— Да нет. Со мной муравьиные львы.
Секунда молчания. А затем — полные сочувствия взгляды. Дмитрий смотрел на этого великого человека с состраданием: неужели всё, что он пережил, сыграло свою роль? Жалко, если знаменитый Олег вот так просто сошёл с ума. А ведь был почти герой, знаменитость мировой величины…
— Если ты шутишь, то у тебя получилось. Ха-ха. А теперь давай серьёзно, — нахмурился Вебер.
— Я серьёзно. В лагере вортигонтов мне дали ферроподы, сигнальные железы муравьиных стражей. Они издают специфический запах. И, воспринимая его, муравьиные львы принимают меня за мирмидонта. За вожака. И идут за мной.
Дмитрий с сомнением покачал головой: удивительно, но всё же похоже на правду… Вряд ли бы сам Олег стал так глупо шутить.
— Ну, допустим, — кивнул он, — ладно, потом покажешь. Если всё так, как ты говоришь, то у нас теперь есть некоторое преимущество.
— Огромное преимущество, — заверил их Олег, — вот, возьмите каждый по три ферропода. Чтобы муравьиные львы и вас считали за своих.
Растерянные заключённые приняли из рук Олега по три кожистых шарика с переливающимися голубыми вкраплениями.
— Всегда держите их при себе, — предупредил Олег, — и всё будет в порядке. Ну, так что, вам известно, где находится железная дорога?
— Не знаю, — пожал плечами Вебер.
— Я знаю, — остановил его Дмитрий, — меня водили через перрон на допрос. Надзиратель хотел со мной разговаривать в личной комнате.
Олег присвистнул.
— Не может быть! Как же ты с допроса живым ушёл?
— А так, — снисходительно усмехнулся Дмитрий, — здесь всё немного иначе. Здесь держат тех, кто Правительству ещё живым нужен пока что. Охранники тут не имеют права по собственной прихоти убивать заключённых. Избить могут. Но убить нет.
— Это тебя твой друг-надзиратель ещё пожалел, что не покалечил, — похлопал его по плечу Вебер.
— Не друг он мне! — Резко ответил Дмитрий, — ещё раз так скажешь, хоть ты мне и друг, я за себя не отвечаю, понял? Сволочь он предательская…
Олег покосился на заключённого: нет, ничего страшного. Видать, парень многого натерпелся, пока был тут. Нервы и у самого Олега работали на пределе возможного.
— Надо выдвигаться, — сказал он, — у нас очень мало времени. Ферроподы сдавите один раз на всякий случай.
Они вышли из охранной комнаты. Оба заключённых последовали совету Олега, и сдавленные ферроподы выпустили по облачку коричневых спор. Вебер чихнул.
— Что это за гадость?
— Споры, несущие запах, — ответил Олег, понимая, что и сам не так давно морщился от этого терпкого запаха, — ничего, привыкнешь.
Они осторожно двинулись по гудящему от боёв «Стара Проспект». Здесь нужно было каждую секунду быть начеку. Каждый шаг мог стать последним. Муравьиные львы за ними не шли, так что прикрытия со спины у них не было. Замыкающим как-то сам определился Вебер. Дмитрий и Олег шли впереди, обводя коридор стволами автоматов. Веберу, наконец-то, досталось кое-что получше гранаты — помповое ружьё одного из убитых в охранной комнате.
— Дмитрий, — повернул голову Олег, — мы хоть правильно идём? А то опять не заметим, как заблудимся.
— Правильно, не сомневайся, — заверил его заключённый, — я этой дорогой уже пять раз ходил.
— Слушай, — тихо поинтересовался Олег, — скажи, ведь это же тюрьма? Зачем она вообще нужна? Как я понял, расправу над «преступниками» солдаты и «Госкавалерия» могут свободно чинить и в городе, на улицах. Какой смысл содержать здесь заключённых? Или здесь через пару дней назначают судебное заседание?
Дмитрий усмехнулся. Похоже, Олег тут — совсем недавно. Объяснить ему?
— Здесь больше пары дней не задерживаются, это верно. Но остальное совсем иначе. Здесь не расстреливают. И, тем более, не судят, это было бы уже совсем как в цивилизованном обществе. Как бы тебе объяснить… Подними взгляд. Вон там, под потолком, видишь?
Олег прищурился. У потолка к стенам рядами были прикреплены продолговатые предметы в человеческий рост. Вебер тоже поднял взгляд.
— Это капсулы, — пояснил Дмитрий, — их привозят на машинах или на поездах в течение пары дней, и тебе повезло, если они задержатся ещё хотя бы на день.
Вебер за его спиной напряжённо слушал.
— В этих капсулах людей увозят в самый центр, в Цитадель. А там… — Дмитрий осёкся, словно ему трудно было продолжать, — а там из них делают сталкеров.
Вебер вздрогнул. Олег нахмурился: он и раньше слышал тут это слово и догадывался, что это — одна из боевых единиц Правительства.
— Сталкер, — твёрдо продолжал Дмитрий, покосившись на оцепеневшего Вебера, — это вроде такой раб, разнорабочий. Людям полностью уничтожают их мыслительные центры, оставляя лишь контроль мозга над рефлексами, жизненно важными органами и памятью. Идеальный раб.
— Что? — Ошеломлённо сказал Вебер, замерев.
Он-то всегда думал, что тут просто расстреливают после допросов… Он приготовился к смерти и был рад ей как избавлению, а теперь… Теперь смерть от него ускользала. Ему тут был уготован не вечный покой, а жуткий кошмар, который намного хуже смерти. Полужизнь. Но почему? Почему ему никто этого не говорил? Неужели и остальные не знали? Тогда откуда знает это Дмитрий?
— Будь они прокляты, — тихо проговорил Олег, — творить такое с людьми…
— Можно считать, мы только чудом до сих пор не в капсулах, — невесело усмехнулся Дмитрий.
— Откуда тебе это известно? — Вдруг резко спросил Вебер, — это всё слухи. Нас тут просто расстреливают, когда дальнейшие допросы становятся бессмысленными. Это всё неправда!
— Не кипятись, Вебер, — спокойно ответил заключённый, — я никому не говорил, чтобы люди понапрасну не мучились. Спасения-то у нас всех не было и не могло быть. Мне рассказал про сталкеров один мой знакомый… Думал, что я испугаюсь…
Дмитрий поморщился от гнусного воспоминания. Бывший друг, а ныне надзиратель блока «А5» Станислав Хромов живописно и в подробностях описывал процесс превращения в сталкера… Это было шоком… Но надзиратель просчитался: Дмитрия шок делал только сильнее.
Вдруг Олег снова остановил всех, подняв вверх руку: что-то было не так.
— Что? — Коротко и шёпотом спросил Вебер.
— Не знаю, — тихо ответил Олег, — что-то не так. Я чувствую… Шорох вроде слышал какой-то, писк. Будьте настороже.
Он выглянул за угол: вроде чисто. Они вышли в просторный коридор с боковым ответвлением. Не единой души. Олег покосился в сторону: в пяти закрытых камерах, сжавшись, лежали холодные трупы расстрелянных заключённых. Похоже, покидали это место очень спешно. Среди разного оборудования, электрических и телефонных кабелей и труб висели капсулы. Везде были какие-то ящики, контейнеры. Похоже, этот блок заработал не очень давно. Они вышли в центр коридора. Вебер заметил впереди охранную комнату и шепнул, что надо бы пробраться туда.
