Но прозвучавшее имя Ули заставило его самого, как и остальных его спутников, поневоле, прислушаться к тому, о чём шла речь за столом синезийцев.
— Гнильё? — разъярился уже основательно напившийся вина пожилой бородатый торговец, — А кто мне говорил, что вези любой шёлк, герцог всё скупает? А меня плетьми приказала гнать из Пскова! Она хуже своего братца. Чудовище!
— Это он о госпоже, что ли? — изумлённо спросил лейтенант и начал подниматься со своего места.
Глядя на него, хотели к нему присоединиться и все ниндзя.
— Сидеть! — негромко скомандовал Олег, — Пусть даже так, — прокомментировал он слова торговца, — Больше будут бояться, меньше станут жульничать.
Как выяснилось из дальнейшей перепалки между торговцами, тот, что старше, зная большую потребность Сфорца в шёлковых тканях, которые там не производились, но чем их оплачивать было в избытке, скупил у себя на родине, в Синезийской республике, больше ста рулонов этой дорогой ткани. БОльшую часть её он продал Гури, который покупкой шёлка занимался лично, а меньшую — барон Ленер забраковал.
Не желая терять прибыль, синезийский купец, воспользовавшись отъездом министра, попытался продать через Армина. И нарвался.
Временная правительница герцогства, узнав, что торговец попытался обманом всучить повторно свой порченный товар — об этом ей доложили люди полковника Нечая — приказала гнать его из гостиницы до городских ворот Пскова плетьми.
И сейчас бородач, напившись, изливал свои обиды. Судя по репликам его собеседников, делал он это уже не в первый раз, и успел своим нытьём всем надоесть.
Олег посчитал его мощенничество не столь большим, а сказанные им о сестре слова не столь оскорбительными, чтобы устраивать над ним расправу. О чём и сказал своим спутникам.
Но судьба распорядилась совсем по-иному. Едва успокоившись, бородатый купец принялся, сначала, лапать трактирных рабынь, а затем обратил своё внимание на их компанию.
Девушки и женщины в среде наёмников тут не были такой уж редкостью, но, чтобы в отряде, насчитывающим дюжину человек, было сразу четыре девушки, такое тут, и правда, редко встретишь.
Девушки и привлекли внимание пожелавшего себе женских ласк торговца.
Напротив торговца, лицом к нему, сидела одна из девушек-нидзя с удивительно земным именем Джулия, прославленного Батырханом Шукеновым, рано ушедшим из жизни солистом группы А-Студио. Джулия была брюнеткой, невысокого роста, со спортивной фигурой и кукольным, почти детским, личиком. Она была лучшей в отряде Нирмы по преодолению стен замков и городов.
Именно ей и начал этот пожилой ловелас делать вполне прозрачные намёки, подмигивая и выкладывая перед собой монеты столбиком.
Когда он, убрав со стола все медные солигры, одним движением, сметя их в кожанный мешочек, достал из внутреннего кармана серебрянный рубль и принялся его крутить между пальцами, Джулия разулыбалась ему в ответ и, не успел Олег сообразить, как она поднялась и, подмигнув торговцу, отправилась к лестнице.
Олег хотел, было, её остановить, но потом решил, что раз девушка хочет позабавиться, то пусть позабавится.
Кроме Олега и его спутников, никто не обратил внимания на уход Джулии с торговцем. В зале стоял шум, а товарищи торговца уже сами были сильно навеселе и тоже были заняты поиском себе грелки на ночь. Правда, эти были не настолько пьяны, чтобы лезть с такими предложениями к наёмницам, кем выглядели девушки-ниндзя.
Джулия вернулась достаточно быстро. И на понимающие улыбки своих коллег подмигнула.
— Жить-то хоть будет? — поинтересовался Олег.
— Да, господин, — скромно ответила она, — Но любить, вряд ли.
Через два дня они уже въезжали в ворота Нимеи, преодолев Ирмень на одном из Теусских кораблей, который Олег арендовал за четыре рубля — корабль был небольшим и, чтобы перевезти и всех лошадей, ему пришлось делать две ходки.
Городские стражники на воротах его сразу узнали.
— Господин соправитель, вам бы в мэрию заехать, — сказал ему пожилой десятник, старший наряда, — Там вам доложат сведения о нашем славном короле.
Глава 20
Возле чёрного входа в магазин, где рабы перекатывали бочки, судя по всему, пустые, вроде бы просто отдыхала, грызя орехи крепкими белыми зубами, одна из продавщиц.
— У себя? — спросил барон Лешик Гирвест, сейчас одетый в одежду небогатого благородного.
— Уехал, — также информативно ответила ему девушка, весело сверкнув глазами, и отлипла попой от дверного косяка.
Нового-старого шефа их столичной резидентуры девушка-ниндзя, естественно, узнала, хотя и прибыла в Фестал недавно — она была из последнего выпуска Центра подготовки.
Лешик тоже уже был знаком с ней. Более того, он даже знал, что, сначала, в егеря, а потом, и в ниндзя, девушка попала по личной протекции самого Олега, и даже знал о том, что она, однажды, была близка с герцогом.
Ниндзей не так много, все они выпускники одного Центра подготовки, у них были одни учителя и есть только один господин, которого они все боготворят, поэтому ниндзя очень много знают друг о друге. Как местный, самый большой начальник среди людей соправителя, барон Гирвест был посвещён в то, кто из новеньких сотрудников прибывает в Фестал и что они из себя представляют.
Отвечать только о том, о чём их спрашивают, это одна из особенностей ниндзя, которую Лешик давно заметил.
— Ялика, а подробней, если можно? — уточнил он свой вопрос.
— Можно, — улыбнулась она, мазнув глазами по рабам, закончившим перекатывать пустые бочки из здания магазина Монса под деревянный навес в углу обширного двора, — Бегом на склад, — скомандовала она им и, когда они шустро заскочили в здание, пригласила барона, — Проходите. Господин Монс отлучился ненадолго. Скоро будет.
Она, закрыв за собой дверь чёрного хода на тяжёлый засов, провела его на второй этаж, где в самом дальнем краю длинного и широкого коридора был кабинет хозяина магазина — бывшего наёмника Монса, являвшегося, по-совместительству, и главой всей агентурной и торговой сетей герцога Сфорца, которым он стал, когда Лешик потребовался Олегу в Пскове.
Сейчас, после возвращения Лешика в Фестал, на долю Монса осталось только руководство торговыми делами. Такова была воля герцога-соправителя. Впрочем, Монс только вздохнул с облегчением. Он понимал, что особых талантов, в отличие от Лешика, в ведении всяких тайных дел, у него нет.
Пока поднимались по лестнице, барон Гирвест, невольно, любовался видом ладной фигурки, одетой в весьма обтягивающее платье торговки, поднимающейся впереди него. Но, даже не будь у него сейчас молодой, красивой и, главное, искренне любимой жены, Лешик вряд ли решился бы на флирт с девушкой-ниндзей.
Он не то, чтобы боялся или, хотя бы, опасался их. Просто, с самого начала, как только он узнал и близко познакомился с этими совершенными орудиями убийств в руках Олега, ему, опытному бретеру, в их присутствии долгое время было не по себе, из-за осознания факта того, что любой или любая из ниндзей легко может расправиться с ним, одним из лучших столичных дуэлянтов, голыми руками или используя какой-нибудь совсем посторонний предмет. И сделает это, при необходимости, очень быстро.
