- Неважно. Хоть на одной, хоть на двух, скакать ты не будешь. Поэтому поселю тебя пока у себя.
- Но…
- Это не обсуждается. У меня прекрасная домработница. Очень добрая и ответственная женщина. Будет тебя кормить. И следить за твоим режимом. У себя дома ты постоянно будешь торчать у плиты или заниматься чем-то еще. А тебе нужен покой.
- Но мне надо тогда забрать свои вещи… - попыталась возразить я. – Хоть зубную щетку. И еще по мелочам.
- Нет. Подниматься на второй этаж, потом обратно – лишняя нагрузка для твоей ноги. Впрочем, могу тебя отнести на руках. Ты легкая.
- Нет, не надо, - замотала я головой, представив, что начнут болтать обо мне бабушки-соседки.
- Хорошо, значит, все необходимое тебе купим. Так даже проще. Дашь список, попрошу Наталью Павловну все тебе принести. И не возражай. Ты пострадала отчасти по моей вине. Не надо было тебя выпускать на подиум. Хотя, очень похоже, тебе помогли упасть.
- Да нет, вряд ли, - я тоже подумала об этом, но поскорее отогнала неприятную мысль. Неужели я так сильно кому-то не нравлюсь? Похоже, даже знаю кому. Но думать об этом не хочу.
- А Наталья Павловна это кто? – сменила я тему разговора.
- Моя домработница. Прекрасная женщина. Она за тобой присмотрит, пока я на работе.
Я как-то слишком быстро согласилась на эту авантюру. Но возражать не было ни сил, ни желания. Пусть со мной носятся как с принцессой. Это безумно приятно.
Но что от меня потребуют взамен? Да ничего, я уверена. Марк только кажется негодяем. А на самом деле он не такой. Какой? Просто хороший. Заботливый и добрый.
Мой разум слабо попытался сопротивляться. Кажется, хорошим для меня был и Егор. Уже забыла? Нет, помню. И все равно Марк особенный. Не такой, как все. Эмоции возобладали, и я заставила разум умолкнуть.
Марк взял меня под руку и повел к машине. Долго усаживал на сиденье, словно я из тонкого стекла и вот-вот могу разбиться. Потом позвонил домработнице и стал давать ей подробные указания.
До его квартиры мы добрались быстро. Она располагалась в центре, в элитном доме, обнесенном ажурным забором. Персональный лифт поднял нас на верхний этаж. Мы оказались в просторном холле с блестящим мраморным полом.
Нас встретила приятная полноватая женщина лет пятидесяти. Она приветливо улыбнулась мне.
- Добро пожаловать. Я в вашем полном распоряжении, Вероника Андреевна.
- Лучше просто Ника, - попросила я ее.
- Я покажу вам ваши комнаты, - домработница пошла вперед, а я похромала за ней.
Комнат оказалось две. Спальня и что-то типа небольшой гостиной.
Наталья Павловна подала мне мужской махровый халат.
- К сожалению, другого нет, - призналась она. – Подготовьте, пожалуйста, до вечера список. Я пройду по магазинам и куплю все, что вам надо. В том числе и халат. А пока располагайтесь. Будете отдыхать в спальне или в гостиной? Я помогу вам.
- Не надо, спасибо, - смутилась я. – Сама справлюсь.
- Чай и бутерброды принесу через четверть часа.
- Благодарю вас, но я не голодна.
- Ничего, лишним это не будет, - заботливо произнесла Наталья Павловна.
Я доковыляла до дивана. Он был угловым и огромным. Положила на низенький столик сумочку и пошла в ванную переодеться и привести себя в порядок.
Когда вернулась, на диване уже лежали подушки и плед. Долго укалывалась и в итоге удобно расположилась на мягком и большом диване. Как в уютном гнезде. Взяла пульт от телевизора, пощелкала каналы и нашла какой-то ужастик. Как раз в тему.
Вскоре в дверь постучали.
- Войдите, - крикнула я.
Но на пороге стояла не домработница, а Марк. В руках он держал поднос с чаем.
- Составлю тебе компанию, - он поставил поднос на столик, а сам расположился рядом со мной.
Полонский разлил чай, подал мне бутерброд с ветчиной и каким-то ароматным соусом.
- Как самочувствие?
- Отличное. Зря ты так со мной носишься.
- По тебе не скажешь, что отлично. Ты бледная как мел.
- Просто переволновалась. Я вечером домой пойду.
- Нет, - отрезал Марк. – Никуда ты не пойдешь. Я тебе об этом уже сказал и менять решение не собираюсь, - он задумчиво отхлебнул чай, - Знаешь, что меня волнует? Похоже, у тебя появился серьезный недруг. Или недруги. У меня есть на этот счет соображения. А ты что об этом думаешь?
- В женском коллективе это нормально. Я у тебя пересекаюсь в основном с женщинами, - я начала жевать бутерброд. От волнения сильно проголодалась. - Хотя шутки по отношению ко мне получаются какие-то жестокие. Как правило, все обходится сплетнями и едкими замечаниями. А тут: то в воровстве меня уличат, то невзначай помогут упасть.
- Вот и я не верю, что ты споткнулась сама. Жаль, на видеозаписи не видно ступеней.
- Пожалуй, мне кто-то поставил подножку. Но кто, не знаю. Около лестницы толпилось много народа. И наши, и модели.
- Гранат тебе тоже подбросили не из добрых побуждений. Про Ольгу не думала? – настороженно спросил Марк. – Она очень недовольна, что я поставил ее на место.
- Думала, - честно призналась я. – Но не она. Ее в зале на момент моего падения не было. Она разозлилась, что ты ее не выбрал, и ушла практически сразу. А вернулась уже после того, как я пришла в себя. Видела, как она входила.
- Ольга тебя терпеть не может, - неужели он это только сейчас заметил? Да уж, странные существа мужчины. Не видят очевидных вещей.
Я не знала, что ответить. Рассказать про угрозу? Но это глупо. Тем более я точно знаю, что упала не по вине Ольги.
- Конечно, я ей не нравлюсь. Платье облила, брошь демонстрировать из-за меня ей не дали. Но к моему падению Ольга отношения не имеет. Во всяком случае лично.
- Другая на твоем месте указала бы на нее.
- Зачем? Я точно знаю - это не она. А клеветать – последнее дело.
- Возможно, она попросила кого-то. Странно, у Ольги много сторонниц. Подругами их назвать сложно. Но дамы почему-то смотрят ей в рот.
- Видимо, она берет их своим шармом, - усмехнулась я. Для меня это тоже загадка. - Может, кто из ее окружения помог мне свалиться. Но не пойман, не вор, - я вспомнила инцидент с гранатом. Вот его она мне вполне могла подложить. Но доказательств нет, значит, и обвинять никого нельзя.
- Ты очень необычная девушка, - Марк протянул мне еще один бутерброд.
- Ты это уже говорил. И ты меня закормишь. Я буду толстая и ленивая.
- Тебе это не грозит. Набирайся сил, - улыбнулся он в ответ. - Ты и правда, необыкновенная – честная, прямолинейная, принципиальная. Иногда даже слишком. Но это и хорошо. Сейчас подобное редкость.
