Заклинание было поделено на строфы, и толпа, суровая и молящая, хором подхватывала дважды повторяющееся финальное молитвенное обращение к подземным силам. Большинство присутствующих теперь пали ниц.
— Злой бог, злой изначально,
Демон пустыни, демон горы,
Демон моря, демон болот,
Злой дух, гибельный уруку,
Злой ветер
И демон, который вселяется в тело
И который сотрясает тело,
Дух небес, вспомни о нем!
Дух земли, вспомни о нем!
— Дух небес, вспомни о нем! Дух земли, вспомни о нем! — вторили присутствующие.
— Болезненная лихорадка, жестокая лихорадка,
Лихорадка, никогда не покидающая человека,
Злобная лихорадка,
Дух небес, вспомни о нем!
Дух земли, вспомни о нем!
Тот, кто кует облака,
Тот, кто дарует волшебство,
Зловещий лик,
Зловещее око,
Зловещие уста,
Зловещий язык,
Зловещие губы,
Зловещее слово,
Дух небес, вспомни о нем!
Дух земли, вспомни о нем!
Болезненная чума, жестокая чума,
Чума, что не уходит,
Злобная чума,
Дух небес, вспомни о нем!
Дух земли, вспомни о нем!
Истома яда, влитого в рот,
Превращающего плоть в прах,
Чумной ветер, что дует в пустыне,
Дух небес, вспомни о нем!
Дух земли, вспомни о нем!
Тот, кто умирает от голода в оковах,
Тот, кто умирает от жажды в оковах,
Тот, кто голодает во рву,
Тот, кто, моля о пище, вынужден питаться пылью,
Рабыня, которой не обладал ее господин,
Свободная женщина, у которой нет супруга,
Тот, кто оставляет позорную память по своему имени,
Тот, кто не оставляет никакой памяти о своем имени,
Тот, кого сражает болезнь в начале неполного месяца,
Дух небес, вспомни о нем!
Дух земли, вспомни о нем!
Священная наложница с нечистым сердцем, покидающая ложе,
Наложница бога Ану, не исполняющая своих обязанностей
В вечер первого дня неполного месяца,
Храмовый раб, который украдкой не идет на свое место,
Который вовсе не кромсает свою грудь,
Храмовый раб, который пользуется рукой,
Симулируя акт любви,
Пока не лопнет его мошонка,
Дух небес, вспомни о нем!
Дух земли, вспомни о нем!
Во всех четырех углах храма застонали храмовые рабы. На мгновение все прекратилось. Жрецы приблизились к трем мальчикам, приказали им снять одежды и напоили их магическим настоем, приготовленным по рецепту служителей подземных сил.
— Это всего лишь афродизиак, — пояснил Ма-Шан, склонившись к самому уху Виетрикса.
«Что же будет дальше?» — подумал обеспокоенный галл.
И в то же мгновение он увидел, что статуя Бела и его атрибуты, в том числе стоящий слева от него огромный фаллос, стали раскаляться под действием пылающего внутри костра…
— Призрак дитя неба,
О котором вспоминают боги,
Упырь, набрасывающийся на человека,
Пусть они никогда их не схватят,
Дух небес, вспомни о нем!
Дух земли, вспомни о нем!
Воды Тигра,
Воды Евфрата,
Безводная пустыня,
Мрачная гора,
Что встает на востоке,
И подвижная гора,
Пусть скроют они свои пропасти,
Дух небес, вспомни о нем!
Дух земли, вспомни о нем!
Тут верховный жрец приказал отвести трех юношей от полыхающей статуи Бела, а затем приказал им простереться подле трех девственниц. Четвертая, самая юная, была уложена на пол. Они совокупились, юноша с девушкой, и, когда самая тесная любовная поза была ими принята при помощи жрецов, их в таком виде связали золотыми цепями. Теперь в четырех углах храма раздавалось глухое завывание храмовых рабов. Они тоже приняли настой. Однако не могло быть и речи о профанных жертвоприношениях любви, прежде чем бог не будет удовлетворен, а женское божество Баалтис
[72] оплодотворена.
— Зловещий демон, зловещий алал, гигим зловещий,
[73]
Зловещий телал, зловещий маским,
Фантом, упырь, призрак,
Зловещее колдовство, настой,
Текучий яд,
И все болезненное,
И все, что движется,
Инкуб и суккуб,
Но не слуга,
Голова к голове,
Тело к телу,
Член во влагалище,
Ноги к ногам,
И никогда они его не схватят,
И никогда они не вернутся.
Дух небес, вспомни о нем!
Дух земли, вспомни о нем!
Тела девственниц на жертвеннике сотрясали болезненные судороги. Внезапно жрецы схватили последнюю девочку, и Виетрикс увидел, что ее на золотых цепях перемещают прямо на добела раскаленный медный фаллос. Это продолжалось какое-то мгновение, потому что все цепи вместе с семью детьми рухнули в огненную пропасть; таким образом свершился акт.
— Баалтис оплодотворена! Баалтис оплодотворена! — кричали храмовые рабы.
* * *
Заклинание было закончено, и, если боги услышали, злые духи должны быть изгнаны, Бел — удовлетворен.
Произошла бурная разрядка. Храмовые рабы, женщины и юноши, отбросив свои покрывала, смешались с толпой. Теперь, согласно обычаю, они предлагали свои тела — уже плоть сливалась с плотью, после всех этих человеческих жертв верующих охватил настоящий гон.
— Слава Лилит! Слава Лилит!
Это было имя богини Иштар-Милитты, когда она не хотела, чтобы любовь была плодоносной. Лилит — богиня-детоубийца, это был призыв к сакральной оргии.
Храмовые рабыни испускали радостные возгласы, переходящие в завывания. Обнаженные и увешанные цветочными гирляндами, они, пританцовывая, бегали в толпе. У одних были тамбурины, у других — инструменты в форме фаллоса. Некоторые из них, кем одновременно овладевали двое или трое мужчин, впадали в транс. Одна, самая прекрасная, любимая жрица Иштар, предложила себя Валтасару, и он взял ее на глазах у царицы. Затем, содрогаясь, с остановившимся взглядом, не отдавая себе отчета в том, что делает, она прошла сквозь толпу и была брошена в жаркий костер, по-прежнему пылавший в провале перед Белом. Валтасар в это время покинул храм.
