– Обнаружить собственную жену убитой – наверняка крайне травмирующее событие даже для видавшего виды офицера полиции…
За этим последовала драматическая пауза. Если она думает, что он собирается углубляться в подробности, то ошиблась.
Ведущая улыбнулась и неохотно вернулась к своим заметкам.
– Как вы сказали, по оперативным причинам было принято решение скрыть тот факт, что последней жертвой Неона оказалась ваша жена.
– Да, совершенно верно.
– Какие за этим стояли соображения?
– Мы не хотели подбрасывать топливо в топку самолюбия убийцы – ну, или подавать туда кислород, выражаясь языком передовиц и новостей.
– И все же в дальнейшем это решение было пересмотрено.
– Да.
– Почему? – Она склонилась ближе. Каждый мускул его тела желал отклониться назад, но Джексон повторил ее ход, как в зеркале.
– Потому что убийца сделал несколько ошибок.
– А вы можете описать эти ошибки?
Мэтт покачал головой.
– Я уверен, что вы меня правильно поймете – это не разглашается.
– Понятно, – сказала она, хотя он сильно сомневался, что это так. – И эти ошибки дали вам зацепку?
– Даже несколько.
– Я уверена, что жители Бирмингема испытают облегчение, услышав ваши слова, поскольку, вы уж меня простите, полиция с самого начала проявила в этом деле удивительную нерасторопность.
– Не уверен, что могу с этим согласиться. – Даже для его ушей это заявление прозвучало пустым сотрясением воздуха.
– Разве публика не имеет права знать, каким образом убийца умудрился выйти сухим из воды после убийств, совершенных в столь дерзкой манере и в столь впечатляющих масштабах?
– Публика имеет право знать, что полиции пришлось работать в чрезвычайно сложных условиях.
– Конкретно в чем сложных?
– Реконструкция и новое строительство в центре города…
– На Парадайз-сёркус?
[58]
– И на площади Столетия, – не дал себя сбить Джексон. – Это вызывает значительную неразбериху, что позволяет убийце перемещаться по этому району более свободно, чем это было бы при других обстоятельствах.
– Тогда не время ли задействовать другие силы?
– Не уверен, что понимаю, что вы имеете в виду. – Такой ответ был не более чем уловкой, оставляющей время подумать. Прекрасно он знал, что она имеет в виду.
– Другие правоохранительные структуры.
– Как вы наверняка в курсе, сейчас мы испытываем серьезный кризис финансирования и ресурсов в масштабах всей страны. Всем приходится затягивать пояса, и не в последнюю очередь Мет
[59].
– Так что вы согласны, что помощь Мет может оказаться не лишней?
– Я совсем не то хотел сказать. – Джексон попытался скрыть раздражение от того, как его слова вывернули наизнанку. Хотя чего он еще ждал?
Ведущая выждала секунду, словно выиграла очко и хотела насладиться моментом.
– Я понимаю, что вы более не имеете отношения к следствию по причине своей личной потери.
– Это верно, но меня, конечно, держат в курсе достижений по делу об убийстве моей жены.
Что было полнейшей правдой, хотя, кроме самого этого факта, больше он не сумел бы ни черта сообщить, даже при всем желании.
Еще один наклон в сочетании с пронизывающим взглядом.
– Вы полностью доверяете старшему следователю, ведущему это дело?
Она явно хорошо подготовилась. Мэтт решительно встретил ее взгляд.
– Абсолютно.
– Так в чем ваше послание убийце?
Джексон посмотрел прямо в объектив камеры. Наконец-то наступил момент, которого он так ждал. Время припечатать Неону по полной программе.
– Мы всё про тебя знаем, и мы всё ближе. Твоему царству страха приходит конец.
– Благодарю вас, старший детектив-инспектор Мэтт Джексон.
Когда камера отъехала, Джексон поднялся и был препровожден в гримерку. Его воротничок весь промок от пота, щеки горели огнем. Тональный крем, который нанес гример, соскальзывал с лица, словно мокрая краска со стены. Мэтт выдернул из кармана куртки платок и изо всех сил принялся оттирать щеки. Теперь, когда все закончилось, у него было только два желания: выбраться отсюда ко всем чертям и найти ближайший паб.
– Неплохо справились, дружище! Отлично держались.
Находясь все еще в некоторой прострации, Джексон закончил вытирать лицо и обернулся к обладателю среднеатлантического акцента. Мужчина, добрых шести футов ростом и крепкого телосложения, был уже на ногах и протягивал ему руку.
– Фил Канто, – представился он.
Лицо было безошибочно узнаваемым. А вот прическа совсем другая. Намеренно ли Канто срезал дреды?
Джексон почувствовал себя так, будто его ткнули электрошокером. Машинально взял протянутую руку и пожал ее. На ощупь она была грубой и шершавой, и, опустив взгляд, Джексон заметил, что кожа на костяшках пальцев у мужчины красная и саднящая, в коричневых корках. В голове сразу промелькнул образ Найта с его ожогами на руках.
– Внимательно слежу за расследованием с самого первого дня, – говорил тем временем Канто. – Главное – не верить всей той фигне, которую пишут в газетах. Вы, ребята, проделали отличную работу в очень сложных условиях, так что наплюйте на то, что она там говорила. – Он мотнул головой в сторону студии.
– Спасибо, ценю, – машинально отозвался Джексон, слишком шокированный, чтобы понять, по какой такой причине Канто вздумалось так нахально к нему подъехать. Это просто совпадение или тут кроется что-то еще?
– В трудные моменты я всегда находил источником утешения музыку…
Джексон почувствовал, как волоски у него на руках встают дыбом.
Канто извлек из кармана визитку и буквально впихнул ее в руку Мэтта.
– Разыщите меня на ближайшем концерте, и я поставлю вам пивка.
Прежде чем у того появился шанс отреагировать, в дверях возник распорядитель.
– Вы следующий, мистер Канто.
– Я искренне надеюсь, что вы поймаете убийцу, – сказал Канто, похлопывая Джексона по плечу.
Мэтт, вздрогнув, проследил взглядом, как тот размашисто шагает к двери и ослепительно-белым огням студии.
