Они подъехали к дому Федотова, около коттеджа уже толпился народ, кто тащил воду в ведрах – тушили пожар. Уже занялась крыша, из окон валил черный едкий дым. Густой, жирный, сквозь него уже нельзя было рассмотреть ни сам дом, ни то, что осталось от него внутри.
– ИРА! – Яна выбралась из машины, рванула к дому.
Это тот самый дом, в который она привозила документы на подпись. То самое крыльцо. Два этажа, клееный брус, тихое уютное место.
Мстислав едва успел перехватить ее, сжал плечи в кольцо. Яна рвалась из рук, царапалась.
– ИРА! Там моя дочь!
Пожарные хмуро оттеснили их, бросили:
– Нет там никого, первый расчет смотрел уже, – пожарный глянул на Мстислава, попросил: – Смотри, чтоб не бросилась. За периметр отойдите.
Яна кричала:
– Ира! Ира! Ну, что же вы все стоите, почему ничего не делаете?! Она же там! Ее надо спасать! – Мстислав оттащил ее к ограде.
У ворот с шумом притормозила машина, из нее выскочил Кистяев. Сунул пожарному удостоверение:
– По оперативный данным в доме находится ребенок, девочка, десять лет. Возможно, обездвижена. Предположительно заперта в подвале или другом помещении без окон. Более точной информацией мы не располагаем.
Пожарные мрачно переглянулись.
– Подвала нет у них в доме, – от забора отделилась немолодая женщина в сером домашнем костюме и пояснила: – Я соседка, часто к хозяйке забегала, пока они не развелись с Егор Борисычем. Так что подвала точно нет.
Один из пожарных, опустив защитную маску, отделился от остальных, ринулся к дому. За ним – еще двое.
Весь коттедж уже охватило пламя. Жутко чавкая, оно голодным зверем, дорвавшимся до добычи, пожирало перегородки, выбивало стекла и зло поглядывало на прибывших пожарных, на вытягивающиеся стволы, на грузную фигуру пожарных, торопившихся в дом. Торопилось доделать свое дело до конца. Давилось. Срыгивало и икало.
Первый пожарный уже был на крыльце, когда дом прощально вздохнул и стал оседать на бок. Черную, обугленную крышу повело в сторону, опоры подкосились. Дом на мгновение встал на колени, понуро склонил голову. А уже в следующее мгновение перекрытия обвалились, едва не подмяв под собой опасно приблизившихся пожарных.
– ИРА! – Яна дернулась вперед, повисла безвольной куклой на руках Мстислава. Выскользнула из них, опустилась тут же на траву. – Ира…
Влад вытирал испачканное сажей лицо, растирал слезы. Пожарные заливали водой рассыпавшееся строение, подоспел третий пожарный расчет. Пар перемешивался с дымом, сажей, разлетался, оседал на деревьях и лицах людей. Сквозь бело-черную пелену Владу померещилось движение.
Он толкнул стоявшего рядом Мстислава:
– Глянь, там что? Не баня ли?
Программист выпрямился, прищурился.
– Там кто-то есть. В окне, – и, не сговариваясь, мужчины бросились через ограждение.
– Куда! – пожарный не успел их остановить, неуклюже побежал следом. – Куда! Нельзя!
Мужчины уже были у бани: небольшое, квадратов на сорок здание с островерхой крышей и крепкими лавками на открытом крыльце-веранде. Огромный жар шел от завалившегося коттеджа, черный дым застилал глаза, разъедал легкие.
Из оконца на боковой стене торчала красная цветастая, пропитанная сажей, тряпка.
Влад бросился туда. Подпрыгнул:
– Ира, ты здесь?! – шум пожара, воды и десятков голосов заглушали его голос. Влад не доставал до оконца, чтобы заглянуть внутрь.
– Давай сюда, – Мстислав подставил спину, помог Владу забраться себе на плечи. – Ну. Чего там?
– Не видно ни хрена… Темно… Ирка! Ты там?
Пожарные уже выбивали дверь.
Влад достал сотовый и посветил фонариком внутрь. Маленькое тесное помещение. Санузел, небольшая раковина.
На кафельном полу растянулась перепачканная девочка. На лице – маска из обрывка цветастой рубашки, майка и синие джинсы пропитались водой.
– Ирка!
В следующее мгновение в помещение ворвались пожарные, подхватили девочку, вынесли на воздух, подальше от горящего здания.
Ирка разлепила глаза, потянулась к ушибленному колену. Только тут увидела отца и мчащуюся к ней зареванную мать.
– Я боялась, что эта баня тоже загорится, – девчонка размазывала по щекам слезы, вытирала мокрый нос о мамин пиджак, прижималась.
– Все позади, Иринка, все позади. Ты ж у нас саламандра! – Яна целовала пропахшую гарью макушку дочери и ревела.
Мстислав отошел от них, присел на траву.
Влад подошел, сел рядом.
Помолчали.
Влад протянул руку:
– Владислав.
– Мстислав, – парень усмехнулся, пожал протянутую ладонь.
– Спасибо. У меня башку снесло. Надо было сразу дверь ломать.
Программист кивнул.
– Да я тоже тупанул… Сильно ушиблась?
– До свадьбы заживет…
50
Зазвонил сотовый. Мстислав ответил:
– Да, Дань, я здесь, за баней.
– Федотова задержали, Федотова-младшего тоже, – он помялся. – Слушай, а банк говорит там отказ операции. Это как?
Мстислав усмехнулся, мысленно поаплодировал себе:
– А это, Дань, операция «финт ушами».
– То есть? – Кистяев уже появился из-за деревьев, направился к программисту.
– Меня смутила точность выставленного времени для транзакции. В обнаруженном снитчем «махаоне» оказались два счета: один, транзитный, и второй, окончательный. Мимо первого махаон проскочил, сдав его нам без боя, а вот второй и был реальным получателем, – Мстислав прищурился. – Федотов-младший подставить отца хотел: первый счет был на имя федотова-старшего. Я поставил двойную блокировку с отложенным запуском. Эксплойт Ботаника пробил первый рубеж, а потом поменял конечную точку транзакции на счет Федотова-младшего. И в этот момент уперся во второй мой блок. Все.
– Я ничего не понял, Слав, – Кистяев уже нажал кнопку отбоя, подошел.
Программист смотрел на Яну, обнимающую дочь: девочку осматривала бригада «скорой». Неохотно перевел взгляд на оперативника:
– Кинуть хотел Федотов-младший папаньку. Вы бы зафиксировали счет, куда ушли деньги от госконтракта. И это был бы счет Федотова-старшего. А деньги на самом деле ушли бы в офшор его сыночку, нашему Ботанику то есть, обеспечивая ему безбедное существование где-нибудь в Испании или Греции.
– Фига се, – присвистнул Кистяев. – Ну, ты мне это в отчете все подробно распишешь, ладно? А остальные? Ну, вот эти пятеро соучастников?
Мстислав пожал плечами:
