Демон пошлепал вперед, шевеля узловатыми руками, как дерево на ветру. От его огненного тела пузырями шел розовый дым, за ним тянулась цепочка миниатюрных обугленных следов. Остановившись перед Малекитом, демон поклонился и хмуро посмотрел на Короля-Чародея.
— Мне поручено доставить тебе послание, — сказал он с явной неохотой.
— Доставь, — велел Малекит.
— Преславная Морати, королева эльфов, госпожа черных сфер, посылает тебе предупреждение, — забубнил демон монотонным голосом. — Коварный Имрик и его пособники осадили Тор Анрок. Носительница тысячи и одного темного благословения поручает тебе поспешить, дабы снять осаду и не допустить угрозы южным границам Нагарита.
Демон отвернулся и пошел прочь.
— Постой! — рявкнул на него Малекит. — Отнесешь в Анлек мой ответ.
— На ответ я не соглашался, — бросил на ходу демон. — Неси сам.
Малекит взревел, протянул руку, растопырив пальцы. Завертелась магия, формируя вокруг демона сеть колючей тьмы. Демон заверещал и попытался вырваться, но Малекит сжал руку и притянул его к себе.
— Даже лишенное сущности создание вроде тебя может страдать, — сказал ему Малекит.
Демон взвыл, задергался, а темная сеть натянулась и подняла его в воздух, повинуясь движению Короля-Чародея. Малекит чуть сдвинул пальцы — демон завизжал от вонзившихся в пламя его тела колючек.
— Мне осталось только сжать кулак.
— Ладно! — завыл демон. — Давай свое сообщение, отнесу его в Анлек.
— Чернокнижнице Морати, ей лично и только ей одной, в точности моими словами.
— Понятно, — ответил огненный демон. — В точности твоими словами. Клянусь.
— Скажи Морати, что ее послание я получил. Скажи, что ей надлежит послать десять рот анлекского гарнизона в крепости Наганара. Более ничего без моего приказа пусть не делает.
— Не доверяешь ей нападать? — засмеялся демон.
Малекит сжал пальцы, демон пронзительно заверещал.
— Я твоего мнения не спрашивал, — сказал Король-Чародей. — Доставь мое послание и возвращайся в породившую тебя стихию.
— Доставлю, клянусь!
Малекит отпустил демона, и тот полетел вниз на дорогу, как горящий лист. Хромая и поскуливая, он побежал к горящему дому и влез в пламя. Потом повернулся к Малекиту, сделал неприличный жест и исчез с мерзким смешком.
Король-Чародей еще долго смотрел в огонь, взвешивая возможности. Имрик играл рискованно, ставя на то, что Малекит не захочет отдать Тор Анрок в обмен на Тор Акар. Чтобы игра оправдалась, Имрику придется убедить Малекита, что он хочет использовать Тиранок для прямого наступления на Нагарит. Король-Чародей полагал, что у Имрика не хватит на это духу. И потому будет разумно напасть на Тор Акар, чтобы вскрыть обман Имрика.
И все же тень сомнения у Малекита оставалась. Захватить Тор Акар просто, вот удержать его — иное дело. Он уязвим для атаки из Авелорна, Эллириона, Котика и Сафери, не говоря уже о высадке на побережье. Может быть, Имрик действительно готов пожертвовать Крейсом, зная, что оккупация этого княжества ослабит оборону Нагарита. Он не вмешался, когда Котик пал жертвой каинитских мечей — такой беспощадностью натуры Малекит мог бы и восхититься.
В голове у него мелькнула и третья возможность: средства, которыми можно было бы принудить Имрика к битве. Он подумал об острове Пламени, но тут же отказался от этой мысли: у него слишком мало кораблей для такой экспедиции через Внутреннее море. Точно таким же ценным призом был бы и Лотерн, но он слишком далеко от Нагарита, чтобы вести широкую кампанию, не владея Тираноком.
Тор Акар или Тор Анрок?
Этот вопрос не давал Малекиту покоя, когда он послал своим командирам приказ прибыть к нему. Идти на столицу Крейса и покорить восток, рискуя вторжением в Нагарит?
Тут он подумал еще об одном факторе: Морати. Нельзя полагаться на то, что она будет послушна его желаниям. Захват Тор Акара потребует некоторого времени, а его мать между тем будет плести свои интриги. Угрозу Нагариту со стороны Имрика она воспримет как личное оскорбление и отреагирует. Реакция может оказаться безрассудной, и Малекит окажется втянут в войну и в Крейсе, и в Тираноке.
К королю вернулся гнев, разожженный трусливыми маневрами Имрика и собственной неуверенностью, руны на броне раскалились добела. Подчиненные Малекита собрались на главной площади города посреди горящих зданий и продолжающегося боя. Они держались чуть поодаль, прищурив глаза от яростного сияния своего господина.
Издав глубокий раздраженный рев, Малекит выбрал решение. Он не может позволить Имрику захватить Тор Анрок, но нет смысла идти обходным путем через Нагарит.
— Объявить поход, — велел он командирам. — Идем на юг, в Эллирион.
На улицах Тор Анрока по-прежнему гремел бой. Задыхающиеся от дыма улицы-туннели были забиты копейщиками с обеих сторон, а в окрестностях дворца драконы Каледора истребляли защитников цитадели когтем, клыком и пламенем. Перед огромной дверью дворца высилась баррикада, но главная башня Тор Анрока строилась не как бастион для войны. Воины друкаев на балконах ярусов давали залпы из стрелометов, а маги Короля-Феникса пускали в высокие окна молнии и огненные шары. Цветное стекло разлеталось вдребезги, горели шторы и гобелены.
Из подземного хода на площадь перед дворцом высыпали солдаты в черном, преследуемые гвардией Феникса. Алебарды гвардейцев стали скользкими от крови. За ними вышли Белые Львы, любимцы Каледора. Они прорвались к домам знати, окружающим площадь, наскоро укрепленным защитниками-друкаями. За ними — отряд копьеносцев и лучников, с боем пробивающихся к дверям дворца.
Маэдретнир сел на крышу башни, выходящей на западные сады, где стрелометы пускали тучи копий из-за декоративных изгородей и из-под цветущих плодовых деревьев. Оставив царапины на камнях, дракон бросился на батарею, расположенную за беленой стеной. Пролетев сверху, он залил лужайку пламенем, поджег горные розы и гелиотропы и обуглил траву, когда-то так тщательно ухоженную садовниками.
Отставив пику и расстегнув ремни, Каледор спрыгнул со спины дракона, приземлившегося рядом с небольшим прудом. От пруда шел легкий пар, на поверхность всплывала мертвая рыба.
Сверху накрыло тенью — мимо пролетел дракон Дориена, обдав пламенем крышу дворца.
Король-Феникс обнажил меч и побежал к дверям со стеклянными панелями, протянувшимся вдоль стены пиршественного зала. Ему смутно вспомнилась проходившая здесь когда-то пышная трапеза, но его сапог уже ударил в замок и выбил дверь. Внутри оказалась баррикада из сломанной мебели, закрывающая путь во дворец.
Латраин с легкостью перерубал перевернутые столы и кресла, и через секунды Каледор уже ворвался в сам дворец.
Он направился к большой лестнице, ведущей на верхние этажи. Галерея была покинута, бой звучал снаружи, доносясь приглушенными звуками. Сапоги Каледора звенели по мрамору полов. По обе стороны в нишах стояли бюсты тиранокских князей, и каждый из них был разбит друкаями или у них было стесано лицо.
