— Ваша комната, таксир.
Никита поблагодарил женщину, которая тут же исчезла. Комната небольшая, но уютная. На полу огромный, на всю площадь, ковер искусной выделки, и явно ручной работы. Широкая, но низкая кровать на массивных резных ножках, застеленная толстым стеганым одеялом. Шкаф, кресло, столик — причем, мебель не покупная. Краснодеревщик работал с прилежанием.
Единственное окно выходит во внутренний дворик с персиковым садом. Снаружи закрывается ставнями, чтобы летом сохранять прохладу в доме. Приглядевшись, Никита заметил играющих среди деревьев ребятишек разных возрастов. Они гонялись за какой-то мелкой собачонкой и весело гомонили.
В дверь пару раз стукнули.
— Входи, Ильяс! — крикнул Никита.
Бекешев, к облегчению волхва, привел всю команду. Со Слоном и Лязгуном ничего не случилось, хотя волхв подспудно ожидал чего угодно на чужой территории. Сейчас наступал тот момент, когда верить нужно было только самым близким людям. А кто такие Каримовы? Обычные предприниматели, торгующие хлопком и жаждущие разобраться с конкурентами руками своих союзников.
Никита сел на кровать, предложив своим людям устраиваться поудобнее, кто как хочет, а сам поставил в комнате «полог», чтобы ни единое слово не проникло за барьер. Мало того, несколько «каракатиц» повисли в коридоре, выполняя роль сигнализации.
Слон и Лязгун, нисколько не смущаясь, устроились на ковре, удобно подложив под себя подушки. Ильяс предпочел кресло. Демонстративно положил на колени пистолет, показывая тем самым, что тоже готов к неожиданностям.
— Вас покормили? — первым делом спросил Никита.
— От пуза, — ответил Слон. — Такого плова в жизни не едал.
— А где вас устроили?
— Да в соседней комнате, — кивнул на противоположную стену Ильяс. — Я сначала напрягся, когда вас не увидел, а потом девчушка, которая нам показывала дорогу, сказала, где вы находитесь.
— Что доказывает, хозяева не стремятся нас расселять по одиночке, — расслабился Никита. — Мы все вместе, и это уже хорошо. Рассказывайте, что интересного узнали.
— Мы больше о жизни перетирали, — сказал Лязгун. — Все парни из внутренней охраны Фархада и его семьи. Они и дом защищают. О старике отзываются хорошо, говорят, что очень справедливый, но с отступниками разбирается сурово. Если кто нарушает клятву, может спокойно собакам скормить. У Каримовых в махалле псарня есть. И для таких случаев Фархад держит несколько псов-людоедов.
— Ты серьезно? — Никита внимательно посмотрел на Лязгуна. — Ничего не курил с парнями? Может, насвай пробовал?
— Я неизвестную гадость в рот брать не собираюсь, — поморщился парень.
— А откуда знаешь про него? — стало любопытно волхву. — Ты же ни разу в жизни в Средней Азии не был. Его здесь, как раз, частенько употребляют.
— В «Гнезде» просветили, — неохотно ответил Лязгун, — когда узнали, что я с вами в Бухару еду. Дескать, попробуй, если случай представится. Да еще лыбились, гады, думали, что не замечу! Поганая штука, да, хозяин?
— Если тебе нравится верблюжье сухое дерьмо, куриный помет и всякая другая дрянь — то пробуй, — подлил огонька Ильяс. — В насвае этого добра навалом.
Лязгуна передернуло, и он даже решил сплюнуть, но вовремя вспомнил, где находится.
— Как чувствовал, что подстава! — возмущенно бросил он.
— Ладно, ближе к делу, — привел всех в чувство Никита. — Что еще интересного, кроме собак-людоедов?
— Говорят, скоро большая война с Авлодовыми начнется, — заговорил Ильяс. — Подробности никто не знает. Бойцам просто сказали, чтобы готовились. Фархад сам по себе старикан боевой, и прощать обиды не станет. Сгоревшие склады — лишь повод для атаки. Противоречия между тремя большими кланами тянутся давно. Фархад, кажется, решился. По моему мнению, боевые действия начнутся в ближайшие дни, пока мы здесь. Подозреваю, что этого и добиваются Каримовы. Как только нас втянут в свои разборки, в наше представительство поступит сигнал, что соотечественники в опасности, надо спасать. Конечно же, Фархад станет убеждать генерал-губернатора, что именно его клан защищает русских гостей. Я не знаю, как отреагирует наш спецназ, но участвовать в мутном деле нет никакого желания.
— У меня тоже, — подтвердил Никита. — Пока мы здесь, от меня больше ни на шаг. Если попытаются нас заманить в ловушку, перемещаемся в «Гнездо».
— А если приказать демону уничтожить гадов? — спросил Слон.
— Ни в коем случае, — отрезал волхв. — У местных есть сильные маги, подчиняющие джиннов. А они серьезные противники для моего демона. Рисковать не будем. Ильяс, твои выводы сходны с моими. Завтра поедем в Сархан, осмотрюсь на месте.
— Как нам это поможет? — задал логический вопрос Ильяс. — Нам ведь нужны гарантии, что в следующий раз хлопок придет в Россию. Или вам придется перепрофилировать свои заводы.
— Надеюсь, до этого не дойдет, — Никита с хрустом в позвоночнике потянулся. — Давайте отдыхать.
Отпустив парней, он обновил защитный полог, разделся и лег спать, закутавшись в одеяло. Глубокой ночью сработал естественный «будильник», и досадуя на себя, что не сходил в туалет (это же надо столько выпить чаю!), Никита вскочил на ноги, тихо распахнул окно и выглянул наружу. Повеяло морозцем с запахом жженного кизяка. Где-то усиленно топили печь.
Жилище Фархада хоть и считалось традиционным, но все удобства он постарался сделать современными. Правда, туалет находился на заднем дворе в небольшом кирпичном пристрое под односкатной крышей. Да его и было видно в просветах между деревьями.
Никита насторожился. Большая тень мелькнула вдоль забора, замерла на месте и вдруг сорвалась с места. Послышалось глухое рычание, какая-то возня, потом все затихло. Волхв перевел дух. Ночью охрана выпускала фархадовских зверюг, чтобы те контролировали весь двор. Фонари освещения были только со стороны ворот, и сюда достигал только отсвет от них, делая тени еще более глубокими и выразительными.
Снова рычание. Две собаки, одна за другой, проскользнули под окном, не замечая замершего Никиту. Что-то их привлекло со стороны сада и тыловой части усадьбы. Выверенным движением он скастовал несколько каракатиц-разведчиков с функцией аудиоконтроля и раскидал их в магическом поле по разным сторонам, большую часть которых направил вслед за собаками.
Чтобы контролировать окно, Никита развернул кресло и сел в него. Бежать куда-то расхотелось. С улицы не доносилось ни звука. А раз собаки не лаяли — вряд ли кто-то пытается залезть во двор. Или же здесь маги.
Он напрягся. Один из «разведчиков» среагировал на какой-то живой предмет. И пропал. Аурную метку разглядели и мгновенно уничтожили. Не зря, значит, пришлось среди ночи встать. И не в особенностях организма дело. Никита давно заметил, что, просыпаясь ночью, он каким-то образом активизирует проблемы, которые приходится решать кардинальными методами.
