Когда кабатчик закрыл решётку камеры, где осталась глухо стонущая потерявшая сознание Тупица, они пошли к концу прохода.
Там находилась лестница, которая вела вверх к двери такого же размера, как и та, через которую они сюда спустились.
За ней находилась небольшая каморка с ещё одним выходом из неё, в которой на полке лежали мешочки, наполненные дурманом.
- Бери вот эти два, - показал Кастет, - Отнесёшь Ростику.
- Сейчас? Днём?! - возмутился Малыш.
- Что тебе не нравится, придурок? - завёлся с пол-оборота кабатчик, - Какой тебе сейчас день? Скоро уж темнеть начнёт. Бери и вот, через эту дверь, уматывай. Ты сразу на Кривушку выйдешь. А ты на этой улице когда последний раз комендантский патруль видел? Пшёл отсюда, урод, пока к этим двоим не определил в соседи, - Кастет мотнул головой в сторону камер.
Или успокоенный доводами кабатчика, или напуганный его угрозой, но Малыш Гнус молча взял указанные ему мешочки и выскочил за дверь.
Проводив Гнуса, Кастет вернулся тем же путём, что и пришёл сюда. Проходя мимо камеры Тупицы, плюнул сквозь решётку на бессознательное скрюченное тело. Правда, попал в прут решётки.
Пушок, в этот раз, голос не подал, видимо, впечатлённый расправой над соседкой.
Рыжий раб бойко торговал за стойкой. Подойдя к нему, Кастет, полушёпотом, чтобы не привлекать внимания, сказал ему:
- Пушку только воду давай, пусть без еды посидит, а этой падали вообще ничего не давать.
Раб понимающе кивнул и радостно оскалился - Тупицу он недолюбливал давно.
- Хозяин, тебя тут девка дожидается, - он кивнул в сторону обеденного зала.
Кабак Кастета, главный и лучший из его питейных заведений, меньше всего напоминал бандитский притон.
Наоборот, для этого района возле Вонючки, это было, пожалуй, самое приличное заведение, которое с удовольствием посещали мастеровые, работники и работницы с мануфактур и мастерских.
Большинство из этих работников, или были свободными изначально, или уже давно выкупившимися сервами, странности здешних порядков многих удивляли - сумму выкупа барон Ферм, ставший графом ри,Шотелом, установил невысокую, а платил немало, а, с точки зрения сервов, в прошлые года никогда не державшие в руках больше десятка солигров, так и вовсе платил огромные деньги.
Приходили сюда и работающие на производствах сервы с сервками, которые, особенно в последнее время, и не торопились скопить на освобождение, предпочитая тратить получаемые деньги на другое, в том числе и на развлечения.
При взгляде в сторону зала, настроение Кастета сразу же поднялось.
И дело было не только в том, что просторный зал на сотню человек был почти полностью забит, и не только в том, что на сцене выступал бард, приехавший аж из Нимеи, второй столицы королевства, а в том, что, прислонившись к стенке между окон, потерянно стояла симпатичная девушка, которая скоро будет удовлетворять все его прихоти.
Увидев взгляд Кастета, девушка вздрогнула и робко стала протискиваться к нему, обходя столики с посетителями.
Кабатчик осмотрел зал и удовлетворённо кивнул, сегодня выручка опять будет рекордной - всё же бард не зря старается, надо будет ему ещё немного деньжат подбросить.
За одним из столиков сидела компания из пяти девиц, видимо, ткачихи или прядильщицы. Они пили чай с пирожными и очарованно слушали певца, но что-то в них Кастета насторожило. Впрочем, его настороженность не успела сформулироваться в конкретную мысль, как подошла намеченная им для сегодняшних развлечений девушка.
- Я пришла, как вы сказали, - её голос был настолько тихим, что кабатчик его еле услышал.
- Не тушуйся, малышка, и не грусти, - радостно и плотоядно заулыбался Кастет, - А то смотри, понравится мой дружок на вкус, так ещё и напрашиваться ко мне будешь.
Рядом радостно заржал рыжий раб, но под строгим взглядом, который бросил на него хозяин, тут же заткнулся.
- Мне пока некогда. Иди посиди где-нибудь в зале, - кабатчик показал подбородком в сторону столов, откуда только что пришла девушка, - послушай моего певца. Да, я тебя сегодня угощаю. Цени.
Он подошёл к девушке вплотную и провёл ей рукой по ягодице.
Когда та покраснела, то Кастет засмеялся и пошёл на кухню, бросив пробегавшей мимо рабыне-официантке:
- Принеси ей, что закажет.
Девушка некоторое время потерянно пробиралась между стеной и первым рядом столов.
Хотела было пристроиться к пятёрке девушек-работниц, сидевших за столиком на шестерых, но, сидевшая с одной стороны стола пара из них, явно бы не стала сдвигаться и тесниться. Свободных столов не было, а за теми столами, где были свободные места, сидели, в основном мужчины или смешанные компании приятелей.
- Ищешь, где сесть? Садись.
Девушка обернулась. Сзади неё, чуть сбоку от стола с пятью девушками, стоял небольшой столик на двоих, за которым сейчас сидели пригласившая её девушка со своим парнем, но там, и правда, можно было, при желании, разместиться хоть вчетвером. К тому же, эта, чем-то немного странная, девушка подвинулась, освобождая для неё место на лавке.
- Спасибо, - сильно стесняясь сказала она, - Мне правда надо где-то подождать одного...., - она не знала, как ей назвать кабатчика Кастета и смутилась ещё больше, - Енга. Меня зовут Енга.
- А меня Уля, - весело представилась девушка, - А это мой жених Нечай. Правда он красивый?
Уля засмеялась. Её смех был настолько заразителен, что Енга на какой-то миг даже забыла причину своего прихода в этот кабак и тоже улыбнулась.
- Тебе чего принести, - спросила у Енги, довольно грубо, подошедшая к столику рабыня Кастета.
- Мне? - девушка немного растерялась, она совсем и не думала о заказе.
Но тут вдруг в разговор вмешалась её новая знакомая. Зрачки у неё буд-то сузились, а в голосе прорезался металл.
- Рабыня, тебя что, не учили вежливому обращению с клиентами? - от вроде бы спокойного голоса Ули даже у Енги пробежали мурашки, у рабыни же и вовсе, словно ноги подкосились, а лицо побледнело.
- Ппростите, госпожа, я принесу госпоже тоже, что и вам, - тихо проговорила официантка, - Ммне можно идти?
- Иди, только возвращайся поскорее, пожалуйста, мы тебя очень будем ждать, - опять заулыбалась Уля.
Енге показалось, что в Уле словно два человека живут. Один из них только показался и тут же спрятался. Что-то с этой девушкой было не так. И рабыня вон как оглядывается с недоумением. Видно, тоже не понимает, что это сейчас было.
Тут и спутник Ули, её жених Нечай, произнёс непонятную странную фразу:
- Мало надеть парик, сменить одежду и наложить грим. Надо ещё и научиться сдерживать себя и, как он нас учил, не выходить из образа.
