Оливия скептически фыркнула:
– А победу или проигрыш вы с Валери как делить будете? Представь, ты проиграешь в этом туре, а она выиграет?.. А если она проиграет. То скажет, что из-за тебя. В любом случае, мне кажется, ты играешь сейчас на публику. Ты не станешь ей помогать в самом деле.
Но Стефан стал.
По наброскам Валери раскроил детали. Пока Стефан боролся со своим супер-маленьким черным платьем и негромко матерился у манекена, Ангелина помогла француженке сметать модели.
Валери работала рьяно, то ли пытаясь отвлечься за работой от тревоги за возлюбленного, то ли на нее так повлияла поддержка Стефана и Ангелины. К началу послеобеденного кофе-брейк даже улыбнулась, с сочувствием обернувшись на Стефана, который вероятно в десятый раз пересобирал драпировку лифа: почесав затылок и окончательно растрепав волосы, молодой человек опустился на колени перед манекеном и устало выдохнул. Посетовал тихо:
– Вот зараза. Что ж ты капризничаешь? – Спросил у куска ткани.
– Хороший он у тебя, – отметила Валери, подсаживаясь ближе. – Добрый. И красивый…Внешность у него необычная… У меня брат художник. Он был бы в восторге заполучить Стефана в качестве натурщика.
Ангелина смутилась, бросила быстрый взгляд на дизайнера – тот, зажав во рту несколько булавок, подкалывал подол платья. На болтовню девушек не обращал внимания, хоть и находился в паре метров – Ангелина с ужасом представила, что он мог слышать.
– Да. Но мы не пара, – напомнила.
– В самом деле? – Валери изогнула брови, но спорить не стала, тактично умолкла, вернувшись к работе.
А ровно в десять вечера в зал зашел Александр Форт. Окинул дизайнеров. Театрально указал на выход:
– Все вон. Кто последним покинет помещение, получит минус один балл на завтрашнем показе.
Этой фразы хватило, чтобы конкурсантов сдуло, будто порывом ураганного ветра. Александр удовлетворенно хмыкнул:
– То-то же.
Подошел к столу Крейга, небрежно приподнял угол платья. Уколол палец.
– Черт возьми, – мрачно полез за платком. Прижал крохотную ранку.
В цех величественно зашли двое: Дидье Лапен и адвокат Марии Стафф Рич Лабо́вски. И если Рич выглядел скучающим, то Дидье пристально осмотрел цех и с порога спросил:
– Они могут еще что-то изменить завтра?
Рич все так же лениво усмехнулся:
– Даже не думай что-то испортить…
Француз вспыхнул:
– Что вы обо мне думаете!
– Вам не понравится, если вы узнаете, что именно я о вас думаю, – Рич прислонился бедром к столу, скрестил руки на груди.
На дизайнера он смотрел холодно, плохо скрывая неприязнь.
– Все оборудование будет в распоряжении конкурсантов с восьми утра до двенадцати дня, – отозвался Александр, встряв в перепалку – ему только разборок между этими двумя не хватало.
И так голова гудела из-за десятка часов, проведенных у камер: он безотрывно наблюдал за конкурсантами, бдительно следя за тем, чтобы те не нарушали правил. Решение русского помочь конкурентке озадачило его.
Очевидное выпадение французской пары из конкурса из-за травмы Тибо Менара, с одной стороны, и деятельная помощь русской пары Стефана Пасса и Ангелины Фроловой: это противоречило рассудку, но не было запрещено правилами.
– Что говорит капитан на счет каюты Тибо Менара? – спросил у Рича.
Адвокат, не отпуская взглядом спину Лапена, процедил:
– Они проверили записи. Ничего интересного не обнаружили. Никто не подходил к каюте Менара.
– Ну не сам же клей попал на считывающее устройство! – Форт нервничал из-за нагловатого хладнокровия Лабовски.
Адвокат скривился, пожал плечами:
– Не будут же они приглашать следователя ради этой шалости… Которая, скорее всего, сделана кем-то из участников конкурса, – он многозначительно покосился на Форта. – Я бе не советовал рьяно добиваться правды в произошедшем утром. Еще не хватало обнаружить то, что потом окажется невозможно скрыть.
Александр догадался:
– То есть вы всерьез не интересовались произошедшим? Хотите на всякий случай замять дело?
– Для шоу сейчас не очень полезно, если СМИ узнают, что дизайнеры готовы перегрызть друг другу глотки из-за победы. Это может стать козырем для удержания внимания, но сейчас…
Адвокат скривился и снова повернулся к Лапену – дизайнер застыл у манекена этого русского, Пасса. Скрестив руки на груди, пристально вглядывался.
– Ему еще уйма работы проделать надо. Он не успеет, – отметил дизайнер «Киар Алари».
Форт снова вернулся к своим мыслям о помощи французскому дуэту, отмахнулся:
– Значит, проиграет в первом туре… Это не наша проблема.
⁂
После он зашел в апартаменты Марии Стафф, показал фрагменты записи, на которых отчетливо видно, как Пасс и Фролова выступают подмастерьями у Валери Герен.
– И что? – Мария страдала от мигрени, говорила, с трудом выдавливая из себя слова.
Ведущий покачал головой:
– Мне кажется, что это нужно пресечь, – Александр развел руки.
– За что? Кажется, мы не запрещали это инструкциями… Это его дело, если он вырастит себе конкурента.
Форт смотрел исподлобья на желтоватую, хоть и подтянутую многочисленными операциями кожу начальницы.
– А как нам это завтра оценивать?
Мария пожала плечами, прикрыла глаза:
– Так, словно ничего не заметили. Валери получит свои баллы, Стефан свои.
– А если кто-то из них должен будет уйти? – Александр замер.
Мария молчала.
– А вот на этот счет я с вами хотела переговорить, – Мария лежала, откинувшись на банкетке. Левая рука грациозно прикрывала глаза. Тонкий домашний костюм деликатно подчеркивал немолодое, но стройное еще тело.
– Я весь во внимании, – Александр старался скрыть раздражение: он уже понял, что начальница начнет просить за этого юнца. И заранее готовил едкие фразы и замечания.
Но Мария удивила его:
– Я хочу, чтобы Пасс… вылетел в финале, – Александр списал паузу перед фамилией конкурсанта на головную боль старухи. – Мне интересно, как он справится с недочетами в своей отборочной коллекции.
– Только интересно?
– Да. Хочу посмотреть финальную коллекцию.
Александр напряженно распрямился в кресле, уперся локтями в колени, сминая идеально наглаженные «стрелки» на брюках.
– Вы же понимаете, что это не только от меня зависит…
– Как и уровень вашего гонорара за ведение конкурса – от меня, – отметила старуха, не открывая глаз. – постарайтесь, Александр.
