Пролог
Пустыня жестока и безжалостна, но она – мой дом.
Где еще мне искать защиты, если не здесь?
Из разговора Катарин Равен и второго советника Самира
Столько лет прошло… Так много лет. А здесь совершенно ничего не изменилось.
Я иду по коридорам дворца, смотрю на арки, анфилады, переходы и бесконечные коридоры, на мрамор и гранит, чувствую запахи цветов и спелых фруктов, слышу пение птиц и шум воды в фонтанах, играет со складками плаща и шифоновыми занавесями сухой, горячий ветер, тянет жаром из самой пустыни. Раскаленное солнце почти в зените, безжалостное, но щедрое к своим детям.
Я иду к центральному залу, скрывая лицо под капюшоном, скольжу мимо стражников, удерживая над ладонью печать рода. Пытаюсь понять, правильное ли решение приняла. Сейчас кажется, что единственно верное. А еще кажется, что раньше дворец был больше, что его коридоры были шире, а ветер мягче. Но это просто видимость.
И нет, здесь все-таки кое-что изменилось: цвета, детали, больше мозаики и бархата, вычурных ваз, хрусталя и камней. У Эноры, видимо, совсем отшибло здравый смысл.
Еще пару поворотов и я у цели.
Резные двери открываются почти неслышно с тихим шорохом, от легкого прикосновения. Альяр – в центре, сидит на полу, опираясь на трон, в окружении своих советников, тут же чай и сладости, тягучая пастила, янтарный мед, орехи. Я пробегаюсь взглядом по лицам, отмечаю, что знаю из них меньше половины, и смотрю на правителя Шхассада, позволяю ему увидеть себя, замечаю, как меняется выражение лица.
Советники гудят, начинают подниматься со своих мест, сыплют вопросами и возмущенными возгласами, зовут стражу, пока Альяр приходит в себя.
- Оставьте нас, - взмахивает он рукой, подбирается.
- Но, мой господин… - пробует кто-то. Его имя я потом обязательно узнаю, пока достаточно просто лица. Всех лиц.
- Я сказал, оставьте. Все, - голос властный, жесткий, зрачок мгновенно вытягивается в тонкую линию, проступает на скулах чешуя.
Я отхожу в сторону, жду, пока советники покидают зал. Они не позволяют себе даже шепотков, только взгляды в мою сторону. А я стою, опустив голову, все еще скрываясь под капюшоном. Выпрямляюсь, только когда закрываются резные двери, а Альяр вешает полог, скидываю опостылевший, но надежный плащ, снимаю личину и приближаюсь к правителю Шхассада, опускаюсь напротив.
Непозволительно близко.
- Ты все-таки вернулась… - шелестит он, с жадностью, алчностью, недоверием рассматривая меня. Волосы, лицо, руки. Взгляд ощущается очень остро, Альяр всегда так смотрит, как будто под кожу.
- Да, - киваю, наливая чай себе и ему. С тихим журчанием льется янтарная жидкость, поднимается сизый пар.
- Твои комнаты готовы, Энора и Селестина предуп…
- Погоди, - обрываю я мужчину взмахом руки. – Не так быстро, Альяр, - качаю головой. – Сначала ты выслушаешь меня, а потом будешь говорить. Будешь решать, согласен ли на мои условия.
Он снова весь подбирается, опускает ногу, согнутую в колене, щурится, всматривается еще пристальнее, чем до этого.
- Говори, - чуть наклоняет голову. Такой знакомый, королевский жест, и губы невольно расползаются в улыбке.
- Если ты хочешь, чтобы я вернулась, если хочешь, чтобы все было как раньше, должен выполнить мои условия.
- Я слушаю.
Повелитель Шхассада принимает из моих рук чашу, делает глоток. Я тоже пью, прикрываю глаза: чай здесь всегда был великолепным, со специями, ароматный, насыщенный.
- Я уйду сегодня, и мне нужно десять твоих стражников в сопровождение, не самых сильных, но самых выносливых, тех, кому нечего терять, у кого нет семей, тех, по кому некому будет лить слезы. Можешь дать мне преступников или не угодных тебе. Думаю, что большая их часть назад не вернется.
- Куда ты пойдешь?
- Не имеет значения. Если ты согласишься выполнить мои условия, я вернусь через месяц, если нет – не вернусь никогда, - пожимаю плечами. И едва заметная складочка прорезает высокий лоб повелителя. Его волосы стали темнее и длиннее, а плечи шире, обозначились у глаз первые морщинки, предплечья украсили тяжелые нрифтово-серебряные браслеты. Но и только, Альяр все еще похож на себя прежнего, на себя из прошлого.
- Стражу я тебе выделю, - чуть помедлив, все-таки кивает змей, заставляя меня перевести взгляд с его лица на сладости.
- Хорошо, - улыбаюсь, пусть улыбка и дается тяжело. Я устала. Не только от дороги сюда, вообще от всего устала. – Можешь вернуть комнаты, выделенные мне, их хозяйкам, Альяр, во дворце я жить не буду.
- Но, Аш…
- Не перебивай меня, - снова обрываю мужчину, - иначе мы так и до рассвета не закончим. Это мои условия, Альяр. Не согласишься хоть с одним, я уйду. Без торгов и вариантов.
- Ты научилась ставить ультиматумы? – вскидывает он бровь. Видно, что раздражен, но сдерживается и это плюс. Я рада, что он усвоил наконец-то эту науку.
- Я научилась ценить время, - снова делаю глоток из чашки, подхватываю с тарелки айниш. Наслаждаюсь вкусом орехов, меда, тонкого, почти прозрачного теста.
- Где ты хочешь жить?
- Недалеко от города. Ты выделишь мне дом и землю. Придумаешь что-нибудь. Никто не должен знать, кто я и что я вернулась. Поверь, тебе же выгоднее.
- Тебя помнят…
- Кто? – вскидываю я бровь. – Мне было пятнадцать, когда я ушла, и никто не знал о моем существовании, кроме тебя, Энор и Селестины. Никто меня не вспомнит, а если и так… - я качаю головой, - ты позаботишься об этом, Альяр.
Он проглатывает и это, отрывисто кивая. Было бы больше сил и времени, я бы его подразнила, чтобы понять, насколько далеко могу зайти. Но, к сожалению, нет ни того, ни другого. Сейчас… Я еще все успею, позже, когда вернусь. А вернусь обязательно, потому что теперь точно знаю, что правитель Шхассада примет все мои условия. Мою ценность он понимает.
- Дальше, - взмахивает нетерпеливо рукой змей, подтверждая мои мысли.
Вот с этим его нетерпением и повелительным тоном надо что-то делать. Он не понимает, с кем имеет дело. Но я складываю руки на коленях, смотрю спокойно в золотистые глаза.
- Я не попугай в клетке, не тигр на поводке, не наложница, я не буду бежать во дворец по первому твоему зову, не буду участвовать в… - обвожу рукой зал, - меня не будет на праздных ужинах, балах, охотах, в курительных комнатах. Я не выйду замуж ни за кого из твоих советников и не стану бесплатным подарком твоим друзьям или недругам, Альяр. О всех твоих встречах я должна знать заранее, о твоих делах тоже. Ты будешь делиться со мной тем, чем не делился даже с солнцем. Взамен я дам тебе клятву перед Миротом.
