— Вторгаться в Каледор я не могу, — ответил Малекит, положив на колени руки в железных перчатках. — Нам пока повезло, что не проснулись новые драконы. Но если в горы войдет Сулех и ее потомство, не сомневаюсь, что тогда проснутся все. И есть еще одна причина: стоит мне войти в Каледор, Имрик наверняка выступит из Тор Акара на Анлек. Ты хочешь, чтобы я разменял дворец моего отца на дворец Укротителя Драконов?
Морати скривилась, но готового ответа на издевательский вопрос Малекита у нее не было. Ногтями с черным лаком она побарабанила по светлой поверхности скамейки. Искорки магии проскакивали между пальцами и уходили в древесину.
— Так что же ты собираешься делать? — спросила она наконец. — У тебя же наверняка есть план?
— Есть, но его быстро не выполнить, — ответил Король-Чародей. — Имрик движется вдоль побережья или через Внутреннее море намного быстрее, потому что у него есть флот. Если я пойду на Крейс через Эллирион, он вернется в Тиранок. Если я пойду через Тиранок и Нагарит, он пойдет на юг через Авелорн, в Эллирион или Сафери. — Малекит поднял палец и начертил в воздухе круг из огня и дыма. — Я могу гоняться за ним по Ултуану целую вечность и все равно не поймать.
— Тогда мы в тупике, — сказала Морати, как ни больно ей было это говорить. — Имрик готов бросить нам на растерзание любое княжество, мы ни одно из них не можем взять в заложники, чтобы заставить его драться. Сам он не будет вступать в открытый бой, и ни одна сторона не может достигнуть долговременной победы.
— Это дуэль, — сказал Малекит и рассмеялся. Резкий металлический звук холодом зазвенел по пустому залу. — Фехтуй, делай выпады, парируй и контратакуй. Первый, кто дрогнет, моргнет, ошибется — тот пропал.
— Ты сказал много слов, но только не о своих планах, — сказала Морати. — Как ты собираешься прорвать этот порочный круг?
Король-Чародей встал, подошел к матери, приглушив пламя на своей броне, встал рядом. Протянул руку и помог Морати встать.
— В чем его слабость? — спросила она. — Может быть, один из его князей? Которого можно переманить к нам, привлечь к нашему делу?
— Нет, они все верны Имрику, — ответил Малекит. — Слабое звено в цепи — это Имрик.
— Заблуждаешься, — сказала Морати. — Некоторые считают его почти равным тебе. Чушь, конечно, но он не дурак.
— Не сомневаюсь, что в конечном счете я доказал бы свое превосходство, но века могут уйти, пока это случится, — ответил Малекит.
Он пошел к дверям. Морати старалась поспевать за сыном.
— Имрик лучший из князей, и в битве, и как вождь. Вот почему наши враги слушаются его, вот почему идут за ним. И это приведет их к гибели.
— У наших врагов одна слабость, одна трещина в броне, и именно ее надо использовать, — догадалась наконец Морати о намерениях Малекита. — Они полагаются на Имрика. Его упорство и его храбрость заставляют их драться.
— Совершенно верно, — ответил Король-Чародей.
Он остановился, поднял осколок упавшей с потолка штукатурки. Сжал кулак, и она обратилась в пыль.
— Без него сопротивление рассыплется. Имрик знает, что ему меня не победить, и потому старается уничтожать мою армию по частям. Я не могу уничтожить его армию, потому что не могу ее поймать. Значит, я буду ходить туда-сюда, а он будет за мной следить. Его стремление избежать битвы и есть его слабость. Я не собираюсь настаивать, чтобы он умер именно от моей руки. Есть много способов убить врага.
Морати улыбнулась. Малекит распахнул двери зала и вышел в приемную, наполнив ее своим голосом:
— Убьем Имрика — и победа наша!
Глава девятнадцатая
Танец смерти
Как и предсказал Каледор, у друкаев не хватало сил на решительное наступление по всему Ултуану. Не принимая генерального сражения, необходимого Малекиту для победы, Король-Феникс и союзные ему князья сдерживали наступления друкаев, минимизируя при этом свои потери. Иногда Каледор перехватывал инициативу, терзая оборону противника между Нагаритом и Эллирионом, посылая экспедиции на совместные с анарцами набеги через границу Крейса. Каледор все время старался вызвать противника на поспешный шаг, но Король-Чародей был слишком опытным полководцем, чтобы разделять свои силы или очертя голову кидаться в наступление.
Дуэль двух армий шла несколько лет — друкаи испытывали решимость Короля-Феникса и его сторонников. Горели города, изгонялись жители, но как только армия Нагарита уходила, Каледор возвращался в опустошенные области, демонстрируя единство с народом, которым он управлял.
Король-Феникс помнил вопрос, заданный Миандерином, и не забывал, как боялся стать абсолютным правителем Ултуана. Но сейчас он не хотел об этом думать, предпочитая замечать слабости своих союзников, а не собственные недостатки в роли короля.
Оставаясь все таким же вспыльчивым и скупым на слова, Каледор умел не только вести воинов личным примером, но и научить этому тех, кто его окружал. В бою он был беспощаден, тяжело разя врага со спины Маэдретнира, всегда на переднем краю сражения. Когда приходилось отступать, его присутствие укрепляло решимость тех, чьим домам предстояло сгореть, — он всем демонстрировал свое презрение к врагу.
Как Каледор был источником вдохновения для защитников Ултуана, так Малекит был рычагом, приводившим в движение наггароттов. Никто не мог сравниться с ним в бою или же в силе чародейства. Иногда он выезжал вперед с Морати, и они сметали все на своем пути: Малекит со своими дисциплинированными ветеранами и Морати со своими дикими сектантами. Король-Чародей один стоил нескольких рот копьеносцев, а когда он верхом на Сулех летел в битву, даже целая армия не могла бы сравниться с ним силой.
Через четыре года после возвращения Малекита лето выдалось долгое и сухое. Армия Нагарита стояла лагерем на берегу реки Илиентат, отделяющей Крейс от Авелорна, и нацеливалась снова ударить по Котику. Тиранок был под властью друкаев, оборонительные сооружения которого заметно улучшились при правлении Короля-Чародея. Каледор собирал армию в Сафери, надеясь заманить Короля-Чародея в княжество магов, а сам был готов плыть через Внутреннее море к Авелорну — ударить в тыл наступлению Малекита. Целое лето обе армии стояли лагерем, разделенные всего лишь десятью дневными переходами, целое лето ни Король-Чародей, ни Король-Феникс не спешили показывать свои истинные намерения.
Как было согласовано в договоре между Каледором и его князьями, Корадрель ушел из Крейса, когда друкаи начали свое последнее нападение. Ни одному князю не было позволено остаться в стране, и того меньше — вступать в бой или, что было бы еще хуже, попадать в плен и быть обращенным против своих союзников. Хотя многие из теперешних князей Ултуана никогда не думали править княжествами, под началом Каледора они создали тесный союз, и мелкие соперничества прошлого были забыты, оттесненные общей угрозой наггароттов.
