Слышу тихий шорох и резко оглядываюсь — открылась входная дверь.
В комнату заходит Давид.
Запахиваю халат.
— Привет, — хмуро глядя на меня, произносит Давид. — Как ты спала?
— Здравствуйте, — вежливо отвечаю я. — Спасибо, хорошо.
— Есть хочешь?
Киваю.
— Тогда пойдём.
Мы выходим на площадку, а затем спускаемся по лестнице вниз, на первый этаж. Тут всё так же, как и было, только нет Инны, и вкусно пахнет свежей зеленью. Неудивительно, на столе — большая стеклянная миска с овощным салатом. Давид сам приготовил?
— Кофе, смузи, чай, сок, минералку? — спрашивает он, заходя в кухонную нишу.
Сажусь за стол.
— Кофе, пожалуйста, — и добавляю: — Если можно.
— Было бы не можно, я бы не предлагал, — не поворачиваясь ко мне, говорит Давид. — С молоком?
— Да.
Он умело заправляет кофейный картридж в кофемашину, и спустя пару минут ставит передо мной белую чашку на блюдце с ароматным, дымящимся напитком.
— Спасибо.
Садится напротив. Взгляд уже привычно изучающе-суровый. Предпочитаю смотреть в кофе.
— Бери булочки с джемом, — говорит Давид, кивая на блюдо. — Вообще, в плане еды и напитков — не робей. Ограничений нет. Разве что на алкоголь.
Завтракаем молча. Наконец, я, уже допивая кофе, не выдерживаю и спрашиваю:
— Могу я спросить?
— Можешь.
— А как это вообще происходит? Я просто не понимаю… Правда…
— О чём ты?
— О сексе… с роботами…
Давид усмехается. Впечатление, что хмыкнул вулкан на огромной горе.
— Как ты думаешь они выглядят?
Пожимаю плечами:
— Ну… Похожие на людей…
Он встаёт из-за стола и кивает в сторону огромного телевизора:
— Пойдём. Я тебе покажу.
Он говорит мне сесть в кресло, а сам что-то ищет пультом в меню на экране. Наконец, включает файл с непонятным названием в виде пары букв и числа.
На экране появляется видео секса. Немного смущаюсь, хотя ещё позавчера меня бы это вряд ли смутило. Давид делает звук погромче.
Какой-то парень лет двадцати пяти, максимум тридцати, трахает сзади стоящую на четвереньках девушку. Намотав её длинные, иссиня-чёрные, собранные в хвост волосы на кулак, он активно двигает тазом, и периодически шлёпает её по попе. Она сладко постанывает и просит ещё.
Вижу, что Давид внимательно, с интересом на меня смотрит. Смущаюсь ещё больше.
— Что скажешь? — спрашивает он.
Глаза его будто смеются, хотя в целом лицо всё такое же непроницаемое.
— Домашнее порно, — говорю я. — Снято непрофессионально. Нет смены ракурсов.
— Да ты просто профи, — усмехается он. — Но я не о том. Девушку видишь?
— Она — робот? — изумляюсь я.
— Да. Сделана год назад. Производителем, с которым мы работаем.
В этот момент ракурс меняется. Явно съёмка с другой камеры. Теперь хорошо видно лицо девушки. Она — красивая азиатка лет двадцати.
— Мимику видишь? — спрашивает Давид.
— Да. Она немного странная.
— Некоторая заторможенность реакций, верно?
— Сложно сказать, — пожав плечами, говорю я. — Но да, наверное.
— Сейчас они сменят позу, она сядет к нему на колени. Обрати внимание на её движения.
Никогда не обсуждала порно в таком контексте…
Пара действительно принимается трахаться иначе. Девушка сидит к парню спиной, он держит её руками за талию, и она тихонько приподнимается и опускается, насаживаясь сверху на его член. Её упругие большие груди подпрыгивают в такт её движениям. Она закатывает глаза и чуть обернувшись лицом к парню, говорит ему, что ей очень нравится.
Она совсем, как настоящая, в смысле, как обычная красивая девушка, и я бы в жизни не подумала, что это робот. Даже сейчас, после слов Давида, глядя на экран я не могу толком в это поверить.
— Видишь косяки в движениях? — кивнув на экран, говорит Давид. — Грации — ноль.
— Мне кажется, что вы очень строги, — говорю я. — Вполне обычные движения.
— А должны быть изящные, сексуальные, как у танцовщицы, — отвечает он мне. — А она двигается, как торговка с рынка.
Я не знаю, как двигаются во время секса торговки с рынков, но согласна с тем, что изящества немного, хотя фигура у девушки — просто загляденье.
Давид будто мысли мои читает:
— А внешне она тебе нравится?
— Да, — искренне киваю я. — Очень красивая. Такая талия тонкая, бёдра округлые, ноги длинные. Грудь очень аккуратная и красивая. И лицом она просто красотка.
— Почти полная копия Марии, — говорит Давид, и выключает видео. — Многое хорошо передано, но движения, эмоции и чувственность — нет. Сплошные косяки.
Обдумываю то, что он сказал.
— А сколько стоит такой робот? — спрашиваю я.
— Как хороший немецкий автомобиль.
— И часто покупают?
— Нарасхват. Запись на несколько месяцев вперёд. Но производство штучное, а для захвата рынка его надо поставить на поток, как минимум, не потеряв в качестве.
Задумываюсь.
— А она может кончать?
— Конечно. Там множество очень чувствительных сенсоров. Она кончает даже тогда, когда её трахают в рот.
— Обалдеть…
— У неё очень чувствительные соски, — продолжает Давид, — 25 эрогенных зон, около 160 реакций на ласки, большой словарный запас. Но спустя год-два она станет старьём, и продажи сильно упадут. А потом её вовсе спишут, как устаревшую и неинтересную больше модель.
— Почему? — поражаюсь я.
— Как раз по тем причинам, о которых я тебе говорю, — усмехнувшись, отвечает Давид. — Рынок не стоит на месте. Нужны более крутые модели. Сексботы должны быть круче обычных женщин. Намного круче. И это понимают все компании-производители. Конкуренция — дикая.
Мне очень трудно осмыслить всё это.
— А она… — я запинаюсь, подбирая слова, — не холодная?
— Ты про температуру тела?
— Да.
— Стандартная. Тридцать шесть и шесть, если говорить об искусственной коже. Чуть теплее вагина, анус и рот. Но можно регулировать.
— Офигеть…
— Я тебе это всё не просто так показываю. Сейчас приедут сотрудники моей компании, ты сдашь анализы, и если всё будет в порядке — начнём работу.
