Дебор не любил врать самому себе. И он отчётливо понимал, что помимо желания вырваться от надоевших разговоров о политике, помимо необходимости сопроводить сестру в прогулке по городу, им движет и навязчивая мысль-надежда встретить Неллу. При этом, он терялся, когда задавался вопросом, что же ему от неё надо? Что он ей предложит? Руку и сердце? Любовь без обязательств? Дружбу? Содержание? Службу? Самое грустное было в том, что ответа он до сих пор не знал.
— А мне расскажешь о ней? — Олна смотрела без насмешки.
В карету они сели вдвоём. Близнецы Фелис и Никар, как теперь убедился Дебор, оба неравнодушные к Олне, вызвались верхами их сопровождать. И хотя у Дебора при себе теперь на всех выездах были его телохранители Тлес и Книпп, он не возражал. Виконт Карлайтский и раньше не страдал излишней самоуверенностью, а после полученного урока, когда только присутствие и необычайные боевые способности Неллы спасли ему жизнь, так и вовсе стал крайне осторожным. Особенно, учитывая, что на нём теперь ещё висит и безопасность сестры.
Карета тронулась, Дебор перевёл взгляд от окна на сидящую напротив Олну.
— Ты про нашу троюродную тётушку?
Сестра весело рассмеялась.
— Про графиню Налью Оминскую я наслушалась от придворных завистниц. Судя по тому количеству желчи, что от них изливалось, это весьма достойная и красивая молодая женщина. К тому же, умна и богата. Я рада, честно, что ты нашёл с ней общий язык, и что вы подружились…близко.
Олна, несмотря на свои пятнадцать лет, всё понимала насчёт отношений Дебора и Нальи.
— Понятно, — вздохнул виконт, — Близнецы, негодяи, разболтали. Укоротить бы им языки.
Он посмотрел, как напротив обоих окон кареты, не задёрнутых по причине любопытства Олны, желающей смотреть даже на обычные улицы Вьежа, ничем по-виду не отличающихся от гленских, браво гарцевали Фелис и Никар, один справа, другой слева, старающиеся перед виконтессой перещеголять друг друга выправкой. Орлы гадские.
— Не расскажешь?
— Да не о чем рассказывать, Олна. Но тщу себя надеждой однажды вас познакомить.
— Всё так серьёзно? — сестра внимательно его разглядывала.
Пожалуй, Олна знала и понимала Дебора больше, чем кто бы то ни был. Даже больше их родителей.
— Серьёзней некуда, — улыбнулся он.
Их разговор прервалася криками глашатая.
Младший сын умершего торговца специями, чтобы получить себе всё наследство отца, организовал убийство своего старшего брата и всей его семьи — жены и троих детей, самому младшему из которых едва исполнился год.
— Тебе жалко эту мразь? — удивился Дебор.
На площади Справедливости, куда их карета выехала после посещения ими Храма-на-Вене, где они, вместе с близнецами и охранниками вознесли молитвы Единому и пожертвовали скромную сумму — Олна во время поездки пропустила еженедельную молитву, а остальные присоединились за компанию, как раз завершались приготовления к казни братоубийцы.
Глашатай с помоста громко выкрикивал сначала, в чём заключалась вина преступника, а затем, перечислял подробности предстоящих ему мучений, которые на глазах огромной, весело галдящей толпы готовили помощники палача. Самого палача пока ещё не было, но, судя по всему, он должен был вот-вот появиться?
— Нисколько не жалко. Но мне это не интересно, Дебор, — пожала плечиками Олна, — Если через толпу не проехать, давай свернём возле этой лавки. Там, кажется, сквозной проулок. Нет?
— Никар, посмотри. Проедем там? — попросил Дебор одного из близнецов.
Эту странность его сестры замечали многие. Что в Глене, что в Карлайте, столице их владений, она старалась избегать зрелищ казни, служивших одними из главных развлечений. И Дебор тоже был в некотором недоумении, так до сих пор и не поняв, что Олне не нравится.
Ожидаемо, пока протискивались к переулку по краю площади, оттесняя толпу, наслушались очередных оскорбительных выкриков в свой адрес.
— Фелис, успокойся, — крикнул он другу детства, когда тот попытался заткнуть рот ближайшему крикуну, — Мы тут гости. Не забывай.
Кое-как всё же объехали площадь Справедливости и вскоре нашли место, где на высоком помосте, сменяя друг друга, выступали циркачи.
— Ты куда полезла?
Но Олна только отмахнулась и наплевав на свой высокий статус забралась на место кучера, согнав того вниз — оттуда ей было лучше видно.
С прогулки вернулись уже к самому наступлению темноты. И тут Дебора ждало приятное известие — после их отъезда во дворец прибыла графиня Налья Оминская, которая уже побывала на приёме у герцога и присылала одну из своих девушек, сообщившей его старому рабу Шумию, что графиня на эту ночь останется во дворце и была бы рада встретиться с виконтом Карлайтским.
— Хорошо, что ты так быстро вернулась, — лёжа на спине, Дебор любовался прелестями своей подруги, сидевшей у него на бёдрах, — Я скучал.
— Сильно-сильно? — засмеялась Налья, — А говорят, ты тут себе какую-то простушку присмотрел?
В голосе графини не было ни капли ревности. Простолюдинка в её глазах не сильно отличалась от служанок или рабынь, а аристкратке ревновать к этим созданиям — себя не уважать. Вот если бы Дебор закрутил бы с кем-нибудь из тех дворцовых высокородных завистливых потаскух, которые усиленно строили ему глазки и порой делали откровенные намёки, тогда бы она расстроилась.
— Ничего у вас во Вьеже не скроешь, — отшутился он, подвигая Налью с бёдер ближе к животу.
— Ты так думаешь? — графиня неожиданно стала серьёзной и внимательно посмотрела ему в глаза, — Тогда, может, объяснишь, зачем от меня сегодня старший виконт-наследник Даман потребовал собрать мои войска и отправить их к Ланску?
Глава 23
— Нелла, если ты не хочешь говорить, то не говори, — Тугорд вдруг резко повернулся к своему рабу, молчаливо стоявшему за ним и отвесил ему тяжёлый подзатыльник, — А ну, пошёл отсюда. Жди меня на улице.
Парень мигом выскочил за дверь.
Её сказочному рассказу про побочные стоматологические эффекты отвара из трав по бабушкиному рецепту он не поверил ни на грош, а точнее, ни на энн. Что, впрочем, сути не меняло.
Оказывается, помимо глаз и зубов, Вика исцелила ещё и приступы головной боли, которые мучили чиновника по утрам. Видимо, у него и какая-то опухоль в мозгу присутствовала или ещё что-то.
Была бы Вика врачом, могла бы поставить какой-нибудь более-менее точный диагноз. Но она была обычной девушкой-попаданкой, получившей огромные магические и боевые способности. Вот только, знаний медицины ей выдать не сподобились.
— Я сама не понимаю, господин, — пролепетала она, продолжая и дальше строить из себя дурочку, и понимая, что ей всё хуже это удаётся. Кроме знаний медицины, ей ещё и умений лицедейства не выдали.
