— Прошу прощения, господа, что заставил вас ждать.
— Это мы просим прощения, что отвлекли вас от дел, — с легким акцентом сказал высокий и худой как жердь англичанин.
Уваров без труда вспомнил его фамилию — Сильверстоун, один из основных претендентов на роль нового Предводителя. Рядом с ним еще несколько магов, но это уже совсем мелкие сошки. Один универсал, а остальные мастера.
— О чем вы говорите, дела Союза превыше всего, — ответил высокородный, разводя руками. — Что привело вас в заснеженную Москву?
— Дела. Один из наших… скаутов пропал. И мне кажется, что он мог напасть на след Книги. За ним была закреплена вот эта область.
Сильверстоун вытащил сложенную карту с неровным кругом, нарисованным карандашом, и протянул Уварову. Тот взял ее и, изобразив неподдельный интерес, стал изучать.
— Пока не выбрали нового Предводителя, мы не можем больше послать туда никого из наших людей. Поэтому я хочу неофициально попросить…
— Ни слова больше, — рубанул воздух ладонью Уваров. — Я отправлюсь туда прямо сейчас. Возьму парочку смышленых магов и перетрясу всю область. К кому мне обращаться, если появится информация?
— Непосредственно ко мне, — ответил Сильверстоун. — Если вы действительно возьмете след Книги и первым выйдете на нее, то можете рассчитывать на боевую мощь всех моих людей.
Уваров поклонился, чтобы скрыть усмешку. Маги всегда были честолюбивы, но конкретно этот давно потерял всякую связь с реальностью. Высокородный замечал честолюбивые нотки в Сильверстоуне еще при жизни старика-Предводителя. Иначе стал бы он, вшивый искусник, заявлять подобное ему? Все, чего хотел Сильверстоун, встать во главе Союза, не понимая одной простой истины. После открытия Книги нужды в этом Союзе больше не будет. Как и в Смотрителях.
Проводив гостей, Уваров уселся на свободном стуле, улыбаясь и размышляя о своем. Олег боится предательства, оттого собирает не всех людей, а лишь ближний круг. Сильверстоун хочет пожать лавры победителя, поэтому не передал информацию остальным. Все, происходило ровно так, как задумывал высокородный.
Уваров вернулся в ресторан, усевшись за тот же самый столик и жестом подозвал официанта.
— Принеси бутылку шампанского. Пусть будет Тэтенжэ Комт де Шампань Блан. Сегодня есть что отпраздновать.
Глава 25
Обратно я плелся, будто меня хорошенько приложили чем-то тяжелым по голове. Слишком много информации за один короткий вечер. К тому же Якут… Якут удивил. Я как-то привык считать, что учитель желает мне добра. Ведь он наставник. А теперь ни в чем не был уверен. О чем и поведал друзьям в комнате Байкова.
— Может, ты ошибся? — растерялся Рамиль после моего рассказа. — Там все же темно было.
— Нет, ошибки быть не может — ответил я. — Его силу ни с чем не перепутаешь. Он сам прокололся, дал ее почувствовать днем.
— И что теперь? — не унимался Рамик.
— Самый очевидный вариант — бросить затею с этой Книгой, — рубанул я ладонью воздух. — Тогда нам ничего не будет угрожать.
Почему-то мое предложение нашло горячую поддержку лишь у Рамиля. Мишка с Байковым придерживались другого мнения.
— Максим, я понимаю, что артефакт очень опасный, но и могущественный, — говорил Байков, стараясь не встречаться со мной взглядом. — Книга может решить множество наших проблем.
— Димон, ты дурак? — не выдержал я. — Эти Смотрители, кем бы они не были, только и ждут, чтобы довести мага до книги. И не имеет значение, какого. А потом избавиться от него, чтобы уничтожить его вместе с артефактом. Ты же хочешь пойти у них на поводу.
— Как я понял, книгой интересуются не только Смотрители, но и Стяжатели… — начал Байков.
Он хотел сказать еще что-то, но его скрутило. Димон схватился за живот, явно намереваясь опустошить содержимое желудка. Мишка кинулся к другу, будто мог чем-то помочь ему.
— Ничего страшного, съел что-то не то на ужине, — отмахнулся Байков. — Я хочу лишь сказать, на Книгу Трех будет очень много потенциальных претендентов. И если мы возьмем ее…
— То умрем, — настаивал на своем я.
— Извини, Макс, но, думаю, Дима прав. Нам нужна книга. Всем нам, — вступился за друга Мишка.
— Идиоты! Непроходимые тупицы!
Я не мог больше сдерживаться. Нервы и так были ни к черту. Слишком много свалилось на меня за последнее время. И вместо банального понимания пришлось столкнуться с ужасной тупостью. Могущество и богатство — это, конечно, очень круто. Куда лучше сумасшествия или смерти. Вот только последние два варианта мне виделись намного более реальными.
— Макс, ну ты чего? — крикнул мне вдогонку Рамиль. — Я-то с тобой согласен.
Но я выбежал прочь, ничего не ответив. Складывалось ощущение, никто не понимал меня, и весь мир в одночасье решил отвернуться. С начала учебного года я потерял сначала подругу, потом наставника, теперь стали чудить друзья. Просто замечательно.
До отбоя было еще много времени. Я вернулся к себе, забрался в кровать и отвернулся к стене. Не отреагировал даже на негромкие попытки заговорить Рамиля, когда тот пришел от друзей. Просто закрыл глаза и сделал вид, что сплю. Настроение было ужасное, не хотелось сейчас еще с Рамиком поцапаться. А потом правда уснул, не заметил даже, как вернулся Зайцев.
Утро не принесло долгожданного облегчения. Оно не стало мудренее вечера. Ответов на все важные вопросы не появилось, а ссора с друзьями лишь оставила горький привкус нерешенной проблемы.
— Они и правда странные стали с этой книгой, — признался мне Рамиль. — Как умалишенные. Ладно еще, Байкова я могу понять, он повернутый на артефактах. Но Максимов-то куда?
Я пожал плечами, потому что задавал себе тот же вопрос. Ни на рассудительного Байкова, ни на здравомыслящего Максимова подобное поведение не было похоже. Их будто бы кто-то подменил.
— Макс, покажешь место, где Стяжателя убили? — шепотом спросил Рамик, глядя на сопящего Зайцева.
— Пошли, — легко согласился я.
Говорят, что преступника часто тянет на место совершения убийства. Видимо, то же самое было и со случайным свидетелем. Потому что меня подмывало вернуться к берегу речки. Мы быстро оделись и выскользнули наружу, почти бегом направившись к Смородинке.
Времени было в обрез. В ванную комнату с видом оживших зомби тянулись мои одноклассники, а в столовой домовые уже расставляли тарелки. Надо бы еще и на завтрак не опоздать. Бегать у Якута на голодный желудок занятие малоприятное. При воспоминании о наставнике меня передернуло. А ведь придется терпеть его присутствие. Или стоит отправиться к завучу? Только что я скажу? Что он один из Смотрителей? И поверит ли Елизавета Карловна мне? Тут мое слово против его.
— Ты долго стоять будешь? — спросил Рамик. — Не май месяц.
