В прошлом я всегда вела себя любезно и даже мило в его присутствии. Я улыбалась и флиртовала, я испытывала себя и была увлечена его обаянием. Но в действительности я не была таким человеком, или была?
Я была хитрой, любопытной, очень любила возражать, когда-то что-то мне мешало, и использовала вежливость как инструмент, чтобы заставить людей поверить в то, что я хотела. Если присмотреться, я была малопривлекательной личностью, и мистер Бойль просто восторгался мной, потому что еще не видел стольких сторон моего характера.
Он начал рассказывать мне забавные истории своих последних дней, и я слушала его вполуха. Слишком уж меня занимал вопрос, как выглядела та Анимант, которую он вообразил в своей голове. Были ли мы в действительности похожи.
Уверена, она была милее меня. И покладистее. И ей нравились вечерние мероприятия.
Я кивнула в ответ на то, что говорил мистер Бойль, поставила свой бокал с пуншем на маленький столик позади себя, чтобы не испытывать соблазна его выпить, и отчаянно желала, чтобы у меня была с собой книга.
Очарование улетучилось. Мистер Бойль стал одним из многих молодых людей, которые, хотя и были обаятельны и красивы, но которых я могла видеть насквозь.
И я даже не могла сказать, что мне было бы приятно, если бы мы стали друзьями. Потому что после того, как он объявил мне бой, разговор с ним для меня всегда будет приобретать оттенок борьбы.
Все стало таким сложным, хотя нам всегда было легко друг с другом.
Не так, как с мистером Ридом. С ним с самого начала все было сложно, и видеть его насквозь было невозможно, потому что в его сознании царил тот же хаос, что и раньше в его кабинете. А в его голове, к сожалению, я не могла так просто убраться.
Он был похож на загадку, которую нужно разгадать, на тайну, которую я хотела изучить, и, независимо от того, сколько времени у меня уйдет на это, я никогда не смогу понять его полностью.
Мои мысли продолжали блуждать, оставаясь с мистером Ридом. Я подумала о его темных глазах, упрямо сжатых губах, что, не делало его непривлекательным, а только побуждало разгадать эту загадку. Я подумала о его манере говорить обо всем честно в лицо и все же держать правду при себе.
Он сводил меня с ума, и я была просто без ума от него.
– О, мистер Грэхэм садится за рояль. – Изменившийся голос мистера Бойля вернул меня к реальности, и я проследила за его взглядом, направленным на черный лакированный инструмент. – Он поистине одаренный пианист. Я убежден, что моя тетя просто приглашает его каждый раз, чтобы он играл для нас, – пошутил он, и я улыбнулась, чтобы угодить ему.
Но на самом деле я чувствовала себя некомфортно.
И я не хотела и не могла оставить это в покое. Я должна была еще раз поднять тему, которую мистер Бойль так легко прервал.
Возможно, я не смогу изменить его мнение на этот счет. Но по крайней мере, он узнает мое.
– Мистер Бойль, – твердым голосом произнесла я, и он удивленно посмотрел на меня.
– Да?
Я взглянула в его янтарные глаза, которые смотрели на меня с такой надеждой, что мне было физически больно продолжать.
– Вы должны прекратить это, – начала я, уклоняясь от его взгляда. – Вы не можете делать вид, что между нами ничего не произошло.
Раздались первые звуки знакомого произведения для фортепиано, и мне пришлось понизить голос, чтобы не слишком привлекать внимание. Все разговоры вокруг нас стихли, и я почувствовала себя еще более глупо, чем раньше.
– Как вы можете всерьез придерживаться этого? – спросила я его, не ожидая ответа.
Но я все равно получила его.
– Как я не могу? Каким бы мужчиной я был, если бы моя любовь так легко прошла, – прошептал он мне, стараясь произнести это дружелюбно. Но его поза застыла, руки сжались в кулаки.
– Но это не подходит нам, – попыталась я объяснить, раздражаясь на его неблагоразумность.
Однако он покачал головой.
– Это вздор, – категорически возразил он мне, и я могла бы сказать ему, что он прямо сейчас снова попытается отвлечь меня от разговора на эту тему.
Но на этот раз ему это не удастся.
– Это не так. Вы, возможно, думаете, что знаете, чего хотите. Но на самом деле это не то, чего вы от меня ожидаете, – резко ответила я, и губы мистера Бойля примирительно изогнулись, что сейчас мне совершенно не было нужно.
– Вы не хотите просто послушать рояль? – поинтересовался он, и во мне что-то взорвалось.
– Нет, я не хочу! – сказала я слишком громко и с такой ожесточенностью, что бедный мистер Грэхэм сбился, и все присутствующие в комнате уставились на меня.
Я бы предпочла умереть на месте. Но мой гнев заставил меня просто встать с маленького дивана и выбежать из комнаты. Я и сама знала, как глупо сейчас себя повела, как мало зрелости проявила, и все же в тот момент мне казалось, что это было правильно.
Мистер Бойль вышел за мной в холл, и кто-то закрыл за нами дверь в салон, где возобновилась игра на рояле.
– Анимант, – произнес мистер Бойль, и я демонстративно скрестила руки на груди.
Я не хотела, чтобы он называл меня по имени.
– Вы думаете, вы хотите быть со свободомыслящей женщиной, – плавно добавила я к тому, что говорила до этого, чтобы не дать ему возможности одурачить меня своей любезностью. – Но если эта женщина не хочет быть с вами, вы не принимаете ее слова во внимание, – бросила я, и он, казалось, был перегружен ситуацией. Что меня мало беспокоило, потому что так он не мог меня перебить. – Вы ищете девушку, которая будет восторгаться вместе с вами зваными вечерами, посещать балы и будет рада обществу других людей. Но я не такая, – попыталась объяснить я, на что он покачал головой, словно хотел воспрепятствовать моим словам. – Предположим, что вы останетесь настойчивы, и я когда-нибудь поддамся вашим ухаживаниям, мы поженимся и вместе станем до смерти несчастными, – пророчила я ему, и он измученно прикрыл глаза.
Было больно видеть его таким. Моя грудь сжалась, живот наполнился камнями. Я не хотела причинять ему такую боль, он всегда был так мил со мной. Но если позволить ему продолжать верить в его же заблуждение, это в конечном итоге навредит ему гораздо больше.
Потому что это разъедало бы меня при каждой нашей встрече.
– Я буду следовать своей природе и уединюсь со своими книгами, а вы будете гибнуть от того, что я никогда вас не полюблю, как вы этого заслуживаете! – решительно закончила я, чувствуя, что давление в моей голове усиливается. Еще несколько минут, и у меня снова будет болеть голова.
– Почему вы такая… – вновь взглянул на меня мистер Бойль и так отчетливо сглотнул, что его кадык подпрыгнул. – Такая…
– Отвратительная? – предложила я ему, желая где-нибудь присесть. Корсет убивал меня. – Потому что я такая. Я такая! И я не знаю, способна ли измениться, – призналась я, и мне стало почти грустно от того, что пришлось сказать подобное.
