— Я хочу поговорить с регентом с глазу на глаз, — громко объявила вышедшая из своего кабинета улыбающаяся Клемения и вежливо кивнула Олегу.
Когда придворные, кроме Лешика и Прилы, давней подруги, компаньонки и наперсницы королевы переместились через большую двустворчатую дверь в гостиную залу, Клемения подошла к Олегу и протянула ему обе руки.
— Только Семеро, наверное, могут понять, как я рада тебя видеть, Олег.
— А уж как я рад, Клео, ты даже не представляешь, — Олег взял её руки в свои и расцеловал королеву в разом разрумянившиеся щёчки, — А ты всё хорошеешь и хорошеешь.
Он сейчас не лукавил ни в чём — он действительно рад был её видеть, и Клемении на самом деле беременность шла. Она уже была на втором сроке беременности и скрывала свой живот просторным, как балахон, платьем. Королева была не из тех будущих матерей, внешность которых на период беременности меняется в худшую сторону. Её цветущий вид портила только излишняя озабоченность во взгляде.
События, связанные с отъездом от двора кузена Клемении герцога Круна ре, Талова, были Олегу хорошо известны из донесений Лешика. Клемению этот отъезд довольно сильно уязвил. Так уж, наверное, устроены многие женщины. Ухаживания глаторского герцога Клемению смешили и забавляли, и отвечать на них взаимностью она не собиралась. Но стоило герцогу объявить о своём отъезде, как Клемения расстроилась.
Это у Олега было понимание причин столь внезапного и спешного отъезда ре, Талова, отъехавшего, кстати, почти со всеми тусовавшимися при винорском дворе глаторскими подданными — наверняка по своим каналам они получили информацию о подавлении мятежа, и о полном фиаско с попыткой отжать часть Вилской провинции. Так что, ловить в ближайшем будущем им в Виноре было нечего. Что там замысливал отец Клемении и с какой целью подсылал племянника к своей дочери, теперь уже роли не играло. Все их планы накрылись медным тазом. Интересно для Олега в этом спешном отъезде было только то, что поехал Крун не домой в Глатор, а в Тарк, ко двору Плавия.
Клемения хоть и была королевой и наследницей королей всё же оставалась при этом молодой женщиной, поэтому восприняла отъезд кузена, как результат изменения своей внешности в худшую сторону. Лешик сообщал Олегу, что Прила всеми силами пыталась подругу переубедить, но та только делала вид, что соглашается, а на самом деле была расстроена всерьёз.
И сейчас, хотя королева слушала рассказ Олега о вилских событиях со всем вниманием и задавала в нужных местах нужные вопросы, он чувствовал, что ей хочется поделиться с ним наболевшим. Гортензии Клемения немного стеснялась и никогда бы не стала с ней откровенничать, Прилу она считала слишком необъективной в отношении себя, Уля отсутствовала. Так и получалось, что при толкотне вокруг своей персоны большого количества людей, ей не с кем было обсудить свои комплексы.
— Ну а ты тут чем занималась? — закончив повествование о своих делах, спросил он давно заждавшуюся этого вопроса королеву.
— Да тем же, о чём мы с тобой и договаривались. Как ты говорил, торговала улыбками со всеми иноземными посланцами. Гортензия тебе, как вернётся из Шпеена…
— Что она там забыла? — удивился Олег.
Вот этой информации он ещё не слышал. А на его вопросительный взгляд, Лешик лишь пожал плечами, дескать, я тут не при делах.
— Отшельницу поехала уговаривать — Морнелию, — пояснила королева, — Магиня удалилась от двора и на все письма шлёт одинаковый ответ. Что заболела и теперь лечится. Врёт, наверное. Но с ней или без неё, Гортензия завтра обещала вернуться. Так что, насчёт иноземных дел она тебе лучше объяснит. Документы я подписывала только те, которые твой Клейн одобрил. Эх, он у тебя и зануда. Ну и так, всяких мелочей, ты же сам знаешь, сколько их, переделала. Всё ждала, когда ты приедешь, чтобы заняться делами посерьёзней.
— Твоё самое главное дело — родить наследника престола, — нравоучительно сказал Олег, — А с остальным я тебе помогу. Потом. Сейчас, в ближайшие дни тебе предстоит заняться двумя важными делами. Одно простое — генерал Чек везёт взятых в плен непримиримых бунтовщиков. Тебе надо будет вместе с Большим королевским советом продумать виды и порядок их наказания, — он намеренно избежал слов пытки и казни, пусть другие решают этот вопрос, а он, как Понтий Пилат, умыл руки, — Думаю, тут у тебя проблем не будет. А вот второй вопрос может быть чуть посложнее — Чек доставит и бывшего герцога. Сюда на суд. Я надеюсь, нет, выражаю уверенность, что его не оправдают. Доказательства его предательства в избытке. А то, что он попытается наговаривать на твоего отца — это лишь попытка оправдать свой сговор с Плавием и винорской эмиграцией.
Щадя чувства Клемении, Олег умолчал о некоторых фактах, касающихся короля Виделия и его роли в Вилских событиях. Для себя он решил поговорить об этом с королевой, когда будет более удобный случай. Не сейчас, не в день встречи.
— А отец там действительно не участвовал? — королева сама начала этот разговор, — И почему этими делами буду заниматься я? Ты опять куда-то собрался?
— А можно мне с тобой? — подал голос Лешик, который до этого молча сидел рядом с женой и внимательно слушал разговор.
— Про твоего отца пока ничего сказать не могу, — соврал он Клемении, затем повернулся к Лешику, — И никуда я не собираюсь. У меня просто других дел тут будет выше крыши. Прогрессорством займусь.
— Чем? — в один голос удивились все трое — и королева, и Лешик с Прилой.
— Делами полезными — налогами, административной реформой, армейской, а ещё музыкой, рельсовой дорогой и кто-то хотел театра в Фестале?
Театр в столице хотела иметь Клемения — наслушалась Улю и теперь просто жаждала этого зрелища. И Олег её понимал. Что за жизнь, когда всего развлечений-то пытки да казни преступников и бедолаг.
— Тогда ладно, — заулыбалась Клемения, — Занимайся, мы отвлекать не будем. У меня лично для решения тех вопросов, про которые ты говорил, теперь возможности все есть. Эта докука, кузен мой, наконец-то, слава Семи, отъехал. Так что, никто под ногами путаться и мешать не будет, — королева всё же подвела разговор к тому, что её серьёзно цепляло.
— Это правильно, — поддержал её напускную весёлость Олег, — В толпе друг друга мы узнали, сошлись и разойдемся вновь. Была без радостей любовь, разлука будет без печали.
Лермонтовские строки удивительным образом легко перелегли в рифму на слова местного языка. Глядя на реакцию слушателей, у Олега появилась было мысль устроить прогресс ещё и в поэзии, но тут же себя одёрнул — ему только этого не хватало до кучи.
— Олег, как ты красиво…Была без радостей любовь, разлука будет без печали, — Клемения повторив строки Лермонтова, естественно, считая, что их авторство принадлежит Олегу, некоторое время задумчиво сидела, но потом пришла в себя, — Какая любовь, Олег? И ты на эти сплетни повёлся?
— Не, Клео, ты же знаешь, что я в курсе твоего отношения к кузену. Так что сплетни на меня никак подействовать не могли. Но, раз даже и любви не было, то пусть ре, Талов катится колбаской по Малой Спасской. Тебе-то что до него? Ты бы лучше о настоящих друзьях чаще думала. Может они у тебя с дальней дороги проголодались, а ты кого-то уже почти склянку выспрашиваешь, а поужинать даже не предложила.
