Через несколько лет после того, как Динка уехала к новым владельцам, у нас появился кот Макс.
Элси, уже имея богатый опыт общения с Динкой, тут же взяла его под свою опеку. Конечно, их взаимоотношения были не такими, как с Динкой, но они так же гуляли вместе, она его охраняла, и надо сказать, что кот приобрел в ходе общения с Элси некоторые собачьи черты, например, привычку всюду сопровождать нас, опасливое отношение к высоте (как и все уважающие себя собаки, он никогда не лазил по деревьям) и отсутствие страха перед водой (однажды он даже переплыл небольшую речушку).
А еще через два года мы, купив дом в деревне, решили обзавестись курочками-несушками. Купили десять суточных цыплят-леггорнов и принесли их домой.
Услышав попискивание из коробки, в которой находились птенцы, Элси тут же решила с ними познакомиться. Однако, учитывая то, что в ранней юности на ее совести был задушенный чужой «курёнок», мы не позволяли ей приблизиться к малышам. Впрочем, вскоре мы обнаружили, что ее интерес к птенцам отнюдь не гастрономического свойства, и, позволив Элси заняться цыплятами, мы способствовали превращению собаки-охотника в собаку-пастуха.
Целый день, от зари до темна, Элси была на посту — караулила свой беспокойный выводок. Она собирала цыплят в стаю и следила, чтобы никто не покушался на ее добро.
Черные дни настали для Макса. Усмотрев в нем угрозу жизням ее дражайших питомцев, Элси напрочь забыла о тех дружеских отношениях, которые связывали их до тех пор. Бедный кот, который и не смотрел на этих несчастных цыплят, боялся лишний раз пройти по двору. Завидев его, Элси бросалась к бывшему воспитаннику. Кот прижимался к земле, а она отпихивала его носом подальше от цыплят. В результате несчастный Максимилиан ходил по двору, прижимаясь боком к стене дома и опасливо оглядываясь.
Впрочем, и Элси было нелегко. Когда цыплята подросли, они стали разделяться на две равные группировки по пять штук в каждой и постоянно норовили разбрестись в разные стороны, а Элси, изнывая от жары, пыталась организовать их в одну стаю, что, к нашему удивлению, иногда у нее получалось.
Когда говорят, что цыплят считают по осени, имеется в виду, что очень трудно, практически невозможно сохранить в целости и сохранности весь выводок. Элси это удалось. Осенью у нас было десять замечательных курочек-беляночек. Впрочем, к тому моменту, как они выросли, Элси убедилась, что они вполне самостоятельны и жизнеспособны, и постепенно потеряла к ним интерес, так что в последующие годы отношения между ними были прохладно-нейтральными. Зато Макс, наконец, смог вздохнуть с облегчением.
Еще одним Элсиным приемышем стала Алиса — маленький крольчонок, которого Наташа приобрела у какой-то старушки в переходе, а потом привезла к нам на дачу. Мы совершенно не представляли, что делать с этим созданием дальше, и решили подыскать ему подходящих хозяев, которые не пустили бы милое существо на мясо, а хотя бы оставили на развод. Это оказалось делом нелегким, поскольку все желающие казались нам не слишком надежными кандидатурами, и крольчонок тем временем жил у нас. Так как клетки для нее не было, ночь Алиса проводила в деревянном ящике с сеном, а днем свободно бегала по саду. Там ее и обнаружила Элси.
Вначале она приняла кролика за какого-то странного щенка и с энтузиазмом принялась его опекать, однако здесь собаку ждало разочарование.
Во-первых, Алиса напрочь отказывалась понимать всю благость ее намерений и при приближении собаки стремилась немедленно удрать.
А во-вторых, основным способом передвижения она, понятное дело, неизменно выбирала прыжки. И вот это совершенно сбивало с толку Элси, так как ни одно известное ей живое существо не вело себя столь странным образом. Возможно, Элси решила, что крольчонок, подобно птицам, пытается таким образом улететь, и потому, как только Алиса взмывала вверх, собака тут же носом прижимала ее к земле. При этом у несчастного крольчонка вырывался такой вопль ужаса, что Элси шарахалась в сторону. И все повторялось: прыжок — собачий бросок — вопль — ужас Элси.
Иногда Алисе все же удавалось отделаться от нее, и тогда Элси в панике металась, разыскивая крольчонка, а потом снова раздавались пронзительные крики.
Наконец нервы Элси не выдержали такого испытания, и она отказалась от попыток подружиться с настолько странным созданием, лишь следила за кроликом издалека. По-моему, ее вполне устроило, что Алиса переселилась в новый дом.
С тех пор Элси предоставила нам самим заботиться обо всех животных, попавших к нам, оставив себе лишь функции защитника.
В следующей главе вы узнаете, почему кошки и собаки не всегда могут найти общий язык…
Глава 2. Почему кошки и собаки не понимают друг друга
Зачастую кошки и собаки, мягко говоря, не рады друг другу. И связано это с тем, что они… «говорят» на разных языках! Буквально.
«Языковой барьер»
Дело в том, что у собак и кошек есть очень похожие сигналы языка тела, однако значение этих сигналов порой прямо противоположное. Это как слова или жесты из разных языков, из-за которых порой происходит недопонимание между представителями разных национальностей. Например, кивание головой в Болгарии означает «нет», а качание, которое нами воспринимается как отрицание — напротив, «да». Не зная этих особенностей, взаимопонимания достичь сложно. Вот и кошки с собаками иногда мучаются и недоумевают…
Что же это за сигналы, мешающие собакам и кошкам понимать друг друга?
Высоко поднятый хвост. У кошек этот жест выражает уверенность в себе и дружелюбие — именно так они приветствуют друзей. У собак многих пород поднятый вверх хвост часто свидетельствует о возбуждении и напряжении, а иногда — об агрессивных намерениях.
Виляние хвостом. Виляющий хвост собаки может быть сигналом возбуждения, в том числе радостного (нужно учитывать другие сигналы тела), у кошки же это — однозначно признак раздражения. Дружелюбно настроенная собака, не понимающая язык тела кошки, может несказанно удивиться, когда «виляющая хвостом» мурлыка совершенно не рада общению с ней.
Отведенные назад или прижатые уши. У собаки прижатые уши могут говорить о дружелюбии, подчинении, стремлении успокоить «собеседника» или о страхе — здесь нужно учитывать и другие сигналы тела. У кошки же отведенные назад уши — свидетельство напряжения, тревоги и готовности обороняться или нападать. А если уши кошки прижаты, значит она боится и готова защищать свою жизнь.
Животное поворачивается боком. У собак такая поза — сигнал примирения, стремление избавиться от угрозы и дать понять «собеседнику», что она ничем ему не угрожает. Но если кошка поворачивается боком, значит, она готовится к драке и угрожает, запугивает противника, пытаясь казаться больше, чем есть на самом деле.
Животное падает на спину. Если на спину падает собака, это может быть признаком подчинения или приглашением к игре. Кошка, лежащая на спине, также может быть настроена вполне миролюбиво (отдыхать или приглашать к общению), но иногда эта поза — свидетельство готовности защищаться (в сочетании с прижатыми ушами и расширенными зрачками).
