В одном из укреплённых портов армадокийцы пробыли двое суток на правах добровольных узников. Обращались с ними достойно и лишь раз из раза заставляли Эскобара пересказывать тягостные события, пока портовые плотники латали корабль. Благо история была заучена твёрдо, и армадокиец не поведал эльфам о белом орке. В конце концов «Предвестник» получил морскую грамоту и смог кое-как продолжить путь по прибрежным водам Лонтиля.
Всё это время Маргу был в море, прятался от эльфийских чародеев под толщей вод, но оставался вблизи. Самшит лежала без сил, едва в сознании, окружённая охраной, которая ухаживала за ней как за сокровищем.
Шхуна «Предвестник» вошла в портовые воды Первой Пристани двадцать восьмого числа мархота месяца одна тысяча шестьсот пятидесятого года Этой Эпохи. Она всё ещё выглядела истерзанной судьбой, потеряла изрядную часть прыти, однако не собиралась на дно. Корабль перешёл под крыло к плотницкой артели, взявшейся восстановить всё за некоторое время и некоторые средства.
Порт Вадаэнтира был городом внутри города, огороженным толстой каменной стеной. К верфям прилегали сотни больших и малых складов, целые кварталы трактиров, публичных домов, постоялых дворов, ремесленных мастерских и маленьких, таинственных, безумно дорогих лавчонок, где искушённые могли найти некоторые бесценные артефакты. Несколько рынков пропускали через себя товары со всего южного Валемара, на них было всё кроме невольников, ибо эльфы не терпели рабства ни в каких его обличьях. Улицы кишели народами всех мыслимых форм и цветов, среди коих люди составляли не больше одной шестой многообразия, за порядком следила стража дома Сороки.
Гостиница, из которой вышел Кельвин Сирли звалась просто: «Источник». В ней принимали не всякого путешественника, а лишь того, кто обладал тяжёлым кошелём и умел вести себя достойно, — в основе своей знатных постояльцев. При гостинице действительно находился источник, некий разделённый пополам бамбуковой перегородкой пруд, вода в котором всегда оставалась горячей. Эльф-содержатель уверял, что она имела целебные свойства, отчего, во многом, наёмник и выбрал это место. Один большой номер для жрицы и её телохранителей, второй — для Огненных Змеек, и третий, самый маленький, Сирли снял для себя. Платил серебром за две недели вперёд, так что довольный хозяин всячески старался услужить гостям.
Тот день был уже восьмым, что они провели на лонтильской земле. Здоровье Самшит так окрепло, что одноглазый перестал водить к ней лекарей, сильная девушка шла на поправку. Посетив её утром, наёмник отправился на поиски оружейной мастерской.
В бою с Погружёнными он сломал один из своих мечей, а два других сильно затупились. Со дня их прибытия Кельвин не находил времени обзавестись новыми клинками, ибо всего себя посвящал помощи Самшит.
По подсказке хозяина «Источника», он направился в ремесленный квартал и нашёл там кузню, стоявшую прямо под открытым небом. Вернее, стояла она под ветвями огромного лириодендрона, что, причудливо изогнувшись, нависал над наковальней и горном словно крыша; края лавки очерчивал невысокий палисад, сработанный из дубового бруса. За наковальней потел мохобород, ковавший, вероятно, лезвие для топора, а в сторонке, дремал на стуле светловолосый эльф. Когда Кельвин вошёл сквозь низенькую калитку, гигант тряхнул зелёной бородой и прогремел:
— Клиент пришёл, подними свой ленивый зад и обслужи его!
Наёмник принял это как должное, — он бывал в Вадаэнтире прежде и знал, что не всем здесь владели эльфы. Такие существа как гоблины и мохобороды жили вместе с остроухими на равных уже не первое тысячелетие.
— Нужен меч? — спросил эльф, сладко потягиваясь.
— Три коротких клинка вроде этих, если возможно. — Одноглазый выложил на прилавок два попорченных и один сломанный меч. — Их можете переплавить.
Эльф принял оружие, быстро разобрал рукоятки, оценил качество сплава, взвесил металл и выдал небольшую сумму. Затем он, сбросив окончательно сонливость, осмотрел ножны.
— Три меча такого размера? Необычно, господин. А чем вы третий держите, разрешите узнать?
— Улькио! — вновь громыхнул оружейник. — Как с клиентом разговариваешь?!
— Ничего, мне часто задают этот вопрос, — улыбнулся наёмник. — Третий меч я сжимаю в челюстях, видите, тут оплётка покусана была?
Ни гигант, ни его подмастерье не поверили.
— А зубов не жалко? — спросил последний.
— Что зубы, они у меня крепкие! А вот шея, бывает, побаливает.
После секундного удивления, оружейники рассмеялись.
— Что ж, господин, недавно я закончил работу над несколькими клинками, — продолжил Улькио, — сейчас достану, зачаровывал на совесть, тонкая работа…
— Мне нужна только добрая сталь, никакой зачарованной меди или бронзы. Просто хорошие мечи.
— Уверены? Мы не так много берём, а чары укрепления, остроты, масляного покрова, прослужат лет тридцать, не меньше.
— Никакой магии, прошу.
— Как пожелаете.
Когда Кельвин Сирли получил свой магический глаз, Шираэн Дольф эаб Гурдвар, одарившая его этим артефактом, предлагала выковать для напарника ещё и мечи, да не с пустяшными чарами, а такие, что удостоились бы места в легендах. Предлагала она долго, но в конце концов сдалась. Кельвин полагал, что его глаз и так наделял великим, несправедливым преимуществом, а присовокупить к нему магическое оружие не позволяла совесть. Шира от всей души называла напарника дурнем за такую блажь, и он мысленно соглашался с ней, но против принципа не шёл.
Подходящие мечи нашлись в бочке, куда оружейники напихали всякого дешёвого металла, лишённого даже намёка на волшебство. Несмотря на высокое качество ковки и сплава, три новых меча обошлись Сирли в гроши.
Попрощавшись, он направился в район харчевен, где переплетались вкусы и ароматы всего южного мира. На заднем дворике одной гоблинской лапшичной росло старое дерево гинкго. Его ствол оплетал белый канат-оберег, на котором висели бумажные молитвы и одна непримечательная на вид коробка. Деревянная, покрытая истрескавшимся лаком, но лишённая зазоров, — ни щели, ни дырки. Только небольшое углубление виднелось спереди.
Одноглазый достал из поясной сумки свою пуговицу и вставил турмалин в углубление. С лёгким щелчком коробка раскрылась, являя взору писчий набор и одно письмо, скреплённое печатью. Рядом значилось: «Провидцу Кельвину». Он вскрыл письмо и перечитал содержимое несколько раз, — это был ответ на запрос, посланный несколькими днями ранее, украдкой, в спешке. Письмо содержало скупую информацию, касавшуюся Маргу, и совет от самой Грандье Сезир, главы отряда, обратиться к некоему эльфу по имени Кайнагерн, проживавшему во внешнем Вадаэнтире. Подробные инструкции прилагались.
Забрав письмо, наёмник поспешил к ближайшим крепостным вратам.
Покуда за порядком на море следил дом Буревестника, главный порт Лонтиля пребывал под присмотром дома Сороки, — союза торгашей и ремесленников, всюду искавшего выгоду. Эльфы этого дома ввозили и вывозили через Вадаэнтир огромное множество товаров, и проникнуть во внешний город чужак мог лишь с их благословения. Либо по приглашению извне.
