- Давай, что тут у нас, - оголодавшая виконтесса, как только уселась на походную кровать, коршуном накинулась на еду.
Олег называл это самовнушением и чушью, но Уля была убеждена, что орехи с мёдом помогают быстрее восстановиться магическому резерву.
- Подготовь всё к раннему отъезду, - говорила она Лолите, снимавшей с неё сапожки, - Мы, хоть и чуть позже поедем, но сильно тянуть тоже не будем.
Насытившись медовыми орехами и запив их молоком, Уля со стоном, в котором смешались накопившаяся за день усталость и удовольствие от любимой еды, легла на спину, не снимая своего дорожного брючного костюма.
- Горячего-то что не поели?
- Сама ешь, я не хочу. Сейчас полежу немного и будем мыться, - виконтесса закрыла глаза, но тут же их открыла, - А что это за здоровяк был, которого ты днём колотила?
Лолита, эта машина убийств, вдруг залилась на лице краской.
- Придурок один, из гвардии. С самого Пскова, при встрече, начинает приставать. Я ему однажды руки выдерну и шею сверну.
- Зачем так жестоко, Лола? - засмеялась Уля, - Давай, я прикажу его под палки отправить? - естественно, это предложение не было сделано всерьёз. Хотя Лолита давно вышла из своего бывшего отрешённо-туповатого состояния, но и приличествующего женского лицемерия ещё не приобрела - Уля легко читала на её лице все её эмоции. Вот и сейчас виконтесса поняла, что тот сержант-здоровяк охраннице нравится.
- Пожалуйста, не надо, госпожа, - всерьёз испугалась Лолита, - Я сама его, если будет нужно, отделаю так, что мало не покажется.
- Поняааатненько, - протянула Уля, вновь закрывая глаза, - Лола, ты только не считай себя привязанной ко мне. Если надумаешь устроить свою жизнь, тебе ведь уже давно пора, то я тебе не только мешать не буду, я тебе помогу, если надо.
Закрытые глаза не позволили Уле увидеть, как, и так красное, лицо охранницы налилось и вовсе уж малиновым цветом.
Эти два дня, и правда, сильно вымотали виконтессу. Работать пришлось, как говорит Олег, на износ и засучив рукава. А балы, красавицы, лакеи, юнкера и, даже, хруст французской булки, у неё, он пообещал, в будущем обязательно будут. Кто такие юнкера и что за булки такие, Уля не поняла, но, видимо, что-то хорошее, раз брат ей это обещает.
Повезло ещё, что среди войск, вернувшихся утром от Ирмени, раненых не оказалось совсем. Разжиревшие растинские стражники, как и их маги, оказались хороши только в надзоре за своими рабами-гребцами, а, при виде внезапно нагрянувших кавалеристов, сразу же сдались.
Сопротивление пытались оказать только два небольших отряда - десяток легионеров, во главе со слабосилком магом-лейтенантом, и три десятка личных бойцов какого-то важного растинского вельможи. Но их сопротивление быстро подавили. Как рассказал Нечай, на пристани было пришвартовано двадцать четыре корабля. Их все сожгли, перед этим разгрузив.
Захваченные припасы будут, как никогда, кстати - армия движется почти без обоза, везёт с собой только самое необходимое.
Олег сказал, что они на вражеской территории, никаких планов на дальнейшую судьбу этих земель у них нет, поэтому войну должна кормить война.
Что означает эта фраза, она полностью осознала сегодня днём, когда увидела, как из Юнгера вывезли огромное количество реквизированных подвод с зерном для кормёжки армейских лошадей, много скота и птицы. Похоже, что из городка выгребли всё, что может пойти на питание.
В качестве трофеев им досталась и походная казна легиона, в которой было больше пяти тысяч лигров медными и серебрянными монетами и вексель на тридцать тысяч лигров, защищённый одним из утверждённых растинских родовых заклятий Знак Шитора.
Олег, который, по его словам, впервые держал в руках вексель, потом смеялся, что он теперь богат, как Крез, и может штамповать такие векселя, как канцелярия справки.
Смысл слов брата Уле был понятен - его заклинание Познание Магии она и сама пыталась выучить, впрочем, пока безуспешно.
- Госпожа, разрешите ванну вносить? - голос Лолиты вывел виконтессу из дремоты.
Когда четвёрка солдат из хозвзвода, пыхтя, внесли заполненную, наполовину, тёплой водой бадью и два ведра с горячей водой, Уля заставила себя подняться с постели.
- Я уложила в два тюка то, что нам наверняка понадобится, - рассказывала охранница, поливая воду на Улю, - Шатёр и всё остальное тут, свернут хозвзводники. Здесь, говорят, кроме них ещё и второй батальон пехотного полка остаётся целиком. Господин барон Пален так распорядился. Тут и пленных сторожить надо. Никто пока не знает, что с такой толпой делать. Вас вытереть?
- Не нужно, я сама.
Уля взяла из рук Лолиты полотенце в виде большого отреза ткани и, обтеревшись, надела на себя ночную пижаму. Раньше, в походах, она обходилась без таких излишеств, но сейчас предпочитала обеспечивать максимально возможный комфорт - тогда больше сил у неё было на полезные дела.
Среди пленённых при походе к Ирменю оказалась троица весьма важных персон. Сын самого Болза, пусть и незаконнорожденный, кажется, Свензий, а также сын и племянник главного растинского правителя.
Только сын этого растинского владетеля, оказывается, не наследует трон своего отца. У растинцев правителей выбирают каждые три года, как в городах выбирают обычных мэров.
Улю удивила и насмешила такая глупость. Какой смысл тогда заботиться о владении, если тебя в любой момент могут его лишить, или если его наследует не твои дети, а дети твоего недоброжелателя?
Как ни странно, брат к такой растинской глупости отнёсся спокойно, только плечами пожал в ответ на высказанное ею удивление. А на слова, кажется, Торма, что теперь можно и не идти дальше, раз получили таких заложников, ответил в своём духе: "А если их папаши скажут, что солдат на маршалов не меняют? Не ищите лёгких путей."
Армия графа ри,Шотела разделилась на десятки колонн, которые, словно загонщики при охоте на зверя, пошли широким фронтом по землям республики.
Держать голубятни с почтовыми голубями для связи со столицей было бы откровенно ненужным излишеством - голубей использовали для отправки сообщений на большие расстояния. Так что, главными задачами в походе были высокая скорость движения и перехват возможных беглецов в Растин.
Уля ехала на левом фланге армии с Ритой, которая постоянно сверялась со схемой, которую нарисовал на куске козлиной кожи Агрий, и, иногда лично, иногда с помощью посыльных, корректировала движение своих егерей и направления для идущих следом гвардейцев Шереза.
Естественно, Уля изначально планировала ехать вместе с Нечаем. Тот, с тремя десятками своих ниндзя, изображавших из себя, кто-то пустившихся в путь поселенцев из Бирмана, кто-то торговцев из западных провинций Винора, отправившихся закупаться в Растине специями и хлопковыми тканями, вёл передовую разведку. Олег, узнав о её планах, только кортко буркнул: "Нечего тебе на передовой пока делать. Поедешь с егерями, на левом фланге."
