Ассортимент впечатлял, половине я даже названия дать не мог. Но все, казалось, смотрели на меня в ожидании, будто спрашивая, когда же соизволю открыть двери и выпустить их в мир. Однако вместе с тем я ощущал нехватку сил — я скорее сдохну, чем сдвину створку на пару миллиметров.
Приложив руку к круто очерченной груди суккубы, я прикрыл глаза, вслушиваясь в ощущения. Под пальцами становилось все теплее, но на этом все. С той стороны ощутили мое прикосновение, однако ни ответить, ни подсказать не могли.
Отпустив дверь, я в последний раз осмотрел створки и, развернувшись, сделал шаг обратно в сторону зала, мгновенно выходя из домена.
— Касси права, — все еще поддерживаемый Адой, заявил я, осознавая, что в Колыбели не прошло и нескольких секунд. — Только что Мечка получил статуэтку.
— И умер, — кивнула мехиса. — Я это вижу.
Рьерт сглотнул, переводя взгляд с меня на Касси. Однако все же смог взять себя в руки.
— И это всегда так? — спросил он.
А мне стал понятен его испуг. Мы же тоже заключили сделку. И раньше, горя желанием отомстить убийце отца, Рьерт с ходу согласился на мои условия. А теперь, осознав, что произойдет, испугался.
— Нет, только со старыми разумными, — отмахнулся я. — Когда мы закончим, ты всего лишь почувствуешь легкое недомогание, а дальше живи, как хочешь. Но я бы на твоем месте меньше пил и больше следил за окружающими. Нож под ребро никому здоровья не прибавляет.
Растерянно переводя взгляд с моих женщин на меня, молодой лорд как-то разом сник. Ну да, он же привык, что главное зло — ненавистные беры, с ними веками воевали, отрывая головы и выпуская кишки. А мы — нечто новое, непонятное и страшное.
— Оставьте нас, — велел я, и девчонки, недовольно оглядываясь, вышли.
Выждав пару секунд, осматривая выстроенный ликанами сарайчик, где мы расположились, я заговорил:
— Сделку отменить нельзя, Рьерт, даже если бы мы оба того хотели, мироздание уже ее утвердило. Нарушить сделку нельзя — как только начнешь, считай, ты уже мертв.
Судя по морде ликана, запугал я его знатно, как бы медвежья болезнь не открылась.
— Понимаю, что ты сейчас думаешь, будто оказался в ловушке без выхода, — продолжил речь я. — Но выход есть — мы оба выполняем условия, и потом живем как ни в чем не бывало. А если будем хорошими соседями, я выделю тебе пару дьяволов в личную охрану. И помогу провести ритуал, возвращающий тебе отданную мне часть души.
— Ты сказал, отменить сделку нельзя!
— Мы и не отменим. Просто часть твоей жизненной силы временно будет у меня. Затем, когда мы будем друг в друге уверены, я тебе ее верну. Не бесплатно, разумеется, потому что мироздание размажет нас обоих за обман.
— Тогда как?
— Обмен. Часть твоей души взамен на чужую. Не переживай, сойдет любой разумный — хоть ликан, хоть бер, хоть еще кто.
— И все получится?
— Если не будешь беспечен и доживешь до возврата, то будет. Поэтому прямо сейчас займись вопросами здоровья и безопасности. Если в твоем окружении есть хоть кто-то, кто может быть для тебя опасен — убирай его. Лучше сразу убивать, как известно, мертвый враг уже не вернется и не отомстит. Я не смогу вернуть тебе силу, если ты будешь трупом. Это понятно?
Рьерт закивал. Черт возьми, да он реально готов обосраться от страха.
— Так что никаких больше личных боев, полноценный отдых, хорошая еда. И тебе нельзя заводить наследника, — добавил я, видя, что ликан безоговорочно верит в мои слова.
— Почему?
— Потому что со своей кровью ты отдашь ему часть своей жизни. А у тебя и так уже будет изъят кусочек. Я-то свое верну, но доживешь ли ты с дыркой вместо души?
Ему было страшно, очень страшно. Конечно, если бы он мог сейчас критически оценивать мои слова, нашел бы кучу нестыковок. Однако теперь даже не подумает в эту сторону — слишком ударило по молодым неокрепшим мозгам известие о возможной смерти.
А что я врал, глядя в глаза, так я дьявол. И это при заключении сделки лгать нельзя, а мы ее уже заключили. Технически я его не обманывал при заключении договора, и система, отслеживающая этот момент — назовем ее мирозданием — это видит.
— И еще момент, — ткнув пальцем в столешницу, проговорил я. — Лучше никому о нашей сделке не рассказывай. Мало ли кто, мало ли что. У тебя ведь наверняка есть те, кто захочет сместить лорда и занять освободившееся место. Незачем давать им повод против себя. Я понятно объясняю?
— Д-да, — кивнул ликан, медленно приходя в себя.
Что ж, посмотрим, насколько он внял моим словам. Организм у него молодой, и даже отдав мне силы, особой разницы Рьерт не заметит. А если будет беречь здоровье, тем более. Я же получу, возможно, еще одну душу, да не часть, а целиком. И даже если Рьерт все же каким-то образом вернет себе часть своей, а все одно останусь в выигрыше.
Ведь сейчас мы ничего не заключали, и я фактически уговорил ликана отдать мне кого-то на расправу бесплатно. Идеальный расклад.
— А теперь обсудим предстоящий бой. Девочки, заходите.
* * *
Сидя на дереве, я неспешно жевал полоску сушеного мяса. Свинина ликанам удавалась на славу — настоящие мастера, при отсутствии альтернатив научились готовить единственное доступное мясо настолько шедеврально, что любой самый дурной повар мог бы претендовать на звание лучшего шефа Земли.
Пожалуй, больше всего походило на китайскую свинину в сухарях. Сочно, вкусно, питательно, сытно. Просто пальчики оближешь.
На лес медленно опускались сумерки. Однако для глаз дьявола темнота не помеха. Потому я прекрасно видел, как на выжженную проплешину, отделяющую лес при замке Ольх от территории беров, медленно и осторожно выходят первые враги.
Проверив, как держится шестопер на поясе, я медленно начал спуск вниз. Ветер дует в мою сторону, потому я не боялся раннего обнаружения.
Беры на чужой территории и спешить не станут. Именно поэтому Касси была уверена, что первый отряд прибудет так быстро — это только разведка, и вступать в бой они не собираются, только осмотреться. Остальные сейчас провожают в последний путь своего старого лорда, положившего жизнь на возвращение ценной реликвии.
Я дьявол простой, и для меня та глиняная статуэтка значит не больше, чем граффити с известной надписью на заборе. Однако если вспомнить, как рождается Колыбель, выйдет, что, возможно, эта фигурка — изображение давшего берам жизнь божества. Погибшего, разумеется, раз у них нет своего Героя.
Устроившись под деревом, я раздвинул кусты, выглядывая на выжженную поляну. Пустырь не давал громадным берам скрыться полностью, но прикинуться валунами в сумерках, надо признать, им удавалось. Пожалуй, не мои бы измененные глаза, хрен бы заметил, пока не наступил кому-нибудь на лапу.
Выждав немного, пока отряд подберется близко, я положил руку на землю. Многого я все равно не сделаю, фокус с огненным валом, устроенным для кобольдов, здесь не пройдет. Лесная же вспышка здесь не имеет смысла — гореть на пепелище просто нечему. Но есть и другие пути.
