Но сейчас я в облике человека, сработает ли? И я решительно облизал перемазанные красным пальцы.
Пять минут спустя я сплюнул вязкую слюну. Жрать сырое точно не получится. Хотя, похоже, придется — после крохотного теста трещина в ядре едва-едва уменьшилась. Или это после убийства?
Почему я так решил? Дьяволы испытывают физическую тягу к тем самым семи грехам. Вспомнить хотя бы Аду в начале нашего знакомства — вылитая шлюха же, не иначе. Номар — из зависти замочил жреца. Я сам, так или иначе, просто кайфую, когда мне удается обмануть ближнего. А если сюда добавить наши контракты, и вовсе чуть ли не оргазм для дьявола — поиметь ближнего по максимуму…
И если правильно составленный контракт — это десятка по степени наполнения силы, то обычный грешок будет на единицу или двоечку. Так что да, убийство, скорее всего, и принесло мне те капли дьявольской маны. Но опять же — спросить не у кого. Как связаться с Асмодеем я так и не понял, а остальные дьяволы в Колыбели сиречь инвалиды. Их расспрашивать, то же самое, что просить слепого от рождения описать картину, выставленную под стеклом.
Решив не откладывать в долгий ящик, я провозился с кабаном еще около получаса. Об обещанной трапезе на фоне своих теорий забыл напрочь. В крайнем случае Ада меня разыщет, уж она по моим следам с закрытыми глазами пройти сможет, я же не так ловок и опытен в этих делах. Потому об этом вопросе я мог не думать.
Держа башку кабана за клыки, от души размахнулся. Деревья впереди захрустели ветками, но кровавый снаряд приземлился на землю, измазав и листву, и кусты. Следом туда же полетели извлеченные кишки, живописно повиснув на ветках. И я, взведя арбалет, устроился в кустах и принялся ждать.
Только часа через полтора в кустах показался первый хищник. И пришел он по веткам, а не с земли. Рыжая с подпалинами шерсть, кисточки на ушах. Рысь, наверное. Сверившись с уровнем заряда в ядре, я тихонько и медленно поднял арбалет.
Щелкнула тетива, мявкнула хищница, падая на землю вместе с уже захваченными зубастой пастью кишками. Однако после падения она все еще не собиралась сдаваться — хрипя и пытаясь ползти на трех лапах, рысь не прекращала бороться за свою жизнь.
Второй болт поставил точку. И заодно подтвердил мои выводы. Трещина в ядре закрылась еще на полмиллиметра. Капля в море, но на безрыбье, как говорится…
Теперь — стряхнуть красных муравьев, уже оседлавших разделанную тушу кабана, и в лагерь.
Темнело здесь достаточно быстро, воняющий тиной и водорослями ветер изредка доносил капли соленой воды, но я старался не слишком приближаться к обрыву. Уж чего-чего, а нырять с высоты тридцати метров совсем не улыбалось, тут ведь неосторожный шаг может запросто отправить меня в воду. Камни скалистого берега не внушали доверия.
К моему возвращению, само собой, никого я не застал. Не знаю, как, но, похоже, любопытство — грех обеих моих девчонок. Так что, свалив кабана на полу бывшего донжона, я всмотрелся в проход. Вот и следы сапог Ады, уверенно шагающие вниз по лестнице, а рядом — более мягкие и округлые ступни мехисы.
— Спелись, сучки, — вздохнул я, снимая шестопер с ремня. — Вы там?! — крикнул во тьму.
Спускаться в подземелье без света было бы безумием. Во тьме я ничего не увижу без облика дьявола или хотя бы модификации глаз. Пришлось соорудить факел, пустив на него кусок собственной рубахи. Распарывая ткань, подумал, что в этот раз они у меня поркой не отделаются.
На лице появилась улыбка, в голове вспыхнуло воспоминание о прижатых ко мне бедрах мехисы и вожделение в глазах дьяволицы. Если брать за теорию, что грехи восполняют мое ядро, групповуха с гаремом не только приятна, но и полезна для дела. Хотя, учитывая весь мой здешний опыт, скорее всего Касси окажется тем еще поленом. Но ради воспитания чего только не сделаешь, и на какие жертвы не пойдешь. Даже девственности можно лишить, раз это пойдет на благо моему скромному делу.
Пальцами зажечь факел я сейчас не мог, обошелся огнивом. Вот, хорошо, что Ада такая хозяйственная — прихватила же у контрабандистов, я бы в жизни не подумал, у меня ведь каждый палец, как зажигалка, зачем мне костыли? Что ж, будет мне уроком — думать наперед и не слишком-то надеяться на дьявольские способности.
Первые шаги по лестнице мгновенно утвердили мое нежелание спускаться — камни в ступеньках покачивались, не так поставь ногу, и улетишь вперед головой. Из темноты воняло гнилью и плесенью, но следы девчонок вели дальше.
Первый пролет лестницы украшал скелет в проржавевших насквозь доспехах. Нижней челюсти нет, из правой глазницы вылезла и тут же спряталась здоровенная мокрица толщиной с большой палец. Мерзко!
Дальше я шагал уже спокойнее, здесь цемент еще не вымыло так, как на открытом всем ветрам входе. И вместе с тем прогорел наполовину мой факел. И если обратно я еще мог вернуться, благо свет еще проникал снаружи, то уходить вглубь?
— Эй! — снова крикнул я в темноту, и вновь ответа не дождался.
С одной стороны, нужно лезть дальше, спасать потерявших берега баб. А с другой стороны, надо ли? Очевидно, подвал намного больше, чем кажется на первый взгляд. Докричаться до них я не могу, значит, ушли они далеко. И раз так, то и одним факелом здесь не отделаешься. Плюс в темноте внутренние часы сбиваются, время летит незаметно, Ада и Касси вполне могут считать, что спустились в подвал всего минут на пять, тогда как уже пара часов прошла. Идти искать их сейчас будет глупо.
— Помрете, обратно не возвращайтесь! — крикнул я, отворачиваясь от спуска вниз.
И тут же замер на месте. Потому что скелет теперь лежал не справа, где ему положено было быть, а слева. А перед лестницей наверх, по которой я только что спустился, появилась решетка.
— Да вы, нахрен, издеваетесь?!
И в довершение погас факел.
* * *
Подземелье замка Ольх. Дьяволица Ада и мехиса Касси.
Дьяволица резко схватила мехису за плечо, не давая перешагнуть порог новой комнаты.
С самой первой встречи Ада не особенно доверяла Касси, начавшей знакомство с обмана. Да, оракул верила, что ее убьют. Но какой из нее провидец, раз не смогла распознать ни появление Дима, ни его стойкость к иллюзиям, ни того, что он заберет слепую с собой? Даже имперские уличные фокусники, и те предсказывают точнее.
И таких нестыковок копилось тем больше, чем дольше дьяволица приглядывалась к их новой спутнице. С Дима много не возьмешь, пусть и сильный, пусть архидьявол, но всего лишь мужик, увидел милую плачущую мордашку и сразу же поверил, что девчонку спасать надо. И головой думать он не особенно привык.
Другое дело она, Ада. За долгие годы жизни среди себе подобных дьяволица научилась видеть больше, чем окружающие хотят показать. И в чем-то ее архидьявол прав: отличий между коренными народами и пришедшими в Колыбель не так уж и много. Разум вообще идет по проторенным дорожкам, практически не отличаясь в самых разных народах. Это выглядеть ты можешь как кобольд или человек, а мыслить все равно будешь примерно одинаково. Если, конечно, не умрешь.
