- Рин! – взбесился змей. По непонятной причине, его дико бесило мое такое поведение. Хотя ладно, по понятной: девушки, женщины и даже вдовы в Шхассаде не позволяют себе подобных высказываний.
- Выдыхай, - пожала плечами. – И заканчивай на меня орать. Поговори с Хайдаром.
- Почему бы тебе самой не поставить его на место? – сощурился все еще раздраженный повелитель, - со мной ты за словом в карман не лезешь.
- Потому что Хайд вбил себе в голову, что это какая-то занимательная игра. Он считает, что мое поведение – притворство, - откинула я косу за спину. – Зайнаш меня не услышит. Кстати, - я поднялась на ноги, подошла к окну, заворачиваясь в Ночную, чтобы никто не заметил в комнате повелителя не-Энору, - где Селестина? Я не видела ее на приеме.
- Она на севере, в Нашраме, на свадьбе племянницы.
- А вы с Энорой почему не там? – я удивленно уставилась на змея.
- Я прислал дары, этого достаточно, - небрежно махнул рукой василиск, явно не желая развивать тему и вдаваться в подробности. – Ты будешь завтра на обсуждении договора? – наконец-то озвучил василиск то, ради чего и согласился на самом деле на мой ночной визит. Я не обманывалась по поводу того, что он принял всерьез хоть одно мое слово, сказанное до этого. Услышал – да, но вот будет ли действовать – только Боги знают. Зато теперь весь подобрался и напрягся, ожидая моего ответа, следя за выражением лица и движениями.
- Ты повесил на меня Асим-Дар и дознавателя, не знаю даже, смогу ли выкроить время, - растянула я губы в издевательской улыбке. Не могла не подразнить. Долг платежом и все дела. Выражение лица василиска в тот момент, когда мои слова до него дошли, было бесценным. Но уже через миг все изменилось.
- Хочешь, чтобы я попросил? - понимающе кивнул Альяр, расслабленно откидываясь на спинку кресла.
- Поговори с Зайнашем, - покачала головой отрицательно. – Допусти меня к расследованию – это все чего я прошу.
- К расследованию… - василиск сжал челюсти так крепко, что на скулах заиграли желваки. – На кой хрен тебе в него лезть?
- Мне интересно. За полгода я устала от твоих советников, их местечковых тайн и бестолковых интриг. Их слишком легко читать, нет ничего… «вкусного», они в основном воруют. Я чувствую, как тупею, - пожала плечами, удивляясь, что он все еще не понял. – А смерть василисков кажется мне действительно стоящей внимания.
- Ты всегда любила загадки, логические задачки, - хмыкнул Альяр. – В стратегии и хитрости была лучше меня.
- Я женщина, - просто пожала плечами. – Ну так что?
- Я подумаю о твоем участии, только… - он вдруг перестал смотреть мне в глаза, уставился в окно, возле которого я продолжала стоять.
- Альяр?
- Инивур прислал дознавателей, Рин, - все-таки выдохнул змей. – Они тоже хотят участвовать.
- Обычных дознавателей? – сощурилась я, прикидывая степень дерьмовости ситуации. Обычные теневые… Я не ставила себе запретов на обычных теневых, только на высшую знать – это я помню, и Льяру я не ставила подобных условий. – Ты поэтому так сопротивлялся?
- Да, - просто кивнул мужчина. – Не хотел, чтобы вы пересекались. Не думал, что Жиром вчера осмелится к тебе подойти, заговорить. Не знал, что несколько месяцев назад он переехал в особняк рядом с Асим-Даром, я…
А до меня наконец-то все дошло. Вот откуда эта покладистость змея сегодня, вот откуда этот легкий налет вины, вот почему вместо того, чтобы развлекаться сейчас с Энорой, он говорит со мной… Не только из-за послов. Альяр понимал, что облажался.
Плохо-плохо, Рин, ты действительно тупеешь. Могла понять и раньше.
- Не бери в голову. Ни Бадери, ни дознаватели не являются проблемой.
- Кто тогда? – пытливо заглянул мне в глаза василиск. – Я должен знать, Рин, должен понять, от кого тебя защищать, чтобы…
- Я не знаю, - развела руками, - не помню. Кто-то из высшей знати Инивура, это очевидно, кто-то, кто имеет влияние, примерно такое же, как Циррея. Я не оставила себе подсказок на этот счет, Альяр, это скорее мои смутные ощущения, - змей разочарованно цыкнул, впечатал ладонь в подлокотник кресла. А у меня остался последний на сегодня вопрос. – Ты собираешься позволить дознавателям участвовать в расследовании? Ты сказал: «хотят участвовать», значит ли это, что еще не участвую?
- Да на оба вопроса, - отрывисто кивнул василиск. Выглядел скорее недовольным при этом, чем радостным, хмурился и смотрел на этот раз действительно сквозь меня.
- Почему?
- Кажется, - вздохнул устало змей, - нашли еще один труп, на этот раз дальше. Гром-птицы продолжают пропадать, а артефакторы Магистрата не могут разобраться с тем камнем.
Зато я могу, но ты мне не дал.
- Ясно, - кивнула, отталкиваясь от стены. – Поговори с Хайдом, допусти меня к расследованию и тогда я буду на встрече с Цирреей. И не беспокойся о после и его дознавателях. Это, конечно, нежелательно, но не смертельно.
- Рин… - попробовал возразить василиск, чуть приподнимаясь в кресле.
- Тебя ведь не скрутило сегодня, - усмехнулась я, останавливая мужчину взмахом руки, - даже не пощекотало. А значит, клятва перед Миротом не нарушена, значит, все в порядке. Я буду осторожна.
Повелитель скривился так, будто наступил босой ногой в кучу сармиса.
- Я пришлю вестника, когда решу, - кивнул в итоге он. – Прохладной ночи.
- Прохладной, - кивнула, сжимая в руке сферу со сжатым порталом. Кажется, я сегодня начала постигать искусство торга. Или все-таки продолжаю упражняться в ультиматумах?
Вопрос-вопрос…
Портал услужливо выплюнул меня в моем же саду, и первым кого я там увидела, был кот. Он сидел у порога задней двери, смотрел на меня со странным упреком и недовольством во взгляде, чуть ли не рычал недовольно.
- Вот только ты не начинай, - провела рукой по волосам, опускаясь возле животного на корточки.
А он вдруг подскочил на лапы, опрокидывая меня на спину, прижал к земле. Огромный черный нос ткнулся в шею… Шершавый, сухой и горячий. Вызвал табун мурашек и какое-то непонятное оцепенение в первые несколько вдохов, собственное дыхание стало почти неслышным, я замерла и застыла в ожидании. А потом он с шумом втянул в себя воздух. И еще раз. Фыркнул тихо, потом снова вдохнул.
Кошак… меня обнюхивал!
Сопел недовольно, пыхтел, пробовал пробраться носом под узкий ворот крутки. А я пыталась оттолкнуть наглую морду и удержать хохот, потому что было невероятно щекотно. Но смех рвался из груди помимо воли, а черномордый был слишком тяжелым, чтобы я могла с ним справиться собственными силами.
И наглым.
Лез к ключицам, шумно дышал в ухо и где-то возле скулы, усы немного кололись и вызывали еще больший смех.
И я извивалась под ним, хохотала, дергалась. А леопард ни на что не реагировал. Все такой же огромный, горячий и упрямый. Совершенно бесцеремонный.
