В меньшей части подземелья была оборудована тюрьма с десятком камер, комнатой для тюремного персонала и комнатой, одновременно являвшейся и допросной, и пыточной.
Входов в подземелье оказалось два. Один, со двора замка, которым воспользовались Олег с соратниками, и ещё один вёл в подземелье из донжона.
Поэтому для новых хозяев замка оказалось неожиданным встретить в закрытом, как они думали, подземелье, помимо содержащихся там заключённых, и персонал тюрьмы в лице её смотрителя, палача со своим молодым пятнадцатилетним помощником и двух надзирателей.
Они, при начале активной фазы штурма, закрылись в подземелье. При виде победителей, захвативших замок, они бухнулись на колени. Правда, особого страха в их глазах Олег не заметил, по всей видимости, они предполагали, что могут пригодиться и новой власти, ведь тюремщики и палачи нужны всем.
Олег даже вспомнил, как-то прочитанное в прежней жизни, про известного парижского палача, казнившего и короля, и свергших его революционеров, и прожившего долгую жизнь.
Устраивать синекуру палачам и тюремщикам Олег не собирался, но, и вправду, избавиться от них не поспешил.
Содержащиеся в тюрьме измождённые, а кое-кто из них и изувеченные, крестьяне были освобождены. Олег, под прикрытием Гортензии, на парочку из них направил Малое Исцеление - на избитого старика и умирающую от недоедания и тюремной сырости девочку. Старик, правда, после применения к нему заклинания, оказался ещё вполне нестарым мужиком.
В одной из камер они и обнаружили баронета Женка Орвина, старшего сына и наследника соседнего баронства.
Кроме того, что баронства сами были густо покрыты лесами, часто было и так, что каких-то чётких границ между ними не существовало из-за того, что населённые территории отделялись друг от друга десятками лиг сосновых гущ.
Вот и баронство Пален граничило через реку Псту только с баронством Ферм на юго-востоке, а с остальных сторон были сплошные леса, за которыми на северо-востоке и востоке располагалось баронство Орвин. За лесами севернее и западнее, у Палена были территории вольных поселений королевства.
Женк Орвин стал жертвой одной из здешних многочисленных феодальных усобиц. В стычке у деревни Козино, где молодой восемнадцатилетний баронет командовал отрядом, который собирался увести у Палена сервов, дружинники Орвина были разбиты, а сам Женк попал в плен.
Впрочем, сначала его содержали в гостевых комнатах и предлагали руку Офии, дочери бывшего хозяина замка, которая была его на два года старше и в два раза больше размерами. Но не дождавшись от баронета высоких чувств, его перевели в тюрьму, где он и находился уже больше девяти декад в ожидании выкупа.
Выкуп задерживался, потому что собрать тысячу лигров для барона Орвина было крайне сложно. Баронство было самым бедным из всех соседей - меньше тысячи душ сервов всех возрастов и обоих полов, проживающих в трёх нищих посёлках. Для сравнения, у барона Ферма было больше двух тысяч душ сервов и трёхсот крепостных крестьян, а у барона Палена - больше трёх тысяч.
На вопрос Гортензии Олег ответил утвердительно.
- Баронета нет смысла задерживать, пусть едет. Чек, объяви ему об этом. Голодом его сильно не морили, на прогулки выводили, так что он уже должен прийти в себя.
Барон Пален скептически посмотрел на своего босса.
- Ты же понимаешь, что с точки зрения законов королевства, барон Орвин такой же изменник, как и те, чьи владения нам пожаловали - они все в Нерове поддержали отделение от Винора, и отпускать его сына нам, получившим королевские Стяги, не пристало.
- Да ну? Нам разве кто-то ставил задачу захватывать замки всех бунтовщиков и наводить законный порядок?
Для человека из двадцать первого земного столетия, повернуть ситуацию в любую сторону, сложности не составляло, и не Чеку было с ним тягаться.
- Нам дали Стяги, - продолжил Олег, - тем самым, дав полномочия самим решать, что и когда делать. Поэтому пусть баронет едет к отцу и расскажет ему о нас. Пора уже заявить о себе и посмотреть на реакцию владетелей. А Шереза я сегодня отправлю за наёмниками Чупуры, пусть они выдвигаются к Нерову. По пути погоняют баронские стада свиней и пощипают закрома баронских надзирающих.
До города Неров, самого западного из четырёх городов южных баронств, где купцы из республики Растин устроили нечто вроде центра своих торговых операций, от замка Пален было около тридцати лиг на восток через лес.
- К замку Ферм когда выдвинемся? - спросил Чек.
- Можно и завтра. Я не знаю, нужно ли мне тебя и Гортензию с собой брать. Может, стоит вам остаться, и разбираться тут с хозяйством? Я и без вас управлюсь. Валмин прикроет мои действия, он уже славу сильного мага приобрёл, - Олег немного помолчал, потом начал вставать и добавил, - Шереза дождусь. Как от Чупура приедет, так и пойдём на Ферм. Погостить пока у вас разрешите?
Обедали вшестером, к ним присоединились оба капитана и Валмин.
Лишённый Кретой девственности Валмин, видимо, решил пуститься во все тяжкие. Ночь он провёл одновременно с двумя девушками, бывшей горничной Офии и одной из рабынь-прачек, симпатичной черноглазой пигалицей, на которую сначала и Олег положил глаз, но опять был прихвачен Ритой.
- Что с пленными дружинниками делать будем? - спросил за обедом Торм.- многие имеют здесь в замке семьи, они почти все, в основном, из Легина и Брога, восточных городов баронств.
- У многих жёны и дети пристроены тут на работы, - добавил капитан Олен.
Пален перевёл взгляд на Гортензию, молчаливо спрашивая её мнение. Та уже давно отставила от себя тарелку и ждала, пока насытятся мужчины, попивая разбавленное вино из серебрянного кубка.
- Дружинников у нас и своих достаточно. Скоро они перевезут сюда свои семьи. Так что, думаю, прежних надо гнать отсюда, веры им нет, да и не нужны они. Но можно посмотреть, может кто-то будет и полезным. Займёшься?
С вопросом она обратилась к их капитану. Тот мимикой показал, мол, а куда я денусь.
Вечером барон Пален в дворе замка, возле входа в донжон, принимал приведённых к нему старост шести деревень баронства.
Вообще, кроме деревень населёнными сервами, в баронствах было ещё и много хуторов, в которых, в основном, проживали крепостные крестьяне. Основным занятием последних был выпас свиней. Подобно раннему английскому средневековью, ещё до норманского завоевания, это было одним из значимых хозяйственных дел.
Здешние свиньи мало отличались от земных, а вместо желудей, с удовольствием ели павшие шишки винорских сосен. Правда, здешняя порода свиней была полудикой, поэтому часто случались побеги, за которые крестьян сурово наказывали. Сидельцы баронской темницы, в основном, и были эти несчастные. Если бы в пропаже хрюшек заподозрили злой умысел, то крестьян ждала бы мучительная смерть. За кражу или присвоение баронского имущества тут пощады не знали.
