям Гонконга, которые мечтают сохранить британский правовой уклад, особая миссия их региона сулит защиту от влияния Пекина.
Яркие новые проекты для глобальной экономики XXI века с супермощными технологиями и динамичными цепями поставок открывают новые горизонты, но при этом представляют большую опасность для компаний, которые правят деловым миром с прошлого столетия. И эти компании не будут сидеть сложа руки. Но воспримут ли они радикальную, революционную модель экономических отношений, которую предлагает Биткоин? В следующей главе мы рассмотрим, как всевозможные коммерческие и некоммерческие организации исследуют технологию блокчейн и ищут свое место в децентрализованной экономике будущего.
Глава 6. Новый мундир старой гвардии
* * *
Пятого августа 2015 года биткоин пришел на Уолл-стрит. Или, если точнее, на Уолл-стрит пришла его новая, причесанная и приглаженная версия.
Поначалу банкиры, которые что-то слышали о биткоине, воспринимали его как занятную диковинку. Гигантские скачки курса обещали высокий спекулятивный доход, но нестабильность не позволяла рассматривать биткоин как альтернативную валюту. С точки зрения банкиров, биткоин не мог претендовать на место в сложившейся финансовой системе. Банковские структуры процветают за счет непрозрачности: наша неспособность доверять друг другу ставит нас в зависимость от их посреднических операций. Банкиры могут скрепя сердце пойти на небольшую реформу внутренней системы, но отдать ее во власть какой-то стихийной силы вроде биткоина — полная ересь. Подобное и в голову никому бы не пришло.
