— В каждой стране магическое общество устроено по-разному, — вещал между тем Щербатый. — И везде это напрямую связано с методом правления немощных. Так у нас это, по сути, олигархия. В британских колониях двухпартийная система, которая как калька накладывается на всю страну. В Африке…
Геополитику всегда слушали вполуха, между тем Ментор зачастую говорил интересные, да порой и попросту опасные для обычного мага вещи. К примеру, на часто задаваемый вопрос: «Почему маги скрываются? Ведь мы можем управлять всем миром», ответ был не менее обескураживающим. Вроде, зачем находиться на виду, если реально положение дел такое и есть? Все важное в стране никогда не происходило без магов. Точнее, их руководящей верхушки. Все основные вопросы всегда решал Конклав, обычно с оглядкой на Совет высокородных, которым заведовал Охранитель.
И это плохо. Хотя бы потому, что у нынешнего Охранителя подрастал гипотетический зятек. Очень мерзкий тип, который скоро станет явно заметной фигурой среди высокородных. А, учитывая его грядущий брак с Терлецкой, скорее еще и Охранителем в будущем, пусть и не ближайшем.
Нет, на предмет стоило ли спасать Куракина, у меня не было никаких терзаний. Но вместе с тем настроение на день все-таки испортилось. Правда, я еще не знал, что приготовил нам Мишка. Поэтому, когда зашел в столовую и увидел сидящего неподвижно перед горячей едой Байкова, то насторожился. Сам Максимов ерзал на стуле, разглядывая входящих. Заметив нас, он подскочил и замахал руками.
— Че-то щас будет, — озвучил мои мысли Рамиль.
— Я прогулял два последних урока в Башне, — с довольным видом признался Мишка.
— Заболел, что ли? — попытался я приложить ладонь к его лбу. Максимов отмахнулся.
— Я все понял!
— Вообще все? Слушай, скажи тогда, кому на Руси жить хорошо? А то у Некрасова как-то непонятно.
— Максим, хватит издеваться. Сейчас Зайцев придет и ничего не скажу. — Мишка замолчал, испытывая наше терпение, но все же сам первый и не выдержал. — Я разгадал послание Древних.
— Погоди, это где венеров плод и яблоко? — положил я только что взятую ложку обратно на стол.
— Ага, — многозначительно замолчал Максимов.
— Да говори ты уже, — легонько ткнул его Рамиль в плечо.
Мишка не обиделся. Напротив, он потер ушибленное место и с явным удовольствием, стал рассказывать.
— Начнем с самого простого. Венеров плод — айва, а зернистое яблоко — гранат. Это легко.
Мы не стали спорить. Действительно. Так очевидно, что даже говорить не о чем.
— Уже по этим двум подсказкам можно было догадаться о времени года. Как я понял, Древние из Средиземья. Там погода немножко другая, и эти фрукты собирают в декабре.
— Разве гранат фрукт? — поинтересовался Рамиль.
— Рамик, это единственное, что ты сейчас хочешь спросить? — сверкнул глазами я.
— Едем дальше, — продолжал Мишка, — Гиперионид — сын Гипериона. То есть всеми наш любимый Гелиос. Мне подумалось, что все завязано на солнцестояниях. Раз мы выяснили про декабрь, значит, зимнее. День, когда Гелиос повернет светило. Иными словами, ночь станет короче, а день длиннее. Это и есть своеобразный поворот солнца.
— Мишка, не томи, у меня нервы не железные.
— Все тебе надо испортить, — с некоторой обидой ответил Максимов. — Короче, испытание будет двадцать первого декабря.
— Где? — только и спросил Байков.
— Макс, все просто. Нижний мир — это мертвецы. Верхний — мы, живые. Место, где они сходятся — кладбище. Еще надо учитывать, что территориально все должно быть завязано на школе. Соответственно, искать кладбище рядом с Терново. Желательно старое.
— Погост, где нашли тело ученика, которого убил Застрельщик, — осенило меня. — А что с Димоном?
— Небо сходится с землей на горизонте. Повторяю, нужна именно земля. Соответственно, надо смотреть не из Терново, потому что у нас здесь со всех сторон лес. Самое ближайшее место, которое подходит — на том береге Смородинки, на опушке. Я бы сказал, что это большая проплешина на пригорке. Далеко справа начинается снова пролесок, а слева уже поле. В ту сторону и надо шагать. Вопрос только, как долго.
— А вы чего меня не подождали? — закончил наш разговор подошедший Зайцев. — Взяли и удрали.
Собственно, самое важное Мишка успел сказать. Пару дней спустя мы выбрались через Смородинку, благополучно намочив ноги, но все-таки нашли обзорное место, которое имел в виду Максимов. Теперь оставалось самое главное — ждать.
Хотя дел у нас было невпроворот. К концу недели Байков продемонстрировал два похожих друг на друга, словно две капли воды, амулета.
— А теперь связывайся с ним, — сказал я ему.
— Ты уверен? Я спрашиваю именно потому, что очень хорошо его знаю. И ты сейчас как турист, который в зоопарке входит в клетку с волком.
— Во-первых, не я, а мы. Во-вторых, не туристы, а такие же волчата, пусть меньше и слабее. Однако нас больше. И этим мы сильнее. В-третьих, у нас нет выбора. Мы сможем сделать еще несколько амулетов со стипендии до конца года. Но какой в этом смысл? Да и уровень не тот. Мишка же предложил хороший вариант.
Байков лишь с сомнением покачал головой, но выполнил мою просьбу. Всего через день Димка подошел ко мне.
— Он ждет.
По понятными причинам, на территорию Терново наш гость проникнуть не мог. Он же не какой-нибудь высокородный, который знает одну потайную комнату и плюет на правила. К слову, моя совесть спала. После инцидента с Куракиным, я лично натащил туда еще всякого барахла. Пусть будет.
По окончанию учебы, когда все нормальные люди идут ужинать, мы направились к Смородинке. Только теперь Мишка вдруг вспомнил, что он все-таки маг воды, и подобно Моисею обнажил дно реки. Смородинка обступала нас, с негодованием бурча бурунами о наглых учениках, пыталась проникнуть во владения Максимова, но с концентрацией у Мишки было все нормально. В отличие от того же Рамиля, огонь которого постоянно норовил прыгнуть в произвольную сторону.
— Хоть какой-то с тебя толк, — хлопнул Рамик по плечу Мишку, когда мы оказались на другом берегу.
Думаю, настанет день и мы все вместе наваляем Рамилю. Не со злости, конечно. А исключительно по-дружески. Чтобы он стал лучше и умнее. Ведь для этого и нужны товарищи.
— Куда? — спросил я у Димона.
— Никуда ходить не надо, все уже здесь, — в привычной шутливой форме приветствовал нас Олег Байков.
За время, которое мы не виделись, он располнел еще больше. Несмотря на довольно теплую одежду, благородный ежился. Единственное, что осталось неизменным — чудаковатая прическа, напоминающая флюгер на ветру.
— А что это у вас за благотворительность? Решили вывести дружков-простолюдинов на прогулку. Кстати, поздравляю с дворянством, — сделал он вид, что кланяется он. — Максим, ты получил мое письмо с поздравлениями? Нет? Все-таки почта у нас теперь работает ужасно.
