Книга О нравах татар, литовцев и москвитян, страница 7. Автор книги Михалон Литвин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «О нравах татар, литовцев и москвитян»

Cтраница 7

Античные образцы отразились не только на стиле трактата, но и на литературных приемах изображения современной Михалону действительности. Рочка и Забулис сопоставили трактат с произведениями Горация, Тацита, Вергилия, Ливия и других и обратили внимание на то, что при описании сходных сюжетов у Михалона заметны реминисценции античных авторов. Так, идеализированная картина жизни татар напоминает описание скифов у Горация (Ноr. III, 24, 9-24) (перевозка жилищ на повозках, изобилие хлеба, собираемого с необрабатываемой земли). Обращение Михалона к Горацию обусловлено в первую очередь общими программными установками: оба автора предлагали реформировать государство, вернувшись к старым обычаям, сохранившимся в неиспорченном виде у менее развитых соседей, ограничить роль женщин в общественной жизни и т. д. Аналогично поступает Михалон при изображении москвитян и татар, беря за образец описание германцев у Тацита. Если римлянам могли казаться привлекательными семейное устройство и положение женщин в Германии, простой образ жизни и уважение старых обычаев, то Михалону притягательным казалось общественное устройство восточных и южных соседей литовцев. Михалона и Тацита роднят и мировоззренческие позиции, оба автора обосновывали необходимость сильного правителя для блага государства. Оба автора огромное значение придавали старым обычаям. В отличие от своих современников, представителей гуманизма, Михалон не цитирует античных авторов, в том числе и единственного упомянутого им Флора. Его античные аллюзии имели не столько информативное, сколько композиционное значение, помогали ему создать структуру произведения.

Изучение стиля и литературных приемов автора трактата Рочкой и Забулисом ярко высветило талант Михалона, бесспорно, незаурядного, широко эрудированного писателя [66].

Рочке удалось реконструировать таинственную историю публикации трактата Михалона Литвина (через 65 лет после его создания) в Базеле, расположенном далеко от столицы Великого княжества Литовского. Этот город, сравнительно небольшой по числу жителей (он, подобно Аугсбургу, насчитывал в начале XVII в. 9-10 тыс. человек, но уступал таким городам, как Страсбург, Нюрнберг и Кельн — соответственно 20, 60 и 40 тыс. жителей), давно стал центром гуманистической культуры. Здесь долго жил и работал глава гуманистов Европы Эразм Роттердамский, действовали большие типографии, издавались работы, авторами которых были выходцы из различных стран, в том числе из Восточной и Центральной Европы. Большая часть выдающихся польских сочинений, из коих 66% было написано на латинском языке [67], увидела свет именно в Базеле [68]. Многие из них были посвящены известным политическим деятелям Польши и Литвы (Сигизмунду II Августу, Радзивиллам и др.). Ежегодно в Базеле печаталось по 50-75 книг, с 1610 г, издавалась еженедельная газета [69].

Базель привлекал к себе гуманистически настроенную и склонявшуюся к реформам молодежь, которая находила здесь благожелательных меценатов. Такими были ученый-гуманист, профессор греческого языка, известный издатель И. Опорин (1507-1568) [70], гуманист итальянского происхождения К. С. Курионе. Отношения, завязанные во время учебы в Базеле, молодые люди сохраняли и по возвращении на родину. Связи с Базелем еще более усилились после появления в Литве с середины XVI в. кальвинизма — «швейцарской веры», с одной стороны, и с другой — компромисса между католичеством и кальвинизмом в самой Швейцарии, установившимся с 1585 г. в результате деятельности епископа Як. Хр. Бларера [71]. В Базель приезжали в 1563 г. Я. Кишка, виленский каштелян и жемайтский староста, в 1590 г. — представители старинной знати Я. Скумин-Тышкевич, Лука и Юрий Масальские, в 1596 г. — новогрудский воевода Я. Радзивилл, виленский воевода И. Радзивилл и многие другие [72].

Судьба сочинения Литвина оказалась тесно связанной с деятельностью известного базельского издателя Петра Перны (ок. 1522-1582). Уроженец г. Лукки он вынужден был из-за своих реформаторских взглядов переселиться в Швейцарию, в 1542 г. поступил в Базельский университет, вскоре завел типографию и преуспел на этом поприще [73]. После смерти И. Опорина в 1568 г. именно типография Перны стала издательским центром литовских кальвинистов за рубежом [74]. Целью Перны, по его собственным словам, было издание нужных священных книг, насколько возможно, без ошибок. Одновременно он поддерживал тесные связи с кальвинистами в самой Литве. Так, он обращался к главе кальвинистов в Вильнюсе М. Чеховичу (1532-1613) с просьбой о приеме в столице княжества В. Охино, изгнанного из Швейцарии из-за арианских взглядов.

Перна получил труд Литвина, вероятно, в 1581-1582 гг., но не успел опубликовать его. После его смерти в 1582 г. типография перешла к его зятю К. Вальдкирху, не отличавшемуся оборотистостью тестя. Вскоре умерла и его жена Лаура, урожденная Перна. После вторичной женитьбы Вальдкирх около 1592 г. переехал в Шафгаузен, но вскоре вернулся в Базель. Из-за переездов типографии рукописи и могли оказаться у одного из друзей Перны, где их впоследствии и обнаружил И. Я. Грассер.

Рукопись трактата Михалона была доставлена Перне скорее всего при посредничестве Я. Ласицкого или иного литовского кальвиниста. Около 1578 г. новая вера — «конфессия гельветов» в редакции известного идеолога швейцарских кальвинистов Ф. Булингера (1504-1575) нашла многих сторонников в Литве. Вслед за Булингером литовские неофиты обрушились на культ святых. Около 1580 г. против учения иезуитов о святых выступил идеолог литовских кальвинистов А. Волан (1530-1610) [75]. Одновременно в Базель из Литвы был отправлен сборник «Пантеон», в состав которого входил и труд Ласицкого «О богах Жемайтии», содержавший критику католического учения и практики почитания святых.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация