– Скажи, пожалуйста, ты была знакома с моей сестрой до того как она ушла? – наконец-то решила поинтересоваться, когда Аня, закончила смывать шампунь.
– Была. Но говорить мне о ней запрещено.
– Запрещено? Почему?
– Потому что после её ухода начался Ад, – сглотнула девушка, заматывая меня в полотенце. – Хозяин… – испуганно мотнула головой, вжимаясь в плечи. – Если бы не его сын, даже представить страшно что бы могло случиться… Только благодаря ему хозяин… остаётся человеком…
«Он настолько сильно её любил? – слышать о том, что волк может страдать, было чем-то противоестественным. – Или же её уход задел его самолюбие?»
Но почему она ушла? Что заставило Вику убежать без оглядки и от сына, и от Берсерка, и от всей этой роскоши? И почему она ни разу за это время не попыталась связаться со мной?
– Ты знаешь…
– Простите, – перебила меня девушка, окончательно и бесповоротно закрывая эту тему. – Но я итак уже сказала больше, чем следовало. Всё что касается госпожи Тейлор имеет право рассказывать только хозяин.
– Понятно, – недовольно хмыкнула, кутаясь в безразмерный махровый халат.
– Здесь всегда очень холодно, так что попытайтесь одеваться теплей. Особенно после душа.
– Я уже заметила, – в огромном особняке было настолько свежо, что легко можно было заболеть. – И как только ваш хозяин не боится за здоровье ребёнка?
– Ну, он же не простой ребёнок. Пусть Куин и маленький, а в его венах течёт кровь волка, которым не страшны никакие перепады температуры.
– Как давно ты работаешь на Берсерка? – может хотя бы эта тема поможет мне приоткрыть завесу его личности.
– С восемнадцати лет, – фирма всегда отправляет нас работать после достижения совершеннолетия.
– Фирма?
– Так называется социальный проект для детей-сирот. Нас берут под опеку государства, содержат, обучают, а затем распределяют по профессиональным сферам. Девушек, чаще всего делают горничными, а парней рассматривают в зависимости от физических способностей.
Так вот значит, куда бы мы с Викой попали, если бы нас не взяла под своё крыло бабушка?
– Почему так рано? Восемнадцать совсем не тот возраст чтобы начинать работать?
– Потому что это возраст сексуального согласия. Довольно часто горничных берут не только для ухода за домом и хозяевами, но и для их личного удовлетворения. За таких девушек будущий хозяин платит фирме в три раза больше чем за более взрослую прислугу.
– Вот как, – сглотнула вязкую слюну. Значит, когда она сюда попала, её первым мужчиной стал Берсерк? Уверена, можно было спросить об этом напрямую, тем более что Аня совершенно этого не стыдилась. А у меня всё равно этот вопрос застрял как кость в горле. – Скажи, Берсерк – это ведь не его настоящее имя. Я имею в виду не то, которое дали ему родители.
– Да. Но если хозяин представился вам именно так, значит, не хочет другого обращения.
– Обещаю, что не стану называть его по имени, но можешь сказать, хотя бы как его зовут?
– Максвелл Грэм.
– Максвелл… – повторила его имя пересохшими губами, и по телу мгновенно прошла волна жара, словно я произнесла что-то интимное и безумно пошлое.
Сама не понимаю почему, но мне нравилось, как оно звучит. Сладко и тёрпко, заставляя судорожно покусывать губы.
Поблагодарив Анну за помощь, я подошла к Викиной гардеробной, выбирая подходящую одежду. Только после этого осознав, что осталась без собственного белья. И как бы близки мы когда-то с сестрой ни были, но надевать её… казалось уже слишком! Тем более что ни одного комплекта с бирками я не нашла.
– Прошу, прощения, – постучалась ко мне няня Куина, – Но мне нужна ваша помощь.
– Да-да, одну минуту, – спряталась за дверями гардеробной, поспешно натягивая первые попавшиеся джинсы и кашемировый свитер.
Не хватало еще, что бы она нажаловалась Берсерку, что я увиливаю от своих прямых обязанностей. Уверена, стоит дать повод этой зверюге и от меня мокрого места не останется. Уж это я отчётливо прочла в его взгляде.
– Всё. Я готова.
– Тогда пройдите со мной. Пора вам уже познакомиться с сыном.
Каждый раз, когда Куина называли моим сыном, становилось не по себе:
– Можно не называть его так? По крайней мере, пока его отца нет рядом. Я ведь не его родная мать.
– Если хозяин сказал что это ВАШ сын, значит он ВАШ, – произнесла таким суровым тоном, словно я нерадивая мамаша, которую силком приволокли выполнять её долг. – Простите, но я не имею права поступить иначе.
– Понимаю. Знаете, я ведь до этого дня ни разу не имела дела с такими маленькими детьми и не имею никакого понятия, что делать и как себя вести.
– Материнский инстинкт один из сильнейших, так что поверьте, как только вы возьмёте его на руки сами поймёте: что и как.
– Надеюсь.
* * *
Когда вы вошли в спальню, малыш седел на игровом коврике, заливаясь слезами. Наверное, его грустное личико навсегда отпечаталось в этот момент в моей памяти.
Он был таким несчастным, хрупким и беззащитным, что я почувствовала, как сильно начинает вибрировать в груди, сжимаясь до вполне ощутимой боли.
– Нужно его покормить, – протянула бутылочку, и мне не оставалось ничего, кроме как подойти к нему, осторожно поднимая на руки.
Это было так странно и, в тоже время естественно, что страх постепенно начал отступать в сторону. Стоило мне прижать Куина к груди, и он тут же уткнулся мне в шею, шмыгая носом. Крохотные ручки сжали мягкий свитер, и я инстинктивно погладила его по спине, чтобы успокоить.
– Чь… – инстинктивно начала покачиваться, как это делали знакомые мне мамочки. – Чь…
Опустившись к его головке, я с опаской втянула запах тонких волосиков. Нужно было сразу понять, смогу ли я проводить с ним время в непосредственной близости или мне всё-таки придётся принимать определённые меры, чтобы терпеть его присутствие. Я ведь ещё никогда не имела дела с волчатами и не знала насколько сильный у них запах.
«Карамельным молоком и ромашкой» – с облегчением пронеслось у меня в голове, позволяя облегченно выдохнуть.
И почувствовав, что он больше не всхлипывает, я присела на стоящее в углу кресло качалку, укладывая малыша на локоть. Предложила малышу бутылочку, и он тут же обхватил губами соску, с упоением потягивая смесь.
Я наблюдала за тем, как спокойно он изучает меня голубыми глазами. Как время от времени тянется к моему лицу теплой ручкой и играется с волосами, даже не подозревая, что я не его мама.
– Хозяин был прав, вы на самом деле ему нравитесь, – удивлённо проговорила Гретта, словно произошло что-то воистину невероятное. – Впервые вижу его таким спокойным и умиротворённым. Как же повезло, что у Виктории оказалась сестра. Кто знает, может, ты сумеешь утешить не только Куина, но и его отца.
