— Я не могу ехать в Тор Анрок один, — признался Имрик, скривившись. — Придворная жизнь бесит меня неописуемо.
— Как ты думаешь, почему Каледриан выбрал тебя? — спросил Тиринор, подходя к низкому дивану перед полкой с картами. — Ты не самый большой дипломат из всех его людей.
— Может, именно поэтому, — пожал плечами Имрик. — Не знаю, почему Каледриан не едет сам. Спрошу у него.
— Подготовка к путешествию потребует времени, — сказал Тиринор, кладя письмо на подлокотник дивана. — Велю слугам начинать.
— Ты это о чем? — спросил Имрик. — К чему там готовиться?
— Путь отсюда и до Тор Алесси. Организовать проезд на корабле до Ултуана, потом транспорт из Лотерна. Само не сделается.
— Ничего этого не надо, — слегка улыбнулся Имрик.
— Не надо? — Тиринор пристально посмотрел на кузена — и сделал большие глаза, увидев его довольное выражение лица. — Хочешь лететь на драконах до самого Каледора?
— Так быстрее всего. Нет смысла терять время.
— А наши вещи? А слуги? Их снизу привязать, что ли?
— Поедут следом, — ответил Имрик, постукивая по столу пальцами. — Бел Шанаар славен роскошью своего дворца, тебе там понравится.
— Но всю дорогу лететь верхом? — Тиринор недоуменно развел руками, глядя на Имрика. — Зачем?
Имрик встал и перекинул сложенный плащ через руку.
— Мы, — он ткнул себя пальцем в нагрудник, — драконьи князья. Зачем плыть, если умеешь летать?
Глава вторая
Князь возвращается
Каледор был окутан огнем и дымом — подобно драконам, сделавшим его своим домом. Темные вершины каледорских гор закрывали облака сернистого пепла, отсвечивающие красной лавой вулканов. Пылающие грозовые облака, подсвеченные молниями, смешивались с клубами дыма, и рокот грома сливался с треском извержений. По склонам текли потоки горячей лавы, и там, где они встречались с реками и озерами, к небу вставали огромные столбы пара. Подземная ярость извергалась сквозь сотни гейзеров и фумарол, а в спящих кальдерах росли густые леса, жирующие на скопившихся за века минеральных удобрениях.
От этих резких контрастов и суровой красоты даже у Имрика сердце забилось сильнее. Он устал от долгого путешествия: двадцать дней почти постоянного полета, и последние одиннадцать над океаном — без перерыва. Но усталость развеялась при виде Тор Каледа, родного ему города. Пристроившийся в складках восточного берега, он представлял собой массивное скопление стен и башен, вырубленных из сырой стихии вулканов магией Каледора Укротителя Драконов и его соратников. Стройные и изящные башни, подобные сталагмитам, возвышались над крутыми склонами берега, городская стена сбегала к воде плавными изгибами, сверкая в черном камне красными прожилками. С другой стороны город защищал лавовый ров, над ним нависали арочные гранитные мосты, и каждый из них с обоих концов был защищен башнями. Массивные монолиты, опоясанные серебром и золотом, взлетали над рекой огня, светясь пылающими рунами, сдерживающими пламя.
При жизни Имрика не случалось, чтобы враг осаждал столицу Каледора, но во времена Укротителя Драконов она служила неприступным укреплением против демонов. В те страшные дни пламя, окружавшее город, поднималось выше башен, и мосты были снесены. Сейчас во дворцах и домах знати многие картины и фрески изображали те эпические битвы, что велись тогда над горами.
За городом располагалась территория драконов: большое поле, поросшее редким кустарником, а под ним множество подземных камер, где размещались служители, принадлежащие к благородным родам Тор Каледа. Здесь драконы, освобожденные от сбруи, попрощались с князьями и полетели к своим родным пещерам в глубине гор.
И внутри, за стенами, город был укреплен не меньше. Хотя столетия мира смягчили грозный вид бастионов и башен огромных домов, и суровый камень украсился фресками и мозаикой, в нем все еще проглядывал прежний Тор Калед, основанный в военное время. На склоне горы можно было увидеть сетку улиц, которая тысячелетиями оставалась неизменной, и все они просматривались с каждого уровня сверху, давая возможность защитникам обрушить на атакующих мощь стрел и магии. Обрывы, разделяющие уровни города, были защищены редутами и амбразурами, окруженными шипастыми выступами для защиты с воздуха. На каждом повороте стояли массивные ворота, которые можно было закрыть и перегородить дорогу, — всего их между стеной и вершиной было двадцать. И даже сейчас на сторожевых башнях стояли стрелометы и часовые.
Имрик, Дориен и Тиринор сели на коней и двинулись вверх по извилистой улице, заполненной людьми. Нижние районы Тор Каледа были отданы торговле и труду, три витка дороги были заполнены лавками торговцев и мастерскими ремесленников. Следующие четыре уровня служили жилым районом обычным горожанам, хотя даже здесь попадались величественные виллы с собственным садом: Каледор был не очень населенной страной, и едва ли десятая часть его жителей обитала в столице — остальные жили в укрепленных городах вдоль побережья Внутреннего моря. На подступах к вершине города расположился квартал ремесленников, где создавались многие чудесные и прекрасные вещи, а кроме того, на обозрение были выставлены товары гномов.
Здесь Тиринор извинился и отстал от своих кузенов, чтобы поискать гостинец для жены. Дориен и Имрик поехали дальше, время от времени отмечая лавочку или ларек, открывшийся или закрывшийся за те пять лет, что их тут не было. Кроме этих мелочей, ничто не изменилось в городе, каким его помнил Имрик, и это ощущение неизменной стабильности внушало уверенность.
Дворцы — парящая красота башен, башенок и балконов — были вырублены в склоне горы. Когда Имрик с Дориеном прибыли туда, им сообщили, что Каледриан покинул город в связи с неотложными делами. Братья попрощались и направились к своим семьям.
Весть о прибытии Имрика предупредила его появление, как он и ожидал, и его жена Анатерия приветствовала его у главного входа во дворцы. Рядом с ней, по тупив от смущения голову, стоял мальчик, держась за подол ее длинного платья, и непокорная шевелюра светлых волос скрывала его лицо. Имрик, не говоря ни слова, обнял жену и присел перед сыном.
— Уже стоишь на ногах, — сказал князь, сжимая плечо Титанира.
Мальчик отпрянул, съежился, большие голубые глаза вспыхнули страхом.
Имрик засмеялся.
— Чему я тебя учила, Титанир? — сурово спросила Анатерия.
Мальчик шагнул в сторону, составил ноги вместе, стиснутые руки прижал крепко к животу. Посмотрел на Имрика с выученной торжественностью.
— Поздравляю тебя с возвращением, отец, — сказал мальчик и поклонился.
— Молодец, — сказала Анатерия, тонкими пальцами взъерошивая волосы сына, и посмотрела на Имрика. — А ты что скажешь, муж?
— Приятно вернуться домой, — сказал Имрик. Он притянул к себе сына, обнял его за плечи и поцеловал в лоб. — Ты быстро растешь, сын.
